Книга Миледи и притворщик, страница 198 – Антонина Ванина

– Они там, – объявил Шанти, и мы двинулись навстречу ритуальным воззваниям.

Коридор привел нас к развилке, а женские голоса в одном из проходов – в просторную комнату, где нас уже ждали.

– О, сестрица, ты не забыла про нас, ты принесла нам свет.

Факелы выхватили из тьмы двух камалисток, что сидели на каменном полу, прижавшись друг к другу висками. Их карие радужки уставились на нас, а белые наблюдали за ушастой мышью, что скакала вокруг каменной плиты, волоча по полу свой длинный хвост с кисточкой.

– Братец-тушкан, не бойся нашу сестрицу и её провожатых. Лучше веди нас дальше, к хранилищу мудрых голов.

И хвостатая мышь высокими скачками ринулась к коридору, из которого мы только что пришли. Камалистки с задорным хохотом кинулись за ней, а Шанти еле поспевал за ними, освещая всем нам путь.

Мышь долго петляла закоулками и привела нас обратно к башне, через которую мы спустились в подземелье. Первым делом я услышала сверху радостный лай Гро, а за ним и Леон крикнул нам:

– Эй, ну как вы там? Куда так надолго пропали? Мы тут уже волнуемся.

– Лео, мы нашли наших попутчиц. Они живы.

– Да ладно!

Камалистки вслед за мной задрали головы вверх, после чего одна из них разразилась гневным:

– А, усатый красномордый вор! Ты украл мою обувь. Так и знала, от мужчин одни лишь беды. Знаешь, как мне теперь холодно ступать босыми пятками по камням?

– Эми, это она мне, что ли? – опешил он.

– Лео, – не стала я тянуть с объяснениями, – где тапки, которые остались у тебя, когда ты пытался вытянуть девушку из песка?

– Да здесь где-то.

– Пожалуйста, скинь их сюда, ей без них неудобно, – потом я перевела взгляд на белоглазую ведьму и примирительно сказала. – Он тебя спасти хотел, а не обворовать. Сейчас он всё вернёт.

Тапки прилетели вниз через пару минут. Девушка возрадовалась и спешно натянула их, чтобы как ошпаренная припустить по незнакомому нам коридору следом за скачущей мышью.

Вскоре братец-тушкан привёл нас всех к ржавой решётчатой двери, за которой виднелась комнатка, заваленная черепками, полуистлевшими полосками тканей и трухой старого дерева. Настоящая помойка. И что в ней такого ценного, чтобы запирать?

Мышь проскользнула через ячеистую решётку и ускакала во тьму. Стало быть, и нам надо идти дальше.

В четыре руки мы с Шанти потянули решётку на себя, и та с металлическим лязгом насилу нам поддалась. Заваленная хламом комнатка открыла нам путь к череде залов, где мы видели уже знакомые нам каменные вазы с тонкими горлышками, ржавые треноги, подносы. В следующем зале нам встретилась всё та же деревянная труха, вот только в ней что-то поблёскивало.

Шанти присел, чтобы раскопать холмик мусора, и то, что он нашёл, поражало воображение. Наконечник для копья. Золотой. А труха, стало быть, была древком для этого оружия.

– Ненасытная сатрапия не знала меры ни на пирах, ни на поле боя, – пространно произнёс Шанти, – даже копья ненасытные отливали из золота.

– И щиты, – сказала я, нацеливая камеру на то, что вначале приняла за опрокинутое блюдо, – вон, посмотри.

В углу на груде истлевшего тряпья валялся круглый щит с мудрёным орнаментом по центру. Удивительно, что он здесь только один.

– Кажется, – озвучил свою догадку Шанти, – после гибели города здесь побывало немало людей. И все они отсюда уносили с собой что-то на память.

– Сестрица, – в подтверждение его словам завопила из соседнего зала одна из камалисток, – неси сюда то широкое блюдо, что валяется в трухе. Камали послала для своих румелатских дочерей славный урожай, пора его собрать.

Белоглазая ведьма тут же подхватила щит и умчалась на голос товарки в соседний зал. И тут я сообразила:

– Стойте! – выпалила я и кинулась вдогонку. – Ничего не трогайте и замрите на месте. И факел держите выше. Мне нужно больше света.

В соседнем зале я увидела лишь разбросанные по полу плоские шкатулки, но в следующем помещении было именно то, о чём я и подумала: одна камалистка держала перевёрнутый щит, а вторая сгребала в него россыпи золотых монет, что горой лежали на полу. Сокровищница ненасытных сатрапов! И море золота!

– Так, встали и отошли в стороны, – твёрдо сказала я, беря в руки камеру. – Иризи, Шанти, несите сюда свет.

– Что ты, сестрица? – опешили белоглазые ведьмы, – тебе ничейных монет жалко? Так мы с тобой поделимся, тут на всех хватит. Даже грубиянке десяток монет оставим. А вот оборотень обойдётся. Пусть сам в других комнатках свою добычу ищет.

В общем, мне так и не удалось объяснить двум сектанткам, для чего мне нужен первозданный вид горы золотых монет – когда подоспели мои осветители, пришлось снимать, как девицы гребут золото на щит и даже в подолы. Всё с ними ясно – безнадзорное золото любого ослепит. Как отрадно, что мои спутники не потеряли головы и покорно держат факелы по сторонам от камеры, позволяя мне снимать золотую утварь, что валялась на полу. Чаши, кинжалы, светильники, бусины, серьги в виде ажурных пластин, фигурки котов и баранов. А ещё труха, много трухи.

– Это истлевшие ткани, что висели на стенах, – предположил Шанти, – И одеяния на деревянных подставках. И сундуки. Но за тысячу лет всё истлело, осталось только золото, ничего кроме него.

Похоже, он прав. На каменных стенах сокровищницы нет красочных фресок, и это странно. Видать, в древности, кладку прикрывала драпировка с искусной вышивкой, ничем не хуже настенных рисунков. Но со временем всё рассыпалось в труху, даже сундуки лопнули, и лежащие в них монеты рассыпались горками по полу.

Пока камалистки сгребали на щит свой улов, мы отворили ещё одну решётку и вошли в абсолютно пустой зал. В боковой стене имелась массивная дверь, а впереди ещё одна сокровищница, правда, уже давно разграбленная. Всё, что осталось в ней от сатрапских богатств, так это несколько монет на каменном полу.

Впереди нас ждала ещё одна комната, но в ней тоже не осталось ничего примечательного кроме трухи и ржавых полос металла, явно оставшихся от кованого сундука.

Мы прошли в следующий зал, и в ещё один, пока не оказались в комнатке с золотыми наконечниками копий.

– Мы ходили по кругу, – заключила Иризи. – Выходит, все залы замыкаются кольцом, а за боковыми стенами спрятана ещё одна комната.

– За той самой дверью, что мы не стали открывать, – поняла я.

– Надо узнать, что же там, – поддержал наши невысказанные желания Шанти.

И мы снова начали обходить залы сокровищницы по кругу, пока не оказались в комнатке с разбросанными шкатулками. Деревянные, размером с небольшой ящик, они валялись раскрытыми на полу. И только одна была плотно запечатана.

Шанти озадаченно опустил факел, чтобы подсветить находку, а потом присел рядом с ней и попытался повертеть закрытую шкатулку с красноватым отливом в руках.