Онлайн книга «До рая подать рукой»
|
Положив руку на плечо Кертиса, Кэсс ведет его через гостиную на камбуз. – В греческой мифологии, – говорит Кертис, – Кастор и Поллукс были сыновьями Леды, которых зачал Юпитер в образе лебедя [69] . Они – святые покровители моряков и путешественников. И знаменитые воины. Знания мальчика удивляют женщин. Они смотрят на Кертиса с возросшим любопытством. Желтый Бок тоже смотрит на него, только с укором, потому что Полли перестала сюсюкать и больше не чешет ее за ухом. – Нам говорят, что половина детей, оканчивающих среднюю школу, не умеют читать, – замечает Кэсс, – а ты, похоже, проходил мифологию в начальной школе? – Моя мама – сторонник органического увеличения мозга и его прямой информационной загрузки, – объясняет он. Выражение лиц обеих женщин заставляет Кертиса повторить про себя только что сказанное, и он понимает, что сболтнул лишнее, приоткрыл окутывающую его завесу тайны больше, чем следовало. Женщины, словно зачарованные, смотрят на него, как уже случалось с Донеллой и Гэбби, только в данном случае их зачарованность еще сильнее развязывает ему язык, побуждая говорить и говорить. Но отчаянным усилием воли он пытается напустить тумана, отвлечь их от услышанного. – Плюс у нас была Библия и бестолковая энциклопедия, которые нам продал корчевщик кактусов. Кэсс берет газеты со стола в маленькой столовой и протягивает Полли. Сверкающие синие глаза Полли округляются, синие лучи так и бьют в Кертиса, когда она говорит: – Я тебя не узнала, сладенький. Она поворачивает газету, чтобы Кертис мог разглядеть три фотоснимка под заголовком: «ЖЕСТОКИЕ УБИЙСТВА В КОЛОРАДО СВЯЗАНЫ СО СХОДКОЙ НАРКОБАРОНОВ В ЮТЕ». На фотоснимках члены семьи Хэммонд. Мистер и миссис Хэммонд, безусловно, те самые мужчина и женщина, которые спали в своей кровати, в тихом фермерском доме, когда мальчик-беглец бесстыдно украл двадцать четыре доллара из бумажника на комоде. На третьем фотоснимке – Кертис Хэммонд. – Так ты не умер, – говорит Кэсс. – Нет, – отвечает Кертис. В той части ответа, которая относится к нему, это правда. – Ты убежал. – Еще нет. – С кем ты здесь? – Только с моей собакой. Мы на попутках пересекли Юту. – Случившееся на вашей семейной ферме в Колорадо… связано с происшествием в Юте? Он кивает: – Да. Кастория и Поллуксия переглядываются, и связь между ними так же точна, как между хирургическим лазером и расчетной точкой фокусирования его луча, поэтому Кертис буквально может проследить за мыслями, перемещающимися по взгляду. И его не удивляет, что следующий вопрос они произносят в форме диалога, сменяя друг друга. – Значит, за всем этим… – …стоит… – …не сходка наркобаронов… – …как утверждает государство… – …не так ли, Кертис? Его внимание раздваивается, поэтому он отвечает дважды: «Нет. Нет». Когда близняшки вновь многозначительно переглядываются, они, похоже, передают друг другу не отдельные мысли, а целые информационные блоки. В чреве матери они питались одним потоком крови, вместе засыпали под биение материнского сердца, вместе готовились к выходу в большой мир, поэтому вполне естественно, что их взгляды выполняют еще и функцию телеметрического канала. – Значит, в Юте… – …государство… – …пытается скрыть… – …контакт… – …с инопланетянами? – Да, – твердо отвечает Кертис, потому что это ответ, которого они ждут, и единственный, которому могут поверить. Если он солжет и скажет, что инопланетяне ни при чем, они поймут, что он что-то скрывает, или подумают, что он просто глуп, или решат, что он оболванен государственной пропагандой, так же как все остальные. Его тянет к Полли и Кэсс, они ему нравятся. Во-первых, потому, что глянулись Желтому Боку, во-вторых, потому, что гены Кертиса Хэммонда уверяют, что близняшки ему по душе, но больше всего потому, что он чувствует в них нежность, какая нечасто соседствует с красотой, вот его и влечет к ним. Он не хочет, чтобы они приняли его за глупца или вруна. – Да, с инопланетянами. Кэсс – Полли, Полли – Кэсс, синие лазеры обмениваются массивами информации. – А где твои родители? – наконец спрашивает Полли. – Они действительно мертвы. – Его глаза туманятся слезами вины и угрызений совести. Рано или поздно, ему пришлось бы зайти в какой-то дом, если не к Хэммондам, то к кому-то еще, чтобы найти одежду, деньги и подходящее обличье. Но, если бы он догадывался, как близко подобрались к нему охотники, он бы миновал ферму Хэммондов. – Мертвы. В этом газеты правы. На его слезы сестры слетаются, как птицы в свои гнезда накануне грозы. Через мгновение его обнимает и целует Полли, потом обнимает и целует Кэсс, снова Полли, опять Кэсс, он тонет в океане сочувствия и материнской любви. На грани обморока Кертис выныривает на поверхность уже в столовой, и тут, как по мановению волшебной палочки, на столе перед ним появляется божественное лакомство: высокий стакан с рутбиром [70] , в котором плавает шарик ванильного мороженого. Не забыта и Желтый Бок. Ей предложена тарелка с кусочками белого куриного мяса и вода со льдом в миске. Очистив тарелку с невероятной быстротой, словно мясо засасывал вакуумный пылесос, собака радостно лакает воду и крошит зубами кубики льда. Словно образ и отражение, каким-то образом оказавшиеся бок о бок, Кэсс и Полли сидят за столом напротив Кертиса. Болтаются четыре одинаковые сережки, сверкают четыре серебряно-бирюзовых ожерелья, блестят четыре серебряных браслета… и на него смотрят четыре роскошных груди, гладкие, словно крем, налившиеся сочувствием и заботой. На столе лежат игральные карты, и Полли, собирая их, говорит: – Я не намерена сыпать соль на твои раны, сладенький, но если уж мы хотим помочь, то должны знать ситуацию. Твоих родителей убили, потому что они слишком много видели, что-то в этом роде? – Да, мэм. Что-то в этом роде. Засовывая колоду в коробочку, Полли добавляет: – И, очевидно, ты тоже видел слишком много. – Да, мэм. Что-то в этом роде, мэм. |