Книга Нефрит. Огонь. Золото, страница 70 – Джун Ч. Л. Тан

Алтан давится лапшой и, схватившись за бок, хохочет так, словно Тан Вэй отпустила самую смешную шутку на свете.

– Я могу быть интересной! – выпаливаю я.

– Уверена, что кое-кто из присутствующих с этим согласится. А пока играй свою роль, братик. – Тан Вэй медленно качает головой, окидывая меня взглядом и озорно подмигивая.

Я открываю и закрываю рот, но не издаю ни звука. Понимаю, что она нарочно меня поддразнивает, но все равно сестра на брата так не смотрит.

Она косится на хихикающего Алтана.

– Перестань смеяться. К твоему сведению, сам ты чрезвычайно скучный и предсказуемый.

В отместку он съедает два ее рисовых рулетика.

– Ах ты, жалкий мальчишка! – ругается Тан Вэй.

Он ухмыляется и съедает еще один.

Подавальщик возвращается с чаем, и все сидящие за столом мгновенно становятся серьезными. При любой удобной возможности мы заказываем чайник любимого жасминового зеленого чая мастера Сунь, и либо Алтан, либо Тан Вэй произносят несколько слов, чтобы почтить его память. Это стало нашим ритуалом, своего рода данью этому человеку.

«Ты можешь предпочесть оберегать».

Я храню его слова в своем сердце. Хотя и едва его знала, мой долг перед ним огромен. Единственный способ, которым я могу ему отплатить – найти меч света и переломить ход событий против священников Дийе.

– Это невозможно, – настаиваю я.

Алтан одной рукой переламывает прутик и небрежно отбрасывает его.

– То, что ты не видела, как я это делаю, не значит, что я не могу. Помнишь, я убил того бандита в каньоне?

– Может, это был удачный выстрел…

– Ничего подобного…

– Но…

В нашу сторону летит камень, и мы оба отскакиваем.

– Ради бога, заткнись! – Лицо Тан Вэй припухло от сна. Час назад мы устроились отдохнуть в густом бамбуковом лесу, и она решила вздремнуть. – Вы похожи на двух стервятников, дерущихся из-за падали. Если бы я знала, что будет так много ссор, я бы дважды подумала, прежде чем идти с вами.

– Никто тебя тут не держит, – пожимает плечами Алтан.

В его сторону летит еще один камень, на этот раз более увесистый.

– Мы не ссоримся. Мы ведем цивилизованную дискуссию о том, может ли он согнуть стрелу, – вмешиваюсь я.

– Слова иные, смысл прежний, – свирепо бормочет Тан Вэй, но тут же потягивается и игриво улыбается. – Наверное, мне удастся немного отдохнуть, когда вы двое наконец перестанете вцепляться друг другу в глотки и вместо этого сосредоточитесь на губах.

Мои щеки опаляет румянцем. О чем она, черт возьми, толкует? Я украдкой бросаю взгляд на Алтана. Тот изучает бамбуковое растение перед собой, как будто это самое интересное, что он видел в своей жизни.

– Ты сможешь произвести на нее впечатление своей блестящей стрельбой из лука, когда мы покинем этот лес, Золотой Мальчик, – заявляет Тан Вэй. – Это заставит ее замолчать.

– Мне не нужно ничего ей доказывать.

– Ты так говоришь, потому что не способен этого сделать, – подзуживаю я, показывая Алтану язык.

– Почему бы тебе не пойти поохотиться? Принеси нам парочку кроликов или еще какой живности, – поспешно вмешивается Тан Вэй, не позволяя Алтану возразить.

Удивительно, но он соглашается без возражений, перед уходом бросая на меня странный взгляд украдкой.

– Почему ты все время называешь его Золотым Мальчиком? – интересуюсь я.

– Из-за волос. На солнце они отливают золотом, – беззаботно произносит она. Ее дразнящая манера возвращается. – Красиво, не правда ли?

– Никогда не замечала, – поспешно отвечаю, вспоминая, как рассматривала его волосы, завороженная изменением цвета от темно-каштанового до золотистого.

Она поправляет металлические палочки в пучке на макушке.

– Забавно. Могу поклясться, что ты только и делаешь, что пялишься на него, когда он не видит.

– Ничего подобного! – восклицаю я. Чтобы не дать Тан Вэй смутить себя еще больше, перевожу разговор на нее: – А почему ты все-таки решила пойти с нами? Лейе и тебя тоже завербовал?

Тан Вэй не рассказывала о себе ничего, кроме того, что она из секты Лотоса. Я не могу избавиться от ощущения, что ее история – это нечто большее, чем история убийцы, который прячется за остроумными замечаниями.

Выражение ее лица становится жестким.

– Нет, с Лейе я не знакома. А здесь я потому, что жажду падения священства Дийе, и ты единственная, кто может это сделать. Они тебя боятся. – Из ее рукава вылетает кинжал, разрезая стоящий перед нами бамбуковый шест, и снова оказывается у нее в руке. – Если ты не на их стороне, значит, на моей. Они забрали мою сестру, как только начали проявляться ее способности, а наш трусливый отец ничего не сделал, желая сохранить свой статус. – Она с силой сплевывает. – Ненавижу его.

Я думаю о своем отце. Интересно, испытываю ли и я к нему ненависть? Продолжает ли он меня искать? Жалеет ли, что запер в темнице? Или оправдывает свои действия служением стране?

– Поэтому ты вступила в секту Лотоса? – интересуюсь я.

– Как оказалось, магии у меня нет, но в четырнадцать я все равно убежала из дома. Я слышала о секте Лотоса и о том, что старейшина Хун Фэн принимает девушек, которым больше некуда идти. Если бы я осталась, ради политической выгоды отец выдал бы меня замуж за какого-нибудь коварного чиновника. Это был бы брак по расчету с мужчиной, которого я не выбирала и никогда не полюблю. Я не могла с этим жить. – Тан Вэй подмигивает мне, кривя губы. – Кроме того, уж лучше махать мечом, чем штопать иглой.

– У наследного принца тоже нет выбора, – замечаю я, вспоминая слова Тай Шуня и выражение его лица всякий раз, как он видел Лейе. Интересно, как он поживает. А как Линьси? Сердце сжимается, и я надеюсь, что она в безопасности.

– Этот юноша может отречься от престола, – деловито сообщает Тан Вэй.

– И кто будет править? – Мой отец? Я содрогаюсь от этой мысли.

– Кто-то более достойный, – отвечает она, не глядя мне в глаза.

– Но существует ли такой человек? Истинный наследник мертв, и королевская династия заканчивается на Тай Шуне. Ши никогда не посадит на трон человека, в жилах которого не течет королевская кровь.

Тан Вэй пренебрежительно машет рукой и зевает.

– С тем, как перейти этот мост, мы будем разбираться, когда его достигнем. Ты устала? Лично я намерена еще поспать.

Я отрицательно качаю головой, продолжая думать о Тай Шуне.