Книга Бумажный змей. Рассказы и сказки, страница 29 – Евгений Пермяк

Много народишку налетело на даровые лапти. Живёхонько разобрали. Кто грош, кто полушку кинет, а другой не то что полушку или грош, а ещё к лаптям приплату просит.

– Коли, – говорит, – по совести, так по совести. Полушку заплатишь – так и быть, потешу тебя, малый, твою худую работу на свои добрые ноги обую.

Делать нечего, приплачивает мастер к своим лаптям, а сам смотрит, какие лапти складнее на ногах сидят, за какую пару приплаты не просят, а деньги дают.

Расторговался парень – ни лаптей, ни денег. А песни поёт.

– Ты что, мил сын, больно весел? Аль выручку большую привёз?

– Не выручку, тятя, а выучку. Выучка дороже всего.

Сказал так и пошёл лыко драть – и опять за лапти.

А той порой старший брат, подучившись кое-чему, камни кладёт, торопится, а средний дуги гнёт, поспешает.

Пока меньшой сто лаптей сплёл, старший много кирпича выклал, а средний того больше дуг нагнул.

Пришло время братьям встретиться.

– Ну, милые мои сыны, – говорит отец, – сказывайте, как ремеслами промышляете.

– Я, тятя, каменным ремеслом занялся. Сто одну деньгу зарабатываю. Скоро отделюсь, своей семьёй заживу.

Похвалил отец старшего и среднего слушать принялся.

– У меня, тятенька, мошна будет, как дуга, туга. Что ни дужка, то полтина с полушкой. Знай наших!

Дошла очередь до младшего:

– Моя работа вся на виду. Базар цену скажет.

Погостили сыны у отца и в путь собрались: старший – деньги за каменную работу получать, средний дуги повёз на базар продавать. А младший-то и говорит им:

– Братцы, не захватите ли вы и мою работу? Вдруг да грош с полушкой выручите, и то нам с тятенькой деньги.

Поглядели братья на лапотную работу и говорят:

– Если по паре лаптей дашь – свезём.

– Да хоть по две, братцы, берите, – говорит младший, а сам радуется.

И есть чему. Если уж братья-мастера – один каменщик, другой дуговик – его работу обувают, то уж простой-то человек верняком обует.

Приехал старший брат в город деньги получать, а заместо денег ему по загривку сулят, стены на все корки ругают.

Тут старший к каменщику кинулся. А тот сидит в трактире и на одну деньгу чаи с баранками распивает, а за пазухой у него сто денег лежат.

– Ах ты такой-сякой, немазаный, сухой! Чему ты меня выучил? Мои стены на все корки ругают. Деньги не платят. По загривку сулят.

А тот чаёк попивает да посмеивается:

– Разве я тебя, торопыгу, учил ремесло ниже денег ставить? Вот и получай взашей.

Делать нечего. Каменное дело не к рукам пришлось, надо новое ремесло искать. Продал он половину братовых лаптей да домой и поворотил.

Средний той порой на базаре дуги расставил, а вторую половину лаптей в кучу свалил. У лаптей от покупателя отбоя нет, а на дуги даже и не глядят.

Продал он все лапти, а дуги на базаре оставил. Их и даром никто не берёт.

По дороге нагнал средний брат старичка-дуговичка да и спрашивает:

– Скажи, старичок-дуговичок, почему у тебя дуги идут, а у меня лежат?

– Потому, – говорит старик, – что у тебя дуги простые, а у меня самоходные.

– Какие такие самоходные? – стал добиваться средний брат.

А старик как воды в рот набрал, только посмеивается.

Опять сошлись братья у отца. Опять их отец спрашивает, как они ремеслами промышляли. Первым стал старший сказывать:

– Обмануло меня каменное ремесло. Еле на харчи заработал да вот продольную пилу купил. В бревне много денег. Надо только их досками да тёсом выпилить.

– И я, тятя, другое ремесло нашёл, – сказал средний. – Много ли на дуге выгнешь? Полтину с полушкой. Горшки лепить буду. Станок куплю.

– Ну а ты, меньшой, что скажешь? – спросил отец.

– За меня братья скажут. Они лапти продавали.

– За твои лапти по загривку надавали. Еле ноги унесли.

– А что в них не так?

– А то в них не так, что ты ремесло ниже денег ставишь, – сказал старший брат, а средний поддакнул:

– И к тому же лапти твои простые, а не самоходные. Я их на базаре бросил.

Задумался младший брат и ещё злее за работу принялся.

И братья своим делом занялись. Один тёс-доски пилит, другой горшки-плошки лепит.

Опять пришло время на базар ехать. Опять младший просит братьев счастье испытать.

Братья видят – нечем лапти похаять, а хают:

– Для тебя только, как для меньшого… Авось грош с полушкой заработаешь.

Большой базар собрался. Братья свой товар расставили, народ зазывают:

– А вот горшки, плошки!..

– Кому тёс, бруски, доски!..

А про лапти ни слова. Потому как их они до базара не довезли, по дороге продали.

Чуть не все в новых лаптях ходят да похваливают:

– Ах, какая обужа! Сапоги снимешь – лапти обуешь. До чего хороши, до чего легки да увёртисты.

Лапти хвалят, а от горшков с тёсом нос воротят. Из милости доски на дрова взяли, а горшками с плошками дорогу вымостили. И то польза.

Приехали братья с обновками да с гостинцами, лапотными деньгами похваливаются:

– Ах, как доски ходко шли!

– А горшки нарасхват. Не нахвалится народ: до чего хороши, легки да увёртисты… Ну, конечно, и лапти кое-какие продали. Вот тебе, братец, выручка.

Подали они меньшому брату полтинник с денежкой. Младший брат от радости заплясал, песни запел.

– Ну, теперь я, братцы, самоходные лапти плести начну, которые вперёд денег ходят.

«Плети, дурень, плети. Мы тебя опять оплетём».

Посмеялись над лапотным мастером братья и за дело принялись. Они всё-таки не совсем бессовестные были. Хотелось старшему брату хоть одну доску выпилить, которая в дело пойдёт. И среднему перед собой совестно было, что его горшками дорогу мостят. Тоже стараться стал.

Опять пришло время на базар ехать. Горшки, доски на воз погрузили, под лапти три подводы наняли.

– Давай, младший братец, услужим тебе. Может, два полтинника да две денежки привезём.

А он наотрез:

– Нет. Не хочу я больше срамить вас своей лапотной работой.

– Да что ты, братец! Да мы для тебя хоть в огонь, хоть в воду. На всё согласны. Ты у нас меньшой.

А младший своё:

– Зарок я дал самоходные лапти сплести.

– Какие такие самоходные? Ты что?

– А такие, которые вперёд денег сами идут.