Онлайн книга «Мастер осенних листьев»
|
Унисса улыбнулась. – На определенной ступеньке мастерства ты поймешь, что нет никакой разницы, улыбку или стихию ты складываешь из листьев. Важно совсем другое. Эльга затаила дыхание. – Что важно, мастер Мару? Унисса посмотрела на ученицу. – Важно желание расти, желание создавать, желание пробовать новое. Тебе все время должно казаться, что ты учишься, что впереди – настоящие чудеса и ты в силах овладеть ими. Надо нестись за оторванным листком, надо быть оторванным листком, чтобы познать ветер, скорость и небо. Поняла? – Не совсем, мастер Мару. – Что ж, – сказала Унисса, – тогда займемся тем, что насобирали нам по приказу энгавра. Мешков с листьями было, наверное, шесть или семь десятков. Они высились пухлой полотняной горой, напирая на перила беседки с внешней стороны. Горловины стянуты бечевкой, на каждом – деревянная дощечка под узлом. – Вот. – Мастер подала Эльге пустой мешок. – Живые перекладываешь, мертвые вытряхиваешь. Да не забудь перевесить бирку. Я буду разбирать с другой стороны. – Да, мастер Мару. Унисса пропала за горой мешков, а Эльга села на узкую лавочку и принялась за работу. На первой бирке было вырезано «Кромарь». Что за Кромарь? Наверное, местечко, решила она. Такое же, как Подонье. Развязав бечевку, Эльга сунула в мешок руку. Листья, казалось, встревоженно зашелестели. Кто? Что? Берегись! Чужак! Девочка, фыркнув, пошевелила пальцами, нырнула ладонью к самому дну. Какой-то лист щекотно задел знак на запястье. – Мастер Мару, а если большинство листьев хорошие, можно не перекладывать? – Дурочка! – пришел ответ с той стороны горы. – Конечно, можно. Через полчаса спина затекла. Вроде и не много мертвых листьев, но дергаешь их, дергаешь, а они не кончаются. Вот еще один… Эльга с досадой выцепила узкий, весь в пятнышках побежалости лист бузины. Лети давай отсюда. Она швырнула его в небольшую кучку жухлых, скукоженных мертвецов. Знай свое место! Солнце ползло по небу, сдвигая тень от беседки. Стебель, лист, лист. И вот негодник спрятался. И в самом уголке. А вот еще два. Ф-фух! Эльга наконец закончила с первым мешком, повязала бирку и разогнулась. – У меня уже четыре готовы! – крикнула Унисса. – Так вы – мастер! – обиженно ответила Эльга. – И ты учись. – Как? – Разговаривай с листьями! – Да я с ними говорю-говорю, а они – глупые! Мастер Мару рассмеялась. – Ну, тогда не говори, а командуй. Я тебе печать на что ставила? Командуй! Эльга попихала ногой ближний мешок. Как тут покомандуешь, если не знаешь как? Не скажешь же, стройся, ну-ка, марш наружу! Над крышей беседки взлетело несколько листьев. Хорошо мастеру! Только захоти – и все скачет, кружит, раскидывается по одному мановению руки. А ей что? Эльга притянула к себе мешок, размотала бечевку. Снова из Кромаря. Мешок был набит от души. Девочка, хмурясь, сунула в него руку. Мертвых листьев было кошмар как много. Конечно, рвут все без разбора, а кому-то потом разбирай. Эльга закусила губу, еще раз покосилась на Униссу. Командуй… Она зажмурила глаза, сосредотачиваясь на чуть покалывающем листике-печати. Милый листик, давай мы с тобой… Нет, не так. Пусть все мертвые листья… Она вдруг почувствовала, как мешок словно вздохнул. Пусть все мертвые… Нет, не так. Я же кто? Я – ученица. Почти мастер. Ну, не строго говоря. Но я учусь. И если я почти мастер, то… Мертвые листья – ко мне! Что-то клюнуло пальцы, раз, другой. Эльга разжала кулак и в радостном недоумении вытащила налипшие на ладонь листья. Ура! Радость была такой, что весь мир засиял яркими красками. Или это солнце выглянуло из-за крыши? Ах, не важно! Потому что дальше само пошло-поехало! Руку в мешок – руку из мешка. И снова, и снова. В мешок. Из мешка. Правда, листья липли только те, что рядом, и ладонью приходилось как веслом водить туда и сюда. Но все равно это было куда как лучше, чем дергать их по одному. Мертвые – ко мне! И знай пальцы растопыривай. Пустая ладонь. Полная. Семь листьев, восемь листьев. Или целых десять! Вот бы так рыбу в ручье ловить! А то ходишь за Рыцеком по колено в воде… Со вторым мешком в результате Эльга справилась раза в три быстрее, чем с первым. Курганчик коричнево-пятнистых трупиков существенно подрос. – Я научилась! – крикнула Эльга. – Молодец! – отозвалась мастер. – Сколько мешков? – Два! – Семь! – Ну, ма-астер Мару-у… – плаксиво протянула Эльга, считающая, что наставница ее специально дразнит. – Еще один, и завтракаем. Так и получилось. Прямо к остывшим лепешкам с медом и сметаной и ягодной водой в кувшинчике подоспел эконом, покивал, обходя худеющую гору, затем осведомился, есть ли у мастера отдельные пожелания. – Есть, – сказала Унисса. – Мне нужен воск, золотой порошок и зола. – Как много? – спросил эконом, на которого необходимость в перечисленном не произвела никакого впечатления. – Немного. Порошка – на ладонь, золы – с кулак. Воска – кружку. – Я принесу, – кивнул Канлик. Когда эконом ушел, Унисса подмигнула Эльге: – Ну что, ученица, как командуется? Эльга энергично кивнула с набитым ртом. – Сегодня и завтра я еще буду разбирать мешки вместе с тобой, но послезавтра, что останется, тебе придется разбирать в одиночку. Эльга проглотила лепешку. – Да, мастер Мару. – Ну что, продолжим? И они продолжили. Солнце перескочило через беседку, затем, повисев над головой, принялось спускаться. Эльга замечала его, когда утирала пот со лба или сдувала с лица прилипший лист, и удивлялась, что оно находится совсем в другом месте, чем виделось только что. Скакливое какое. Еще два мешка она перебрала быстро, а с третьим, продолговатым, откуда-то из-под Куличей, разбиралась долго – рука устала, а пальцы скрючились и не хотели разжиматься. Ветер играл мертвыми листьями, гоняя их по всему холму. – Как ты там? – словно почувствовав Эльгину усталость, крикнула Унисса. – Рука. – Что – рука? |