Книга Перри Мейсон: Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке, страница 57 – Эрл Стенли Гарднер

— Понятно, — с иронией в голосе ответила тетя Матильда. — Ты все обдумала, кроме, конечно, самой тривиальной вещи — на что вы собираетесь жить. Или… — Внезапно тетя Матильда замолчала. — Ясно, — наконец сказала она, — с тобой говорил Джеральд. Он дал тебе понять, что сможет заставить меня передать тебе деньги, оставленные Франклином. Выкинь это из головы. Ты их не получишь, пока Франклин не помрет. А он пока еще на этом свете, так же как и я. Он жив. В один прекрасный день он приползет сюда, умоляя меня простить его.

Она рассмеялась, словно сказала что-то смешное. Хелен внезапно, впервые за все эти годы, поняла, почему тетя Матильда была абсолютно уверена в том, что Франклин Шор жив: она ненавидела его слишком сильно для того, чтобы допустить мысль о том, что он скрылся в том мире, где ее ненависть уже не в состоянии его достать. У тети Матильды осталась одна мечта, и она жила ею, — мечта о его возвращении. Тогда ей представится возможность его выгнать. Старого, одинокого, побитого, нуждающегося. Чтобы отплатить ему той же монетой за пережитое ею самой.

Комо, слуга, неслышно появился, словно привидение, и остановился в дверном проеме.

— Простите, пожалуйста, — пролепетал он.

— Что еще, Комо? — обратилась к нему Матильда. — Дверь открыта. Заходи. И не подкрадывайся по-кошачьи, как ты обычно делаешь.

Блестящие темные глаза слуги посмотрели на Матильду Шор.

— Вам звонят, — сообщил он хозяйке. — Сказали, что это очень важно.

— Хорошо. Сейчас подойду.

— Трубка лежит у аппарата в вашей спальне, — объявил Комо, повернулся и пошел по коридору быстрыми легкими шагами.

— Тетя Матильда, почему вы не избавитесь от него? Я ему не доверяю.

— Возможно, ты не доверяешь. А я доверяю.

— Но он же японец!

— Чушь. Он кореец. Он ненавидит японцев.

— Он говорит, что кореец, но это только…

— Он говорит это уже двенадцать лет, — перебила Матильда Шор.

— Он не похож на корейца. Он выглядит как японец, делает все как японец, и…

— У тебя есть знакомые корейцы?

— Нет, ну, не совсем и…

— Комо — кореец, — уверенно заявила Матильда, развернулась, направилась к себе в спальню и плотно закрыла за собой дверь.

Хелен вернулась в гостиную. Ее руку пощипывало от дезинфицирующего средства, которым она обработала царапины. Котенка нигде не было видно. Девушка села в кресло и попыталась читать, однако никак не могла сконцентрироваться на содержании статьи.

Через пятнадцать минут она отбросила журнал в сторону, откинулась назад и закрыла глаза. Появившийся невесть откуда котенок, казалось, чувствовал себя виноватым и терся, мурлыча, об ее ноги. Наконец он прыгнул на ручку кресла. Шершавый язычок начал лизать руку Хелен.

Девушка услышала телефонный звонок, потом легкие шаги Комо, поспешившего взять трубку, а затем он оказался рядом с креслом, в котором она сидела, — словно материализовался из воздуха.

— Простите, пожалуйста. Сейчас звонят вам, мисс.

Хелен отправилась в прихожую, где стоял аппарат, подняла трубку, думая, не Джерри ли это…

— Алло? — с нетерпением сказала она.

Голос на другом конце провода дрожал от волнения.

— Это Хелен Кендал?

— Да.

— Вы не узнаете, кто вам звонит?

— Нет, — резко ответила девушка.

Хелен обычно раздражали люди, отказывающиеся сразу же представиться и просившие ее догадаться, кто это. Голос на другом конце провода стал сильнее и ровнее.

— Пожалуйста, будьте очень осторожны, отвечая, потому что вас могут услышать. Вы помните своего дядю Франклина?

Внезапно во рту у Хелен стало сухо.

— Да, да, но…

— Это дядя Франклин.

— Я не верю. Он…

— Нет, Хелен, я не умер. — Казалось, что его голос сдавили эмоции. — Я жив.

— Но…

— Я не могу винить тебя в том, что ты не веришь. Ты меня узнаешь, если снова увидишь?

— Но я… Да, конечно.

— Ты помнишь, как собака загнала котенка на крышу? — теперь голос стал более уверенным. — Ты умоляла меня, чтобы я его достал оттуда, я сходил за лестницей и забрался на нее. Ты помнишь, как мы праздновали Новый год, и тебе очень хотелось попробовать пунша, тетя Матильда запретила тебе это, однако ты пробралась в кладовку и все равно попробовала? Ты помнишь, как я после этого пришел к тебе в комнату, и мы долго разговаривали, а потом ты никак не могла остановить смех? И я никому ничего не сказал, даже Матильде, о том, что ты опьянела?

Хелен почувствовала странную дрожь.

— Да, — ответила она почти шепотом.

— Теперь ты веришь мне, Хелен?

— Дядя Франк…

— Осторожно! — предупредил он. — Не называй меня по имени. Твоя тетя дома?

— Да.

— Она не должна знать, что я звонил. Никто не должен знать. Ты поняла?

— Но я… Почему?.. Я не понимаю.

— Есть только один способ решить все проблемы. Тебе придется мне помочь.

— Как?

— Ты в состоянии сделать то, что не сможет никто другой. Тебе когда-нибудь доводилось слышать об адвокате Перри Мейсоне?

— Да, доводилось.

— Я хочу, чтобы ты сходила к нему сегодня во второй половине дня и рассказала ему всю эту историю. Он должен знать все факты. Я прошу тебя в девять часов вечера доставить его в гостиницу «Ворота замка». Ты представляешь, где она находится?

— Нет.

— Посмотри по карте или по справочнику. Это дешевая гостиница. Не пугайся. Привези туда Мейсона, спросите Генри Лича. Он приведет вас ко мне. Не сообщай больше никому о нашем разговоре и о том, что происходит. Проверь, чтобы никто не увязался вслед за тобой. Объясни все Мейсону и возьми с него слово молчать. Я…

Хелен услышала, как на другом конце провода резко вдохнули воздух. Затем последовал щелчок и короткие гудки. Девушка несколько раз нажала на рычаг, еще надеясь, что связь возобновится.

Сквозь полуоткрытую дверь Хелен безошибочно определила, что к ней приближается тетя Матильда: звук медленных, тяжелых шагов и постукивание палки, за которой пожилая женщина с трудом волочила правую ногу, нельзя было спутать ни с чем. Хелен быстро положила трубку на место.

— Кто звонил? — спросила тетя Матильда, заходя в прихожую.

Хелен отвернулась от аппарата и сообщила:

— Мне назначают свидание.

Тетя Матильда опустила глаза на правую руку Хелен.

— Как так получилось, что котенок тебя поцарапал? — спросила пожилая женщина. — Ты врешь, пытаясь его защитить. Я не позволю ему здесь оставаться, если он такой злобный.