Онлайн книга «Академия адептов, колдунов и магов. Проверка для магистров»
|
Действительно, сейчас Анна-Лиза в гневе, и мать она не простит никогда. Но не простить – это одно, а подписать смертный приговор – совершенно другое. Может, Анни и не захочет никогда видеть Танну Аркен. Но видеть ее кровь на руках мужа? Знать, что человек, живущий рядом с тобой, виновен в чем-то подобном? Не разрушит ли это их брак? Грон не мог уверенно ответить на этот вопрос. Император, видимо, тоже. – Ваше императорское величество, а почему вы об этом думаете? Действительно – а почему? Ладно в племени старейшина обо всех думает, так то – племя. Оно небольшое, все на виду. А здесь что? Почему император принимает близко к сердцу дела одной из множества магичек? Анна-Лиза сильная и красивая, но ведь не уникальная! Или… или у него есть какие-то личные причины? Это надо прояснить сразу, чтобы не плакать потом! – Мне нужен союз с орками, – открестился Далларен. – Ваше императорское… – Государь. – И только, государь? – Ты мне не веришь, орк? Голос императора не стал громче, наоборот, как-то стала суше интонация, поменялся сам тон – и появилось ощущение клинка, который вытягивают из ножен. Но Грона таким было не напугать. Если император имеет какие-то виды на его супругу, лучше это прояснить здесь и сейчас. – В том, что касается моей супруги, я всем верю до известного предела, – пояснил Грон. – Не верите супруге? – уточнил император с какой-то даже немного детской подначкой. – Не хочу прятать трупы, – достойно ответил Грон. Мужчины переглянулись уже с пониманием. – Ваша супруга меня не интересует – как женщина. Мне нравится другая, – признался Далларен. – Но мне бы не хотелось портить отношения с леди Даххар. Грон посмотрел на императора еще внимательнее, сложил два и два – и уточнил: – Линда? Император медленно кивнул. В этот момент не было ни орка, ни императора. Двое мужчин. Двое влюбленных мужчин, один из которых получил свое счастье. А второй? Грон подумал пару минут и решился: – Линда потихоньку пережила свою боль. Когда умер Юри, иномирец, мы все за нее беспокоились. Это была настоящая любовь. – Он умер, – подвел итог император. Грон медленно кивнул: – Девочки рассказывали мне, Линде было тяжело. По-настоящему. Но сейчас, как мне кажется, она преодолела свое горе. И готова жить дальше. Император кивнул: – Благодарю, лорд Даххар. Грон весело блеснул глазами: – Девочки очень привязаны друг к другу, государь. Очень. – И если я помогу вашей супруге, это возвысит меня в глазах Линды? Вы уверены, Даххар, что я в этом нуждаюсь? – Что вы, государь! Это так… размышления вслух… Мужчины переглянулись еще раз – и рассмеялись. Кажется, между ними возможна дружба? * * * – От Фарла нет никаких вестей! – Танна Аркен переживала за пасынка. Вот ведь как бывает. За родную дочь не тревожилась, более того, хладнокровно обрекла ее на пытки (кто считает иначе – пусть смотрит в глаза жертвам изнасилования) и смерть. А вот за пасынка волновалась. Как-то он там? Рядом со злобной магичкой, которая… а вдруг она вырвется из-под контроля? Мало ли что бывает? – Все в порядке, – успокоил жену Шинор. – Если бы Анна-Лиза вырвалась, что бы она сделала? Танна поежилась: – Примчалась бы сюда. И… утопила бы всех. – Вот именно. Не сомневаюсь, они с Фарлом уже в Лоходоле. – Ах, это было бы слишком хорошо! – Я практически в этом уверен, дорогая. Танна вздохнула, терзая в руках тонкий шелковый платочек: – Ах, мой дорогой муж… все же Анна-Лиза – копия своего отца! – И это плохо? – Барон был непредсказуем, упрям и весьма, весьма злопамятен. Так что… не знаю. Шинор привлек к себе супругу и приобнял ее. Танна прижалась к мужчине, не ворча, что ей испортят прическу и помнут платье. В какой-то момент даже самой законченной стерве нужна хотя бы иллюзия близости! Хотя бы тень внимания, видимость поддержки… – У Фарла есть снадобье, его должно хватить. – Я боюсь, что мальчик увлечется и обо всем позабудет. Шинор этого тоже побаивался. Но сейчас супруге требовалась не правда, а душевное спокойствие. – Все будет хорошо, дорогая. Все будет в порядке. * * * Фарл мнения своего отца не разделял. Вот ни на секунду. Он как раз пришел в себя, обнаружил кое-какие изменения в своей внешности – и попытался заорать. Но… Изменение внешности частично затронуло и внутренние органы. Не приспособлена свиная гортань для членораздельной речи… ладно, не до конца, до конца девушки свою месть не довели. Но с уст Фарла вместо крика сорвался поросячий визг. Жуткий и истошный. Полное впечатление, что кто-то свинью режет! Фарл верещал долго и упорно, потом в камеру ворвались тюремщики, которые, услышав визг, дали понять, что не стоит нарушать торжественную тишину казематов столь непотребными звуками. Ладно еще вопли под пытками. Ладно еще горестные стоны! Даже декламация стихов – случается. Это – положено, правильно, даже как-то традиционно. А похабный поросячий визг? Ну уж нет! Слушать такое тюремщики не подписывались. Изрядная доля пинков помогла Фарлу собраться и взять себя в руки не хуже успокоительных капель. Но перспективы были нерадостные. Казнят? Это еще лучший вариант, вот если его Анне-Лизе отдадут… или решат, что он уже достаточно наказан?! Свинья! Да не он! Анна-Лиза – вот кто настоящая свинья! Вот что он такого сделал? Он ведь жениться хотел, все честь по чести! И если бы Анна-Лиза согласилась, никогда бы он не прибег к таким методам! Жили бы, не тужили… Почему она предпочла ему какого-то вульгарного и пошлого орка?! Почему?! Ах, как несправедлив этот мир! * * * Рональд смотрел на Энтони Фарреса холодным взглядом убийцы: – Добрый день, Тони. – Аргайл?! Что вы здесь делаете?! – На вас любуюсь. Фаррес сдвинул брови: – Это не повод для шуток, Аргайл! Что вы здесь делаете?! Что я здесь делаю?! И где мы? |