
Онлайн книга «Петербургская баллада»
![]() — Писатель? — негромко переспросил тот. — Писатели сейчас враги. Политики — враги… До политиков не добраться. Проститутки — враги. Соблазняют, разрушают… Идеология… Основа основ… Кто чем может… Мы последний оплот России… — Кто «мы»? — быстро спросил Григорьев. — Не надо, Максим, — предостерегающе сказала Беликова, но закончить фразу не успела… То, что произошло, впоследствии вспоминалось как замедленная киносъемка, хоть все события уложились в считаные секунды… Коротким ударом под дых Суханов обездвижил сидящего с ним рядом Григорьева и плавным взмахом, словно продолжая выполнять спортивный «кант», ударил сидящего впереди Мартынова скованными руками в затылок. Машина резко вильнула, с громким скрежетом царапнула боком кромку тротуара… Последовал сильный удар, и, уткнувшись в фонарный столб, машина замерла… А потом, в наступившей тишине, один за другим, ударили два выстрела… От удара о лобовое стекло Беликову спасла только укоренившаяся привычка пристегиваться ремнем безопасности — она не любила машины и, невзирая на насмешки коллег, старалась соблюдать правила до скрупулезности… С трудом восстановив перехваченное дыхание, она повернулась назад… Мертвые глаза Суханова смотрели на нее все так же равнодушно и безэмоционально. Изо рта бывшего офицера медленно ползла густая струйка крови. Кровь была не красной и не алой, а темно-багровой, почти черной… И совсем не похожей на кровь… — На хрена?! — еле слышно спросил согнутый в три погибели Григорьев. За совместную десятилетнюю работу Беликова впервые услышала слова брани от всегда выдержанного прибалта. — На хрена было стрелять на убой? В ногу нельзя?! — Тебе надо было не то что в ногу, а в задницу стрелять, — прохрипел Мартынов, проводя пятерней по окровавленному лицу, — чтоб за оружием следил… Григорьев автоматически схватился за поясную кобуру, еще раз чертыхнулся: — Иоп! Даже не заметил… Кто ж думал?! — Вот и я… Не думал… Наверное, еще армейский инстинкт сработал, — признался Мартынов, — пальнул прямо сквозь сиденье… Кто ж думал, что так удачно попаду? Как пистолет успел выхватить, как затвор передернул и стрелять начал — хочешь верь, хочешь не верь — самому сейчас сказкой кажется… Екатерина Григорьевна, с вами все в порядке? — Чтоб ты на детские грабли наступил! — с чувством пожелала Беликова. — А сам как думаешь? Он совсем мертвый или сейчас, как в фильмах ужаса, воскреснет и опять драться начнет? — Совсем, — со знанием дела заверил Григорьев, — но насчет фильмов ужасов вы недалеко от истины ушли. Не скажу, что обделался со страху, но чайная ложечка в штанах все же есть… На этот раз мы явно того парня взяли. Без всяких сомнений… — Да, — подтвердил Мартынов, — теперь вся порноиндустрия нас на руках носить должна… Кто мне ремонт машины компенсирует? — Достоевский, — цинично заметил Григорьев. — Ясно… Стало быть, я пострадал за идею, — понимающе кивнул Мартынов, — знаете, господа, а меня почему-то тошнит… Может быть, я беременный? — Сейчас милиция приедет — все беременными станем, — желчно ответил Григорьев, — только почему-то, в отличие от фильмов и книг, я не слышу ни милицейских сирен, ни спешащих на помощь «Скорых»?.. Посреди города стрельба, авария, а они… Эй, Вадик?.. Вадик!.. — Сознание потерял, — сказала Беликова, глядя на ткнувшегося лбом в рулевое колесо Мартынова, — здорово при ударе приложился… Первый раз со мной такое… Даже не знаю, что говорить и делать… А все же мы его взяли, а? Взяли, Максим!.. — Только не знаю, радоваться ли этому, или плакать, — устало отозвался Григорьев, прислушиваясь к долгожданным сиренам приближающихся машин… Был поздний вечер, когда Беликова смогла наконец добраться до квартиры Смолякова. Надавила кнопку старого, еще медного звонка и откуда-то из недр квартиры уловила едва слышное: — Входите, там открыто! Двухкомнатная квартира писателя была небольшой. Повсюду, даже на кухне, горел свет. Писатель сидел за столом в дальней комнате и что-то писал в толстой тетради. На секунду оторвавшись от своего занятия, бросил быстрый взгляд на гостью, улыбнулся: — Добрый вечер, Екатерина Юрьевна. Подождите, пожалуйста, секундочку, я сейчас закончу… Нашел интересную фразу: «Книги — это измазанные чернилами сны». Я сейчас, буквально одну минутку… Однако работал он не одну, а все пятнадцать минут. Отодвинув тетрадь, удовлетворенно улыбнулся: — Успел!.. Почему вы такая смурная? — Задержали маньяка, — как-то отстраненно сказала Беликова, — Бортко отпустили, а настоящего задержали… Вернее, пытались. Он погиб при задержании — пытался оказать сопротивление. В квартире нашли улики, неопровержимо доказывающие его причастность к этим убийствам. — Что ж… Поздравляю. — Увы, не с чем… Тяжело мне далось это дело. Во-первых, я не сыщик, а офицер «полиции нравов», далекая от расследований подобного рода дел, а во-вторых… Мы задержали лишь убийцу. Критик остался на свободе. Она ожидала ответной реплики, но писатель молчал, лишь смотрел на нее с нескрываемым любопытством. — Да, это уникальная ситуация, — продолжила Беликова, — до сей поры мне не доводилось слышать, чтобы существовали подобные симбиозы. Нет, я сталкивалась со случаями, когда психически больных людей преступники использовали в своих целях. Например, в аферах с квартирами, прописывая их в комнату, которую потом втюхивали невнимательным покупателям… Но чтоб вот так расчетливо использовать больного человека, управляя им, как марионеткой… Я спросила у врача, и он сказал, что в данном случае мы также имеем дело с душевным расстройством. Два маньяка… Поэтому психологи МВД и путались в психологической характеристике убийцы. Ведь замышлял, планировал и организовывал один человек, а исполнял совсем другой… Крайне трудное дело. Очень сложно раскрыть. — Но вы же раскрыли, — улыбнулся Смоляков. — Когда вы начали подозревать меня, Екатерина Юрьевна? Ваши объяснения в прошлый раз были малоубедительны. — Да, я немного лукавила, — призналась Беликова. — Меня очень удивило, что такой человек, как вы, занялся написанием книги о маньяке. Совершенно не ваш стиль. Да и ваши поиски «сюжета» по лечебницам… — Спасибо. Это можно считать комплиментом. — Можно, — вздохнула Беликова, — я же действительно читала ваши книги. В последнем нашем разговоре я не успела сказать, что прожила с Катериной Смирновой год… — Я это знал, — признался писатель, — я все же наводил справки о своей бывшей жене… Благо, возможности у меня для этого были… — Мы много разговаривали с ней о разных вещах, — вспоминала Беликова, — разумеется, она рассказывала мне и о муже… Я, когда читала ваши книги и находила много общего с мыслями в книгах Катерины, поначалу подозревала вас в плагиате… Или излишней впечатлительности, подражательности… Только недавно поняла, когда получила информацию из отдела кадров… Вы были офицером спецподразделения МВД. Скорее всего, что-то связанное с оперативной работой. Вы часто бывали в командировках, это было «залегендировано» под «выезды строительной бригады», в которой вы были «прорабом»… Меня только смущает: как вам удалось всучить взятку проверяющим? Они не могли не заниматься проверкой членов семей своих работников, а следовательно, и настоящее прошлое Катерины им было известно. |