Онлайн книга «Эпицентр»
Я вздохнул и нехотя двинулся на выход. На самом деле просто не хотелось участвовать в грядущем допросе Вали. Вот что ей сказать смогу, как в глаза посмотрю? А если не было ничего такого, просто из-за выпитого лишнего сболтнул без всякого дополнительного воздействия? Пусть аргументы Альберта Павловича и представлялись достаточно убедительными, с превеликим удовольствием остался бы в палате медитировать. Активная гражданская позиция – это хорошо и правильно, но лучше бы сегодня обошлись без меня. Только эти ничего и слушать не станут, да ещё по шее надают. И друг на друга волком глядят, что уж обо мне говорить! Попаду зазря под горячую руку. Совсем без формальностей покинуть изолятор не вышло; капитан Городец велел организовать мою выписку старшему агенту, а напоследок сказал: – Кирилл, как освободитесь, выясни в регистратуре, где сейчас Валентина Паль. Если не на дежурстве, уточни адрес проживания. – Я знаю, где она живёт! – напомнил я. – Ну да, точно! – кивнул Георгий Иванович. – Ладно, подходите потом в двадцать второй. Они ушли, а вот меня вытащить так сразу не получилось. Заведующий поднял анамнез и лишь руками развёл: мол, чёрным по белому о подозрении на нервный срыв написано, да ещё и несомненный шок налицо, тут без полноценного психиатрического обследования никак не обойтись. Старший агент пробовал так и эдак, затем плюнул и прямо на месте оформил постановление о проведении следственного эксперимента. – Верну пациента после выезда на место преступления. – Это может повредить его психической стабильности, – засомневался заведующий. Кирилл покачал головой. – С той дозой успокоительного, что ему скормили, психической стабильности уже ничего не повредит. Этот аргумент и решил исход дела. Мне даже форму после недолгих препирательств выдали, не пришлось больничной пижамой людей удивлять. Дальше я отпросился в туалет, а старший агент отправился в регистратуру. Встретились на лестничной клетке второго этажа, и если мой визит в уборную себя оправдал целиком и полностью, то Кирилл вернулся несолоно хлебавши. – Её смена закончилась час назад, – сообщил он и двинулся было к двадцать второму кабинету, но дорогу загородил дежуривший в коридоре вахтёр. – Не советую, – веско произнёс пожилой усач и убрал выставленную руку, предоставив агенту принимать решение самостоятельно. Кирилл после недолгих колебаний отступил и достал папиросу, но всё же закуривать на лестнице медицинского заведения не стал. – Похоже, это надолго, – вздохнул он, потерев переносицу с тонким белым шрамом, и я кивнул. Судя по доносившимся из кабинета возгласам доцента Звонаря, того бесцеремонное вторжение в свои владения поразило до глубины души, и капитан Городец покинул кабинет каким-то совсем уж растрёпанным и взъерошенным. – Обязательно его злить было? – выговорил он консультанту, когда мы спустились на первый этаж и вышли из вестибюля на улицу. Альберт Павлович с лёгкой полуулыбкой развёл руками. Извиняться за своё поведение он определённо не собирался. – Ты б ещё тигра за усы подёргал! – проворчал тогда капитан и нацепил на голову фуражку. – Ладно, куда ехать? – В общежитие медиков. Это рядом с авточастью, – подсказал я. – Покажешь, – приказал Георгий Иванович, и мы забрались в легковой вездеход с поднятым брезентовым верхом и тремя рядами сидений. Пассажиры сзади сидели друг напротив друга, впереди, помимо шофёра, расположился боец с ППС. Ещё на дорогу вывернул мотоцикл с люлькой; судя по красным нарукавным повязкам, сопровождать нас взялись сотрудники комендатуры. – Все ампулы на месте, учёт и утилизация вскрытых ведутся надлежащим образом, – выдал Городец, хмуро глядя на Альберта Павловича. – Ассистент Звонаря никак не мог бесконтрольно списывать препарат. И это пробивает в твоей теории изрядных размеров дыру. – Брось! Любую систему учёта можно обмануть, а мы лишь по вершкам прошлись, – небрежно парировал консультант. – Ты, кстати, обратил внимание, что несколько раз они заказывали дополнительные партии из-за непредумышленного боя? Невозможно определить, были ампулы в момент падения пустыми или полными, а при условии последующей герметичной упаковки перелитый препарат пару-тройку суток точно продержится без критичного изменения свойств. Георгий Иванович раздражённо засопел, поиграл желваками, затем уставился на меня. – Ну, Петя, больше ничего не хочешь нам рассказать? Не забыл никакой пустяковины, как после покушений, когда не соизволил упомянуть о поручении Альберта Павловича? Сэкономил бы нам кучу времени и сил! – Не наседай на мальчика, – вступился за меня консультант. – Дело прошлое. Но капитан так определённо не считал, невольно захотелось рассказать хоть что-нибудь, лишь бы только он перестал сверлить меня недобрым взглядом, вот и брякнул: – Ещё Друза просил Лизавету Хорь выяснить, не я ли убил сослуживца. – Та-а-ак… – протянул Городец, который, как видно, либо знал Лизавету Наумовну, либо был о ней наслышан. – Вот, значит, как! – Он уставился на Альберта Павловича и встопорщил усы. – А ведь Хорь – специалист высочайшего класса, иностранных операторов могла сопровождать она, а не эта девчонка! – Да нет! – невольно вырвалось у меня. – Не может быть! Она не такая! Внутри чуть ли не заклокотало от возмущения, и Георгий Иванович истолковал такую мою горячность совершенно превратно. – Не тем местом думаешь! – резко бросил он. – Она мне жизнь спасла! – заявил я, уже жалея о том, что вообще о том случае упомянул. – Нужен был, вот и спасла! – Перестань, пожалуйста, – попросил капитана Альберт Павлович. – Не дразни мальчика. Но капитан лишь покачал головой. – Я серьёзен, как никогда. Она ведь полностью соответствует твоим критериям, не так ли? Не только Друза, но и она! У консультанта дёрнулась щека. – Это не Лизавета. Я за неё ручаюсь. – У вас что-то было? – полюбопытствовал Георгий Иванович. – Слухи о её моральной распущенности действительности не соответствуют! – отчеканил Альберт Павлович. – То есть тебе она не дала? – Не дала, – спокойно подтвердил консультант. – И давай закроем эту тему. – В любом случае придётся отработать и эту версию, – уже без всякого энтузиазма отметил Георгий Иванович. – Как скажешь, – покладисто согласился Альберт Павлович и спросил: – Петя, а ты Хорь откуда знаешь? К этому времени мне уже удалось худо-бедно совладать с эмоциями, да и секрета тут никакого не было, вот и сказал: – Иглотерапию назначили. Ну и услышал просто, как дознаватель с ней обо мне разговаривал. |