Онлайн книга «Гнев»
|
В помещении было изрядно накурено, и Амико закашлялась. Сэ внимательно изучил ее внешний вид и сообщил: – У тебя лицо как разбитое зеркало… – Не выспалась, – кивнула Амико. – Ты уже сюжет посмотрела, да? Амико показалось, что Сэ даже доволен. Он энергично ходил по кабинету, потирая руки. Она повторила: – Откуда видео? Мои источники пока молчат. – Да-да. – Сэ с удовольствием закивал головой. – У меня там есть еще один карманный бизнес. Эксклюзивные поставки день в день новых коллекций из Парижа, модных новейших гаджетов из Нью-Йорка – для элитки Тарота, падкой на все дорогое и заграничное. Очень быстрая растаможка и дорогая доставка дроном по лучшим домам Тарота, включая Эльсинор. Не так много, но кое-что дроны приносят, а вчера вот – такая удача, целый пожар. Что же там происходит? Долорес уже наверняка обнаружила, что книги нет. Почему нет шума? Я был уверен, что начнется страшная суматоха, она подключит жандармов, внутреннюю безопасность, спецслужбы… Но тишина! Как это объяснить? Боится, видать, псов Ватикана. – Может, она еще не знает о пропаже, не так много времени прошло, – неуверенно сказала Амико. – Может быть, может быть, – повторил Сэ гнусаво. – Но кто-то же убил Еву раньше, чем мы. Так или иначе, пора устроить в Тароте небольшую заварушку. Для начала… – он потер руки, – ты успеваешь на похороны. Братья Долорес стояла перед зеркалом в холле в длинном черном приталенном платье. Ей было пятьдесят пять, она была очень красива. Она прилагала много усилий: спорт (ежедневная ходьба с утяжелителями), диетолог, девятичасовой сон, косметолог, дорогостоящая ринопластика в Париже, массажи, регулярные инъекции ботокса, гормональная терапия. Она по-прежнему очень хороша, но времена, когда от взгляда на ее лицо у смотрящего перехватывало дыхание, безвозвратно ушли. – Всегда свежи, как роза, мадам, – услышала она за спиной надтреснутый голос Базиля. – Прекрати подкрадываться, как смерть, старик, ты меня в гроб вгонишь. – Нижайше прошу прощения, мадам. – Уж больно ты желанный. – Поморщилась. Она стояла и смотрела, как горничная, встав на стремянку, закрывает зеркало черной тафтой. – Где мой сын? – Доктор Паскаль считает, будет лучше, если Тамерлан проведет несколько недель в клинике, только после всестороннего обследования можно поставить окончательный диагноз. Доктор говорит, есть санаторий в Швейцарии, где впечатляющая статистика восстановления после таких нарушений. Базиль был на пять лет старше, он знал много, почти все. – Доктор Паскаль считает, что Тамерлану можно быть на похоронах. Возможно, это даже поможет ему что-то вспомнить. – Пусть Паскаль зайдет ко мне завтра в обед. – Да, мадам. – Базиль опять поклонился. – В вашем кабинете на столе я сложил все официальные телеграммы с соболезнованиями, которые пришли на сегодня. И еще, похоронный агент ждет вашего решения выбрать фотографию на обелиск. Долорес покачала головой: – Никаких фото не будет, только имя и даты. Ты сам все знаешь, Базиль, к чему эти вопросы. – Но, мадам, это ведь особый случай. – Да, – Долорес посмотрела на Базиля. – Именно так. Особый случай. И именно поэтому особенно важно соблюдать наши принципы, только так мы подаем пример. А теперь я должна поговорить с отцом Родионом. – Он ждет. – Базиль открыл дверь и сделал знак рукой священнику, который сидел в коридоре. И вышел сам, медленно закрывая двери за отцом Родионом. Отец Родион был в самом расцвете своих сорока. Долорес нравилось, как он одевался, в его внешнем виде, при всей его скромности, всегда сквозил необъяснимый шик, а ведь в монастырь попал с улицы, маленьким бродяжкой. Молчалив, услужлив не базилевской манерой червяка, а преданным служением вассала, избравшего себе хозяина и высшую цель, никогда не задавал вопросов, не суетился. В нем была идейность, которой так не хватало Базилю. Она давно подумывала, кем бы заменить старика, несколько лет присматриваясь к священникам в обители, и вот как будто удача, наконец, улыбнулась ей. Сперва подключила отца Родиона к проекту «Крысы». И он оказался не только лояльным: за годы в монастыре неплохо преуспел в изучении медицины, именно под его началом лаборатория после двух лет бесплодных усилий получила достойный образец селекции. Полученная крыса была огромной, агрессивной и полностью подходила целям Долорес. Этот вид можно было натаскать на чей-то запах, и наоборот: ни одного из Сентаво крысы укусить не смогли бы. Долорес села напротив священника – прямая, спокойная. Расправила платье на коленях, разомкнула поджатые губы и, почти не глядя на него, начала: – Наш разговор должен остаться строго между нами, дело щепетильное, на государственном уровне. Вы меня понимаете? Тот молча кивнул, сказал густым басом: – Господи помилуй. Она продолжила: – Прошу вас, возьмите контейнер, – показала глазами, – на столике у зеркала. Священник неспешно встал, направился в дальний угол комнаты, взял белый пластиковый контейнер и спросил: – Вы хотите, чтобы я открыл? – Да, – ответила она, продолжая смотреть на свои руки. Щелкнул замок. По комнате пошел тяжелый запах формалина. – Как вы думаете, что это? Отец Родион ответил не сразу: – Челюсть. Потом замок щелкнул еще раз. Она как будто слегка кивнула сама себе. – Тамерлан лечил… лечит – поправилась она, – зубы у парижского дантиста. Я хочу, чтобы вы отвезли контейнер в Париж. – Вы сомневаетесь? – Наоборот, – ответила она. – Когда происходят на первый взгляд случайные события – сомнений не остается. Но пока картина не прояснится, действовать будет преждевременно. И помните: упаси вас Бог сказать об этом хоть единой душе. – Потребуется специальное разрешение для перевозки останков, – маленький контейнер в руках отца Родиона дрогнул. – Да, конечно. – Долорес прикрыла глаза. – Документы передадут завтра. Поторопитесь. Она оставалась неподвижной, пока священник не ушел, потом подняла руки к лицу и потерла виски. Ее лицо казалось спокойным, даже безмятежным. На другой стороне ничего нет 27 декабря 2028 года. Рейс был полупустой. В дороге Амико размышляла о том, как надолго она теперь застрянет в Тароте и что замыслил ее босс. В аэропорту было малолюдно. Она давно считала смерть частью своей работы, как у врачей. Но сейчас ее беспокоило, как сильно она вцепилась в мертвого Гая и отказывалась отпускать. Она вышла наружу. Все то же межсезонье, градусов 12 тепла, ни ветерка, серое низкое небо, воздух, каждый глоток которого как будто застревал в горле. Посмотрела на мобильный телефон, который не ловил сигнал. Таротский файерволл был убогий, обходить его не составляло труда, но Амико решила воспользоваться междугородним переговорным пунктом. Оттуда разговор можно будет в любой момент прервать, если возникнет необходимость. Один такой пункт был как раз по дороге, и она попросила таксиста остановить. |