Книга Дочь королевы сирен, страница 55 – Триша Левенселлер

Так много полных надежды лиц, так много людей, отчаянно желающих сойди на берег и найти воду.

– Никто не сойдет на берег, – хриплю я.

Так много глаз расширяются от удивления. Так много пересохших ртов сглатывают. Так много пиратов таращатся на меня, словно у меня внезапно вырос хвост.

– Никто? – переспрашивает Ниридия. – Капитан, мы говорим об острове. Большом зеленом острове, на котором наверняка есть вода.

– Я знаю. Я сказала то, что хотела. Мы не можем остановиться.

– Мы же умираем от жажды! – настаивает Дешель.

Я решительно указываю на флот позади нас.

– Если остановимся, нас поймают. Тогда мы точно умрем.

– Если не остановимся, умрем от жажды!

Соринда появляется на палубе, где все могут ее видеть.

– Я согласна с капитаном. Мы должны продолжать плыть.

Мандси вмешивается:

– У меня слишком много людей, отдыхающих в тени лазарета от теплового истощения. Капитан, мы должны остановиться. Иначе мы не справимся.

– Алоса… – начинает Ниридия.

– Нет, даже не начинай. Я сказала, что мы продолжим плыть.

Киран виновато смотрит на Соринду, прежде чем сказать:

– Я не знаю, как долго еще смогу протянуть. Я, наверное, самый большой и самый истощенный на этом корабле. Не знаю, сумею ли доставить нас на остров Канта, если не получу и капли воды в ближайшее время.

– Капитан отдала приказ, – выпаливает Соринда. – Мы не остановимся.

Я замечаю Райдена. Он стоит у борта корабля и ничего не говорит. Неужели у него нет своего мнения?

– Но, капитан… – снова начинает Рослин. – Мы так хотим пить.

– Если не остановимся, то умрем от жажды, – повторяет Ниридия. – Думаю, это хуже, чем попасть в руки короля пиратов.

Я не могу с этим справиться. Не могу видеть их отчаявшиеся лица. Не могу смириться с тем, что на этот раз не способна их защитить.

Так что я срываюсь:

– Потому что вы никогда раньше не страдали от его рук!

Я оглядываю всех стоящих на палубе, смотрю, как ветер обдувает их сухую кожу, как неровно они дышат через открытые рты.

– Вы никогда не имели с ним дела, потому что я держала вас подальше от его лап. Но мне «посчастливилось» быть его дочерью. Меня били до тех пор, пока не потеряю сознание. Морили голодом, пока не начинала мечтать съесть кожу с собственных костей. В течение многих месяцев я была прикована цепями в темнице, такой темной и холодной, что успела забыть, что такое солнечный свет.

Я делаю успокаивающий вдох, пытаясь отогнать плохие воспоминания.

– Вы должны мне поверить, когда я говорю, что гораздо хуже умереть от рук этого человека. Мы. Не. Остановимся.

Все молчат. Никто из них не находит, что сказать.

– Если кто-нибудь попытается покинуть этот корабль, я лично притащу его обратно и запру на гауптвахте.

После этих слов я отправляюсь в свою каюту.

Я нисколько не удивляюсь, когда чуть позже раздается стук в дверь.

Минуту я размышляю, впускать его или нет. Не люблю, когда со мной спорят.

– Алоса, я здесь не для того, чтобы спорить, – говорит Райден.

Теперь он и мысли мои может читать, а не только отгонять сирену подальше?

Неужели он действительно так хорошо знает меня?

Я впускаю Райдена.

Затем снова откидываюсь на гору подушек на своей кровати, скрещиваю руки на груди и смотрю на красное одеяло с гусиными перьями.

– Не вини себя, – просит Райден, присаживаясь на край постели. – Ситуация вышла из-под твоего контроля.

– Знаю. Ненавижу то, что не могу спасти их, но не виню себя за это.

Очевидно, Райден сразу же понимает, что я имею в виду.

– Тогда за что ты себя винишь?

Эта маленькая тайна стала моим бременем. С тех пор как у нас начала заканчиваться вода, я старалась об этом не думать.

– За то, что не испытываю жажды.

Он приподнимает бровь.

– Райден, море питает меня. Запастись способностями сирены для меня то же самое, что поесть или попить. Я не умираю от жажды. В то время как вся моя команда страдает. И я только что сказала, что мы не можем остановиться, хотя я не чувствую тех же мучений, что и они. Я ужасно эгоистична.

Я подтягиваю колени и опускаю на них скрещенные руки.

Райден кладет руку мне на плечо:

– Ты не эгоистична. Ты такая, какая ты есть. Этого уже не изменить. Даже хорошо, что ты не испытываешь жажду. Это помогает тебе сохранять ясную голову и позволяет принимать решения, необходимые для безопасности остальных.

– Половина из них мне не верит. Они не видят той угрозы, которую представляет собой мой отец. Они понятия не имеют, на что он способен.

– Они доверяют тебе. Просто это делать труднее, когда дефицит воды затуманивает их умы.

– А что насчет тебя?

Он наклоняет голову так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с моими.

– Я тоже тебе доверяю. Алоса. Если бы за нами гнался мой собственный отец, я бы поступил точно так же.

Его слова приносят некоторое утешение. Хорошо знать, что я не единственная, кто принял бы такое нелегкое решение.

– Как мы смогли сохранить здравый смысл, когда нас воспитывали такие ужасные люди? – удивляюсь я вслух.

– Потому что мы не похожи на наших отцов. Мы видели, как выглядит зло, и решили, что хотим быть другими.

Обдумывая слова Райдена, я смотрю на его руку на своей руке. Может, я и не мой отец, но это не значит, что я всегда знаю, какой выбор сделать.

Прямо сейчас я напугана и отчаянно нуждаюсь в ком-то, кому можно довериться. Ниридия, пытающаяся оспорить мое решение, уж точно не подходит на эту роль.

– Неужели я буду вынуждена наблюдать, как день за днем все, кто мне дорог, исчезнут? – спрашиваю я. – Неужели я буду единственной, кто останется на этом корабле? Единственной, кого поймает мой отец? Такое чувство, что выбор, который у меня есть, – никогда больше не видеть море или никогда больше не встречаться с королем пиратов. Не знаю, что хуже.

– Ничего подобного не произойдет.

Райден говорит это с такой уверенностью, словно и правда является самоуверенным мерзавцем, за которого я его всегда и принимала.

– И что же тогда нам делать?

– Мы научим тебя контролировать сирену под водой.

Я усмехаюсь:

– Чтобы я могла спасти себя?

– Нет, чтобы ты спасла всех нас.