Онлайн книга «Секта. Невероятная история девушки, сбежавшей из секс-культа»
|
– Ни глотка, – говорю я, улыбаясь. – Из тебя вышел бы хреновый католик! Не ешь хлеба, не выносишь вина, – говорит Джесс. – Прямиком в ад! – смеюсь я. Мы проглатываем острую утешительную еду и принимаемся болтать о жизни. Джесс уехала, Селина сближается со мной, она начала ходить на свидания. Джесс – самая взрослая из моих друзей: она вышла замуж в прошлом году. – Над чем сейчас работаешь? Есть какие-нибудь концерты, на которые нам стоит пойти? – Да, есть, действительно… ну, всегда есть концерты на горизонте, – говорю я и быстро меняю тему. – Я рассказывала вам обеим о том журналисте из Guardian, да? Джесс и Селина – два человека, на самом деле знающих, что происходило в моем детстве. Не все, но достаточно для того, чтобы понимать, какое впечатление произвела на меня встреча с журналистом и «тот вопрос». – Да, конечно, – отвечает Селина. – Что такое? Что-нибудь случилось? – беспокоится Джесс. – Я решила, что хочу встретиться с ним и поблагодарить его, – говорю я. – Прекрасно, прекрасно, прекрасно! – Селина хлопает в ладоши. – Как ты собираешься сделать это? – интересуется Джесс. – Ну, я разузнала кое-что и сузила круг поиска. Я выяснила, кто работал в Guardian в то время, но не могу найти статью, которую он написал о нас… Джесс спрашивает: – Бекси, ты же знаешь, что отец и мама Зака оба писали для Guardian? – Нет, понятия не имела. – Ну, мы можем спросить их, не знают ли они, кто этот парень. Они работают журналистами много лет и точно помогут, – говорит Джесс. Зак – наш общий друг. Я знаю его очень давно, мы даже встречались – мимолетно. – Что ж, было бы классно, – отвечаю я. Это может сработать. – Как зовут этого парня, которого ты ищешь? – спрашивает Джесс. – Уолтер… Уолтер Шварц, – говорю я. – Твою мать! – Джесс подпрыгивает. – Что? – ТЫ ЧТО, ШУТИШЬ? – Почему? – Бекси, Уолтер Шварц – это папа Зака! * * * Мы едем по сельской местности в Гринакрс. Зак за рулем, его девушка Лаура на переднем сиденье, Селина – на заднем рядом со мной. – У меня до сих пор это в голове не укладывается, – говорит Зак. Какое причудливое движение судьбы: человек, с которым я познакомилась в ночном клубе, оказался сыном журналиста, изменившего мою жизнь. Зак говорил мне на нашем первом свидании, что был бы счастлив представить меня своему отцу. Я нашла его заявление одновременно странным и преждевременным – тогда я не знала, что его отец коллекционирует чудны́е истории и людей. Сейчас это стало более понятным. – Так что, Уолтер познакомился с тобой, когда ты была маленькой? Познакомился в секте? Это безумие! – говорит Лаура. – Думать, что вы знаете друг друга… Я хочу сказать, да, это безумие, – добавляет Зак. – Сумасшествие! – соглашается Лаура. Безумие, – думаю я. – Не могу дождаться, чтобы увидеть, как вы двое встретитесь, – говорит Лаура. – Что ты собираешься сказать ему? Теперь я начинаю нервничать. Ожидания слишком высоки. – Мы не в романтической комедии, я просто скажу: «Привет». В любом случае я написала ему письмо обо всем, что хотела ему сказать, на днях, чтобы он знал, что я чувствую, черт побери! Не знаю, как бы я все это вывалила ему в реальной жизни. Я написала «гардиану» сразу после ужина с Селиной и Джесс. Здравствуйте, Уолтер! Это, наверное, самое странное электронное письмо, которое я когда-либо писала. Я собиралась сказать, что я на самом деле не знаю, что писать, но я думала об этом так много, что нашла миллион вещей, которые могла бы сказать, просто не знаю, с чего начать. Прежде всего я не жду, что вы вспомните меня. Я понимаю, что вы за свою жизнь провели миллион интервью, и мое было лишь одним из них, но, возможно, это не имеет никакого значения, потому что, помните вы или нет, встреча с вами оказала на меня в детстве огромное влияние. И, правда, я просто хочу, чтобы вы это знали. И, может, это прозвучит напыщенно, но большая часть моих друзей слышала историю о «моем журналисте из Guardian» и знает, что день, когда я говорила с вами, все изменил для меня. Наверное, нужно рассказать вам немного обо мне. Мои родители – Гидеон и Рейчел Скотт, которые, по сути, были пиарщиками «Семьи». Нас выбрали как семью, представлявшую группу, потому что мы были, вероятно, наиболее нормально выглядевшей/говорившей семьей, которую секта могла предложить. У меня было множество интервью после вашего, и большая часть из них слилась в одну большую сессию вопросов и ответов. Но интервью с вами было совершенно другим. Полагаю, ваше знание их доктрин было довольно обширным, но не думаю, что вы знаете, что, когда я росла, нам говорили, что мы живем в Последние времена и что я фактически родилась для того, чтобы стать смертницей. Что я не проживу больше четырнадцати. Я никогда не думала о будущем. Как и многие дети в «Семье», я ощущала безнадежность, считая, что наша судьба предопределена. Ходить в школу было необязательно, так как зачем нам образование, если мы собирались умереть? Во время нашего интервью вы спросили: «Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?» Для меня этот вопрос был словно дверь в другой мир, в мир, где у меня была возможность стать кем-то. Я хотела сказать вам спасибо с тех пор, как мне было десять, – простите, что смогла найти вас только сейчас. Бекси
Он ответил через час. «Почему бы тебе не приехать в Гринакрс в этот уикенд?» * * * Селина держит меня за руку. Чувствует ли она, как я нервничаю? Она мягко улыбается. – Что бы ни произошло, это будет чистая магия, – говорит она. Мы приближаемся к подъезду, и происходящее немедленно превращается в сцену из романтической комедии, против которой я только что так страстно возражала. К нам с лаем выскакивают собаки в сопровождении возбужденно машущей женщины с пышными волосами с проседью, одетой в яркий комбинезон. На плече женщины сидит какаду-зонтик, – похоже, он тоже нам очень рад. – Привет, мам! – говорит Зак. Затем я замечаю его. Он стоит на пороге дома, с кружкой в руках. Он высокий и худой, у него чуть меньше волос, чем я помню, но он абсолютно узнаваем. Мой «гардиан». Собаки лижут нам руки и лица, все расточают друг другу объятия, отовсюду слышится восторженный визг. Какаду каким-то образом оказывается у меня на плече. Дот, мама Зака, поворачивается ко мне: «Ну что, иди поздоровайся с ним». |