Книга Дверь в декабрь, страница 18 – Дин Кунц

Перец ракетой вылетел из угла, промчался по кухне, пересек столовую, исчез в гостиной.

— Сумасшедший кот. — Лаура, хмурясь, смотрела на полную миску. Обычно Перец начинал есть еще до того, как весь корм вываливался из банки.

Странно.

В час дня, когда Лаура на своей синей «Хонде» подъехала к «Вэлью медикэл», полицейский в форме, который стоял у въезда на главную автомобильную стоянку, остановил ее и направил на стоянку для сотрудников, открытую для всех «на то время, пока мы во всем разберемся». За его спиной стояли черно-белые патрульные машины УПЛА и автомобили других городских служб, некоторые с включенными мигалками.

Следуя указаниям полицейского и направляясь к стоянке автомобилей сотрудников больницы, Лаура посмотрела направо и за забором увидела лейтенанта Холдейна. Ростом и габаритами он превосходил всех, кто находился на автостоянке. И тут Лаура внезапно поняла, что вся эта суета, возможно, связана с Мелани и убийствами в Студио-Сити.

К тому времени, когда она втиснула «Хонду» между двумя автомобиля с буквами MD [7] на пластинах с номерными знаками и побежала к забору, за которым находилась общественная автостоянка, Лаура уже наполовину убедила себя, что Мелани ранена, похищена или убита. Полицейский у ворот не пропустил ее, даже когда Лаура сказала, кто она такая, и ей пришлось во весь голос звать Дэна Холдейна.

Тот поспешил к воротам, чуть подволакивая левую ногу. Чуть, но подволакивая. Она бы этого не заметила, но страх до предела обострил ее чувства. Он взял Лауру под руку и повел вдоль забора, подальше от ворот, где их никто не мог подслушать.

На ходу она спросила:

— Что случилось с Мелани?

— Ничего.

— Скажите мне правду!

— Это правда. Она в своей палате. Цела и невредима. Какой вы ее и оставили.

Они остановились, и она повернулась спиной к забору, глядя мимо Холдейна на включенные мигалки. Заметила среди патрульных машин и фургон, в каких перевозили трупы.

Нет. Такого просто не могло быть. Найти Мелани после стольких лет поисков и так быстро вновь потерять ее: немыслимо!

Грудь сжало железным обручем. В висках запульсировала кровь.

— Кто умер?

— Я звонил вам домой…

— Я хочу…

— …пытался связаться с вами…

— …знать…

— …последние полтора часа.

— …кто умер! — потребовала она.

— Послушайте, это не Мелани. Понимаете? — голос звучал необычно мягко и даже нежно для мужчины таких габаритов. — С Мелани все в порядке. Честное слово.

Лаура всмотрелась в его лицо, глаза. И поверила, что он говорит правду. С Мелани все в порядке. Но страх по-прежнему не отпускал Лауру.

— Я попал домой только в семь утра, — продолжил Холдейн. — Буквально упал на кровать. В одиннадцать часов мне позвонили и срочно вызвали в «Вэлью медикэл». Они подумали, что есть какая-то связь между этим убийством и Мелани, потому что…

— Потому что «что»?

— Ну, в конце концов, она — пациент этой больницы. Вот я и пытался связаться с вами…

— Я поехала в магазин, покупала ей одежду, — прервала его Лаура. — Что случилось? Кого убили? Что вы мне такое говорите?

— Мужчину в автомобиле. Вот в том «Вольво». Его труп на переднем сиденье. За рулем.

— Кто он?

— Согласно водительскому удостоверению его зовут Нед Ринк.

Она привалилась к сетчатому забору, пульс начал медленно замедляться.

— Вы когда-нибудь слышали о нем? — спросил Холдейн. — О Неде Ринке?

— Нет.

— Я подумал, может, он сотрудничал с вашим мужем. Или с Хоффрицем.

— Если и сотрудничал, то я об этом не знаю. Мне незнакомы ни имя, ни фамилия. Почему вы думаете, что он знал Дилана? Он умер так же, как те трое? Из-за этого? Его забили насмерть, как и остальных?

— Нет. Но умер он странно.

— Расскажите мне.

Холдейн замялся, но по выражению синих глаз она поняла, что речь пойдет еще об одном особенно жестоком убийстве.

— Расскажите мне.

— Ему сломали шею. Такое ощущение, будто кто-то с невероятной силой ударил куском свинцовой трубы аккурат по адамову яблоку. Ударил не раз. Шея превратилась в пульпу. От дыхательного горла остались одни ошметки, адамово яблоко раздроблено, перелом основания черепа, переломы позвоночника.

— Ясно. — Во рту у Лауры пересохло. — Мне все ясно.

— Извините. Конечно, не та картина, что в Студио-Сити, но тоже необычная. Вы понимаете, почему мы могли решить, что эти преступления взаимосвязаны. В обоих случаях речь идет о необычной жестокости убийц. Конечно, этого парня отделали не так, как тех троих, но все-таки…

Лаура оттолкнулась от забора.

— Я хочу видеть Мелани.

Внезапно она поняла, что должна немедленно увидеться с Мелани. Просто обязана. Не просто увидеться, прикоснуться к девочке, обнять, убедиться, что с ее доченькой все в порядке.

Она направилась к входу в больницу.

Холдейн шагал рядом, чуть прихрамывая, но не морщась от боли.

— Вы попали в аварию?

— Не понял?

— Ваша нога.

— Нет. Футбольная травма со времен колледжа. На втором году обучения серьезно повредил колено. Во влажную погоду оно иногда дает о себе знать. Послушайте, я вам не все рассказал об этом парне из «Вольво», Ринке.

— И что?

— При нем был «дипломат». А в нем белый халат, стетоскоп и пистолет с глушителем.

— Он застрелил свою жертву? Вы ищете человека с пулевым ранением?

— Нет. Из пистолета не стреляли. Но вы понимаете, к чему я клоню? Белый халат? Стетоскоп?

— Он — не врач, так?

— Нет. И мы полагаем, что он намеревался войти в больницу, надеть белый халат, повесить стетоскоп на шею и прикинуться врачом.

Она посмотрела на него, когда они добрались до бордюрного камня, и поднялась на тротуар.

— И зачем ему все это понадобилось?

— Судя по результатам предварительного осмотра, наш медицинский эксперт считает, что смерть наступила между четырьмя и шестью часами утра, хотя обнаружили труп только без четверти десять. Получается, что он хотел войти в больницу, скажем, в пять утра, то есть должен был выдавать себя за врача, потому что посетителей начинают пускать только с часа дня. Если бы в столь ранний час он поднялся на один из этажей, где расположены палаты, в обычной одежде, его остановила бы или медсестра, или охранник. Но в белом халате, со стетоскопом на груди, он бы ни у кого не вызвал подозрений.