Онлайн книга «Шпага д'Артаньяна, или Год спустя»
|
– Как сказать, сын мой, как сказать… – задумчиво промолвил Арамис, подойдя к огромному окну, из которого открывался вдохновляющий вид. С минуту помолчав, продолжал: – Некоторые из здешних жителей, оказывается, помнят меня; ведь моя прежняя епархия находится в каких-нибудь тридцати лье отсюда… – Ах да, правда, вашей епархией был Ванн, – вспомнил д’Артаньян. Переведя на него свой глубокий взгляд, Арамис слегка кивнул: – А знаешь, Пьер, я вот до сих пор и не знал, как ошеломительно приятно на закате своей жизни повстречать людей, простых и открытых, которые, оказывается, знают и любят тебя за прошлые твои поступки. Это ни с чем не сравнимая радость осознания того, что ты оставил на земле хоть какой-то зримый след… – Но, герцог, – любезно возразил мушкетёр, – ваши неисчислимые заслуги… – Vanitas vanitatum [10], – прервал его генерал иезуитов, – то, о чём и говорить-то не стоит. Я, сын мой, говорю о непреходящей борозде в человеческих душах, а не о скользком следе в тайных архивах Бурбонов и Габсбургов. Когда-нибудь, Пьер, ты поймёшь меня. – Могу ли я понять сейчас? – серьёзно спросил д’Артаньян. – Может быть, – ответил Арамис, пристально глядя на молодого гасконца. – Я скажу тебе. – Благодарю. – Сегодня на рассвете я вдруг осознал, что из всех моих имён (а у меня их в разные годы было больше, чем у доброго Портоса одновременно), так вот из всех моих имён мне всех милее было… догадываешься, какое? – Быть может, Арамис? – предположил д’Артаньян. – И оно также дорого мне, но в сердце старого прелата до сих пор дивной музыкой звучит «отец Рене». Д’Артаньян улыбнулся. – Да, дорогой мой, так называли меня мои милые прихожанки, – от души рассмеялся Арамис чистым звонким смехом, запрокинув благородную голову, – ах, вот это были дни! Вдали от Парижа, от мерзкого итальянца и придворных корыстолюбцев мирно текла моя жизнь. Жизнь сельского священника, монаха для аббата и бога для окрестных барышень. Не пробуди меня Фронда, даже не знаю, как сложилась бы тогда моя судьба – наверное, закончил бы жизнь в Нуази… может быть, даже сам сделался бы епископом. – Вы тоскуете по своему положению или по юношеским дням? – хитро улыбнулся д’Артаньян, сосредоточенно внимавший откровениям герцога. – Тонкий вопрос, – пожал плечами Арамис, – но, думается мне, скорее по давно ушедшим годам, когда я был хозяином своей судьбы. – О герцог! – вскричал гасконец. – Вы заходите далеко: я, право, не встречал людей более свободных и независимых, чем вы! Вы – не хозяин своей судьбы? – Ничуть. – Так что же? – А то, что ныне моя судьба сама властвует мною, – бесстрастно произнёс испанский посол. Повисло долгое молчание, в продолжение которого д’Артаньян и Арамис смотрели друг на друга. Затем юноша сказал: – Кажется, я понял вас, герцог. – Я так и думал, сын мой. – Я приму это к сведению. – Надеюсь. – И… постараюсь не перестать управлять собственной участью. – О, я верю в тебя, Пьер. Ты лучше и, как я начинаю видеть, сильнее меня. Ничего удивительного, если вспомнить твою родословную… так оно и должно быть, – заключил Арамис. – Но… – начал было д’Артаньян. – Оставим это на потом, сын мой. Ты наверняка валишься с ног и страшно голоден. – Не очень: часа три назад я плотно пообедал в Ландерно. – Прекрасный город с прекрасными трактирами, – одобрил Арамис, – не будет ли нескромностью узнать, что ты спросил? – Извольте, герцог: протёртый суп из каплунов, отварную телятину с костным мозгом, печёные яблоки с сахаром, лепёшки и… – Лёгкое божансийское, надо полагать? – Нет, всего только сидр. – Ну конечно, как я сам не догадался, – усмехнулся герцог д’Аламеда, – как это – побывать в Ландерно и не отведать тамошнего сидра и ещё более бретонских, нежели сидр, лепёшек. Ты и впрямь знатно перекусил. Так давай тогда просто присядем, и ты мне расскажешь о путешествии. Поверишь ли, я почти двадцать лет не был в Англии; должно быть, там всё переменилось с тех пор. – Я не имел возможности в полной мере оценить произошедшие перемены, – заметил д’Артаньян, – ибо в то время мне как раз сравнялось три года и жил я в месте, крайне удалённом от Лондона и его забот. Зато я могу сказать, что двор Карла Второго мне понравился куда больше французского двора… – Неужели? – подивился Арамис. – А вот отец твой, сколько мне помнится, терпеть не мог Англию… впрочем, окружение Людовика Четырнадцатого он и вовсе презирал. – Не знаю, чем это объяснить, – развёл руками юноша. – Да наверное, откровенностью, прямотой и сравнительной честностью лордов, – проронил генерал иезуитов. – Возможно… – А что его величество? Принял он тебя должным образом? Откинувшись на спинку резного кресла, д’Артаньян красноречиво поведал ему о более чем радушном и благосклонном приёме, оказанном ему в Виндзоре Карлом II, Олбермелем и Бекингэмом. При упоминании Луизы де Керуаль Арамис поднял голову: – А-а, твоя соседка? – Как соседка? – изумился мушкетёр. – Очень просто: Керуаль находится в полутора лье от Бейнасиса. Странно, что герцогиня Портсмутская не поручила тебе навестить её родственников. Хотя они вроде и так не бедствуют… – Она, как мне показалось, изо всех сил пыталась способствовать успеху моей миссии. – Я думаю, – насмешливо протянул герцог, – ну и как, удалось ей? – Честное слово, понятия не имею. – Потрясающе! Ну и ну, Пьер, ты действительно, по твоему же меткому выражению, оказался почтовым голубем двух монархов, не ведающим о цели полёта. – По чести, так, герцог, – нимало не смутившись, кивнул д’Артаньян. – И тебя это устраивает? – За невозможностью лучшего, – уклончиво ответил гасконец. – Не хочешь ли, чтобы я рассказал тебе о результатах твоего посольства? – Герцог, герцог, – пробормотал д’Артаньян, не веря своим ушам, – вы никогда не перестанете изумлять меня, повергая в смятение мой разум. Как, вы и на сей раз осведомлены обо всём лучше меня? – Со вчерашнего утра. Ты ведь не был представлен королеве Екатерине? – Я не удостоился этой чести, – осторожно подтвердил д’Артаньян. – Так и не расстраивайся: просто это не в обычае у короля Англии, которому в управлении государством помогают наложницы, а никак не законная супруга, хоть она и португальская принцесса. Взять хотя бы мадемуазель де Керуаль… |