Онлайн книга «Тигры Редфернов»
|
— Вы целы! — вместо приветствия воскликнул Лонгсдейл, и долг вежливости взял на себя пес, приветливо помахав хвостом. — Рейден мне доложил, но, скажите, вас не оцарапали? Не укусили? — Нет, к счастью, я держал их расстоянии револьверного выстрела. Я собираюсь в театр. Вы со мной? — Да, — Лонгсдейл недоуменно нахмурился: — Но зачем? Джозефа Темпла убили вампиры. — А мог кто-нибудь подчинить их себе? Чай, не ифрит, а? Консультант задумался. Натан вышел из кабинета и запер дверь. Ведьма караулила на лестнице и без спросу двинулась следом за комиссаром, не спуская с него глаз. Черт знает что! — Вообще это возможно, — сказал Лонгсдейл. — Для меня, — подчеркнул он, и Натан изумленно вздрогнул: — Для вас?! — Я могу подчинять себе примитивную нежить. Но я, как вы понимаете, не совсем типичный обыватель. Комиссар надолго погрузился в размышления, пока они садились в экипаж, Джен взбиралась на козлы, щелкала вожжами и направляла гнедую пару к театру. — Вы подозреваете, что это сделал кто-то из вас? — наконец спросил Бреннон. — И потому так вокруг меня скачете? — Нет! — вскричал Лонгсдейл. — Никто из консультантов не станет… — С чего вы так уверены? Вдруг кто-нибудь свихнется? Или передумает и сменит сторону? А? — Это невозможно, — твердо сказал Лонгсдейл. — Консультанты не могут заключать союзы с нежитью и нечистью. — Почему? Что вам мешает? — Потому что это нельзя. — Отчего нельзя? Вам кто-то запретил? Каким образом? — Нельзя, — повторил Лонгсдейл. — Мы охотимся и убиваем. Не договориваемся, не защищаем нежить и нечисть. Никогда. — Неужели вы так уверены, что никто из ваших коллег не переметнется — ради выгоды, скажем? — Нет. Никогда. Никто из нас. Комиссар пристально на него посмотрел и отстал. Порой ему казалось, что кто-то намерено внедряет в головы таких консультантов некие блоки, которые не позволяют им делать элементарные для других вещи — например, интересоваться своим же прошлым. Если, конечно, кто-то и впрямь делает таких охотников из людей. А Натан так и не смог найти подтверждения этой идее. Иногда она казалась ему совершеннно дикой, но иногда — как сейчас — он глядел на Лонгсдейла и думал, что в ней есть смысл… — Вы считаете, что кто-то натравил бааван ши на Темпла? Но зачем? — Из каких-нибудь шкурных соображений или по причине острой личной неприязни, — ответил комиссар. — А вы что считаете? — Я считаю, — процедил Лонгсдейл, — что бааван ши не полагается быть настолько живучими, чтобы удирать от меня по крышам ясным днем. — Погодите! Вы же в своем отчете написали, что настигли… — Конечно, настиг! За кого вы меня принимаете? Я профессионал, и с двумя в театре разобрался. Я о том, что солнечный свет смертелен для вампировидных низшего класса. Для всех — кроме этих двух. — Вот оно что, — пробормотал Бреннон. — Вы убили двух вампирок, но одна все-таки уцелела… — Я зачистил их логово, — покачал головой консультант. — Это обычная процедура: после охоты уничтожается логово. Театр был чист и защищен амулетами, заклятиями и геронами. А вчера, — сквозь зубы закончил Лонгсдейл, — от них уже не осталось и следа. — Разве вы не должны были почувствовать, что кто-то разрушает вашу защиту? — Я почувствал, но был за чертой города — у меня возникла срочная работа на кладбище в заброшенной деревне. Я успел вернуться к приезду полиции и осмотреть тело. Джен уже ехала за вами, так что… проклятие! Мне следовало остаться и караулить у театра! Я бы взял этого типа на месте! — Вы же не знали. — Не знал, но должен был сразу понять! Бааван ши не принимают солнечные ванны в летний полдень, и я обязан был выследить, откуда у них взялся иммунитет к солнечному свету! — Как вы узнали, что они за мной проследили? — После охоты я отправил к вам домой Джен, она учуяла их следы. Странно. Это нехарактерное поведение для низших вампировидных. Слишком осознанное. Экипаж остановился перед театром. Старик-привратник оклеивал черным кантом афиши. Бреннон потер баки. — Что вы будете делать? Я про безопасность театра. — Посмотрим, — отозвался Лонгсдейл. — У меня есть пара фокусов в запасе. «Может, его вообще закрыть? — подумал комиссар. — Попутно проверить всех сотрудников насчет контакта с магией — наверняка гадит кто-то из своих». Пес первым поднялся по ступенькам. Проходя мимо серых колонн, Бреннон заметил старые следы от шрапнели и пуль. Их намеренно сохранили, и, когда Натан подошел к медной табличке рядом с дверью, то понял почему. Оглядевшись, комиссар нашел и мемориальную доску из черного мрамора. — Здесь когда-то погибло немало людей, — заметил Бреннон. Пес погладил лапой мрамор. — Я не участвовал в боях за эти кварталы, только слышал, как их обстреливали. Лонгсдейл приложил ладонь к стене и прикрыл глаза. — Удивительно, — пробормотал он, — как мало в Блэкуите нежити и нечисти, если учесть, сколько людей погибло тут совсем недавно. Комиссар кашлянул: — Это из-за миссис ван Аллен? — Да. Эти вампировидные тоже зародились не здесь, а пришли откуда-то со стороны, — Натан уже хотел спросить, как вампировидные вообще зарождаются и почему, но консультант открыл глаза и деловито сказал: — Однако здание тут не при чем. Оно не является дурным местом, если вы об этом. — Интересно, почему? Вон же сколько погибших. Как вообще можно разобраться, почему одно место делается дурным, а другое — нет? Лонгсдейл прочел текст на медной табличке и ответил: — Возможно, в данном случае потому, что этот дом стал укрытием и защитой для множества людей. Они уцелели. Поэтому причина появления вампиров не в этом здании. Если бы я догадался выследить их, узнать, откуда они пришли… — У вас будет шанс, — Бреннон потянул массивную дверь за длинную витую ручку. — Одна-то еще вполне себе здравствует. Имейте в виду, Фарлан будет не в восторге от нашего визита. В фойе появился стол, утопающий в цветах, за которым едва был виден портрет Темпла. Несколько человек, мужчин и женщин, тихонько перешептывались поодаль; директор театра, опираясь на трость, стоял перед столом и смотрел на портрет тяжелым, печальным взглядом. Наконец, вздохнув, Фарлан отвернулся и увидел комиссара с консультантом. — Добрый вечер, — холодно сказал директор. — Чем обязан? — Соболезнуем, сэр, — Бреннон кивнул на портрет. — Вы дружили? — Я знал Джозефа Темпла всю жизнь. Хотя дружить с ним было нелегко, он всегда был там, где нужно быть в трудную минуту. Это все, что вы хотели узнать? |