Книга Пальмы в снегу, страница 112 – Лус Габас

Они ехали по грязными, покрытыми мусором и кровью улицами. Гарус попросил Симона прибавить скорость.

– Не знаю, Килиан, – пробормотал он себе под нос, – не знаю, не слишком ли мы рискуем. Даже телевизионщики уехали…

Симон резко затормозил. По дороге шла невысокая щупленькая женщина с огромным тюком на голове. Симон повернулся к Килиану; глаза его молили попросить Гаруса подхватить ее.

Килиан вышел из машины.

– Оба… Что ты здесь делаешь?

– Я… Собираюсь жить с Нельсоном. В магазине нет работы, масса. Надеюсь, большой масса не будет против…

– Садись, мы тебя подвезем.

Оба и Килиан залезли в кабину. Девушка удивилась, узнав сидящего рядом с шофером Гаруса, но тот не обернулся и не открыл рта. Меньше всего его интересовала эта черная девушка, хотя… Он выпрямился на сиденье. Если причиной того, что такие люди, как Килиан и Нельсон, остались с ним, были женщины – что ж, эта причина не хуже других. К тому же в Сампаке полным-полно свободных домов.

Лето катилось вперед – напряженность проходила, страсти, кажется, стихали. В октябре 1969 года было подписано новое двустороннее соглашение, и Испания предоставила Гвинее многомиллионный заем. Кое-кто из уехавших владельцев плантаций вернулся на свои земли, и Гарус решил устроить в казино праздничный обед, пригласив на него верхушку местной власти.

Килиана и Грегорио он тоже пригласил. Килиан согласился с неохотой. Он напомнил Вальдо приготовить несколько дюжин яиц и бутылки бренди, чтобы избежать проблем на блокпостах, и одолжил у Гаруса темный костюм и галстук.

Войдя в казино, Килиан, к своему удивлению, обнаружил, что там ничего не изменилось. Впрочем, нет. Преобладали темнокожие, и среди гостей было много военных.

Гарус с наигранным дружелюбием приветствовал начальника управления национальной безопасности и министра обороны; оба были в форме. Килиана поразило, что ни один из них не улыбнулся.

С террасы донесся смех: на вечеринку пришла компания европейцев. У Килиана возникло чувство, что он где-то видел их раньше, но не мог вспомнить где. Гарус обменялся с ними парой слов ушел в зал.

– Привет, – сказал голос рядом с Килианом. – Если вы пришли с Гарусом, полагаю, вы один из его работников. – Незнакомец протянул руку. – Меня зовут Мигель, я работаю на телевидении. – Он показал на остальных. – Мы все с телевидения. Одни на вещании, другие – в студиях.

Килиан взглянул на светлоглазого молодого человека и вспомнил вечер, когда они сидели в баре.

– Я – Килиан, и я работаю в Сампаке. Но я думал, все телевизионщики уехали. – Краем глаза он заметил, что Грегорио болтает с молодыми людьми из той же компании. Должно быть, рассказывает им про свою жизнь в колонии.

– Пришлось убраться после мартовского переворота, но потом нас прислали назад. И мы все еще здесь… пока.

– Как дела в Испании? Там кто-нибудь знает, что происходит в Гвинее?

– Можете мне поверить, никто, кроме семей и друзей. Газеты только и делают, что прославляют добрые дела Испании, и на этом все.

– М-да… – Килиан догадывался, что услышит, но ответ все равно привел его в уныние. – А откуда вы знаете Гаруса?

– У него чисто финансовый интерес, – засмеялся парень. – Гарус, как и все остальные бизнесмены, просит, чтобы мы подписывали чеки, которые можно обналичить в Испании. Взамен они расплачиваются живыми деньгами. Мы их тратим, и все счастливы. Они боятся, что новый курс обесценится. Так что, если у вас есть деньги…

Килиан почувствовал тепло к этому парню. Прошли века с тех пор, как он говорил с кем-то не из Сампаки.

– Спасибо, – ответил он, – но мое жалованье перечисляют в Испанский банк. Я получаю лишь немного на повседневные траты. – Он закурил. – И чем вы сейчас занимаетесь?

– Я инженер, отвечаю за обеспечение трансляции. Когда смена кончается, иду сюда поиграть в теннис. Взгляните вон на того человека. – Он показал на очень высокого, хорошо сложенного мужчину неподалеку. – Это консул Камеруна. Он мой партнер по сетам. Всегда высматривает меня, когда бывает здесь. – Парень засмеялся. – Возможно, потому, что всегда меня обыгрывает. Ну, а вы? Давно здесь? Я – не очень, но вы выглядите, как настоящий эксперт в делах Фернандо-По. Я прав?

Килиан грустно улыбнулся. Да, остров стал ему родным, но знай Мигель, через что ему пришлось пройти, – в его словах не звучала бы зависть.

Парень поинтересовался, почему никогда не видел его в казино, – разве это не лучший способ развеяться, скрасить одиночество?

– Я не один, – объяснил Килиан. – У меня жена и дети.

Сказав об этом вслух, он ощутил удовольствие.

– Они еще здесь? – удивился Мигель. – Большинство колонистов отправили семьи домой.

– Ну… Она гвинейка. Буби.

– Ах вот как… А что вы станете делать, если для вас все обернется плохо?

– Не знаю, – вздохнул Килиан. – Это сложно.

– О…

К ним подошел официант – сказать, что сейчас будут подавать обед.

– Знаешь, Килиан, – произнес Мигель, усевшись рядом с Килианом за один из круглых столов, – когда я впервые пришел сюда, понятия не имел, что делать с таким количеством приборов. В Испании мне не приходилось вращаться в столь изысканном обществе.

– Как я тебя понимаю! – от души рассмеялся Килиан.

Внезапно улыбка застыла на его губах, и он взглянул на Грегорио, который сидел чуть дальше. Тот был удивлен не меньше.

В столовую вошла эффектная женщина в белом креповом платье под руку с мужчиной, чье лицо было изрыто оспой.

– Поглядите-ка, Максимиано, – произнес Гарус, сидевший по другую руку от Килиана.

Сад тоже заметила их. Сев за стол с военными, она стала что-то нашептывать в ухо Максимиано, хмуро глядевшего в их сторону.

– Так ты их знаешь? – спросил он спутницу.

– Тот, у которого темные волосы, бросил меня, беременную, ради другой, – Сад сделала паузу. – А второй, вон тот, усатый. – Она кивнула на Грегорио, хотел взять меня, угрожая пистолетом.

Максимиано бросил на их стол убийственный взгляд.

– Не знаю, что вы сделали моему дяде, – обращаясь к Килиану, заметил молодой человек, сидевший рядом с Мигелем, – но я бы не хотел оказаться на вашем месте.

– Твоему дяде? – удивился Мигель.

– Разве я тебе не говорил, что у меня есть родня в высших сферах?

– Извини, Килиан. Это Бальтасар, оператор с телевидения. Он учился в Мадриде. А это Килиан, – он подмигнул и слегка улыбнулся, – один из немногих колонистов, что еще не удрал.

Килиан не любил, когда его называли колонистом, но понимал, что Мигель сказал это не со зла. Он пожал Бальтасару руку.

– Так вы фанг… – заметил он вскользь.