Онлайн книга «Сердце волка»
|
— Вы знаете древнее наречие оборотней? — сказал и сразу мысленно обругал себя: ведь не хотел задавать ей вопросы! — Да, конечно. Это моя обязанность. Я хорошо знаю все существующие эрамирские языки, в том числе эльфийский. Нарро открыл рот, чтобы спросить, почему Лирин захотела стать советником, но сразу захлопнул его. Нет уж. Хватит разговоров. И, в конце концов, зачем она за ним тащится? Неужели… узнала? Нет, это глупости. Тогда зачем? И тут Нарро внезапно догадался — и почему Лирин побежала за ним, и зачем тащится теперь, и по какой причине так нервничает. Она же самка! Слабая самка. Все слабые самки испытывают к сильным самцам нечто вроде физического влечения. И чем слабее самка и сильнее самец, тем больше это влечение. А Лирин, насколько Нарро мог судить, была самой слабой самкой во всём Арронтаре. Поняв это, он остановился. Застыл посреди дороги, прижимая к себе сопящего хати, чувствуя, как волной накатывает разочарование. Только бы ошибиться! Лучше пусть Лирин его узнает, только не это! Если она когда-нибудь обратится и поднимет перед его носом хвост, он со злости может ей что-нибудь сломать. — Дартхари? — тихий голос Лирин ворвался в мрачные мысли Нарро. Он обернулся и посмотрел на неё не менее мрачно. Старший советник, как и Вожак, застыла посреди дороги. В её светло-жёлтых глазах плескалось недоумение. — Что-то случилось? — Ты умеешь обращаться? Недоумение превратилось в изумление. — Что?.. Да, дартхари, умею… Но мне это тяжело, я слабая совсем. Я обращаюсь не чаще раза в месяц, любое обращение для меня — почти пытка. Нарро вздохнул — и резко спросил: — Ты хочешь часть моей силы? Лирин не верила своим ушам. Этой фразой сильные самцы приглашали слабых самок… приглашали к совокуплению! Такие красивые слова — «часть силы» — но по сути всё очень банально и… грязно. Её приглашали… и не раз! Она отказывалась — всегда. Но меньше всего на свете Лирин желала услышать подобное «приглашение» от собственного брата. И у неё защипало в глазах… Нарро не знал, что и думать, когда Лирин вдруг сделала шаг назад. — Нет… Она прошептала это едва слышно, и с таким отчаянием, что дартхари моментально понял — он ошибся. Лирин не хотела часть его силы. Она действительно просто его узнала. Единственная из всей стаи. — Нет… В её глазах Нарро заметил слёзы. И от этого зрелища его грудь будто сжали в тисках. Она уже собиралась убегать, разворачиваясь как-то неловко и медленно, когда Нарро вдруг поймал её руку. Прикосновение обожгло раскалённым железом… Когда Нарро взял Лирин за руку, ей показалось, что она больше никогда не сможет сделать вдох. От его ладони в её ладонь полилось тепло — нет, даже не тепло — настоящий жар. И Лирин вмиг согрелась. Уже пятьдесят лет ей было холодно, и она думала, что так будет всегда. — Хорошо. Нет так нет. Зачем убегать? Мы же идём в усадьбу. Вот только голос был таким же холодным. — Я никогда… ни с кем… не принимала я этих приглашений, я… — Я понял. Лирин подняла голову и, наткнувшись на его бесстрастный взгляд, вдруг решилась: — Они будут задавать вопросы… — прошептала она, чуть сжимая пальцы, боясь, что он уберёт руку. — Ты понимаешь? Где ты был столько лет, такой сильный… Они начнут шептаться очень скоро. Ты ведь чужак, это удивительно для всех. Понимаешь? Несколько секунд Нарро молча смотрел на неё, и Лирин не понимала, о чём думает брат — взгляд его по-прежнему был абсолютно лишён эмоций. — Вопросы… А ты не будешь задавать их, Лирин? Услышав своё имя из его уст — впервые за последние пятьдесят лет — она вздрогнула. — Нет. Не буду. Он усмехнулся. — Простым «нет» не обойдёшься. Я запрещаю тебе задавать вопросы о моём прошлом. Мне или кому-либо ещё. Это был прямой приказ, и Лирин, как советник, никогда не сможет его нарушить. В её душе шевельнулась обида, но она почти сразу рассыпалась пылью. — И от других не будет никаких вопросов. Никогда. Я об этом позабочусь. Он отпустил её руку и, отвернувшись, зашагал по направлению к усадьбе, бросив короткое: — Пошли. «Как собачонке», — подумала Лирин. Но не обиделась. Она знала, что никогда не будет обижаться на брата, что бы он ни делал. — Где второй советник? Я не видел его на игрищах, когда ты приносила клятву Верности. Это был первый вопрос, заданный Нарро, когда они вошли в усадьбу и дошли до кабинета бывшего дартхари, который стал теперь кабинетом Нарро. Он сел в кресло и положил на колени Вима, ничуть не страшась, что грязный щенок может испачкать одежду. Лирин встала чуть поодаль, не зная, что ей лучше делать — стоять или садиться. И если садиться, то куда? О Дарида, с прежними дартхари она никогда не задавала себе подобных вопросов! — Второго советника сейчас нет. Он умер несколько недель назад, а ты ведь знаешь, советников так просто не назначают… Никто не хочет. — Н-да? — с сомнением протянул Нарро. — Это странно. На моей памяти желающих всегда было предостаточно. — Я неверно выразилась, — Лирин переступала с ноги на ногу, и даже круглый дурак заметил бы, что она нервничает. — Желающих много, просто среди них нет ни одного нормального. — Нормального? — Вожак удивлённо поднял брови. — Что значит, нормального? Она вздохнула, а потом всё-таки решилась: — Могу я… сесть? — А я разве запрещал? Голос дартхари по-прежнему был ледяным, и Лирин не стала отвечать, просто села в кресло напротив. А затем продолжила: — Все оборотни, желающие стать советниками, на самом деле хотят славы и почёта. В последнее время Вожаки часто меняются, очень много в стае тех, кто равен по силе. А советники… советники остаются. Ни один дартхари не рискнёт выгнать старого советника, ведь на обучение нужно потратить много сил. Я училась почти десять лет прежде, чем стала вторым, младшим советником. А те, кто приходят в последнее время, не желают учиться. Они просто жаждут славы. Поклонов, почтительных взглядов. Они не понимают, что это значит — быть советником. Нарро хотел спросить Лирин, зачем она сама пошла на это. И почему не стала ара, ведь должна была стать. Но спросить подобное — значит, стать друг другу чуточку ближе. Нет уж. |