Онлайн книга «Спицы в колесе сансары»
Мужчина открыл глаза. На нее смотрел Лекант. Она протянула к нему руку. — Не касайся меня, — тихо сказал Лекант. — Это тело немедленно разрушится, если ты его коснешься. Разрушатся голосовые связки, а мне так хочется тебе многое сказать! Разрушатся глаза, а я так хотел увидеть тебя, моя единственная! — Лекант. — Тийя… — Почему ты оставил меня? Почему ушел, ничего не сказав? — Долг звал меня. И я боялся, что, узнав о долге, ты разлюбишь меня. — Я не могу тебя разлюбить. Это все равно что перестать дышать. Где ты? Как мне найти тебя? — Я далеко, и там много опасностей. Поэтому не ищи меня, любимая. — Я не могу без тебя. — И поэтому я пришел к тебе, чтобы даровать забвение. — Нет! — Да. Я люблю тебя, и ты меня забудешь. Подчинись мне, иначе будет больно. — Пусть будет больно, но я тебя никогда не забуду. Лекант улыбнулся: — Тийя… Он протянул бестелесную руку и легко коснулся ею лба девушки. Лиза тут же рухнула как подкошенная, глаза ее закрылись, бледность залила лицо. — Прощай, — прошептал Лекант и исчез. Очнулась Лиза в кресле, в кабинете профессора Верейского. Напротив нее сидел парень, чем-то смутно знакомый. — Эй! — помахал он рукой. — Как насчет признаков жизни? — Что? — прохрипела Лиза. Парень протянул ей стакан воды. Лиза долго пила, а потом сказала: — Я тебя вспомнила. Ты Глеб. Гот, которого били панки. — Совершенно верно. — Глеб с улыбкой забрал у нее стакан. — Гот. И по совместительству внук профессора Верейского. — Здорово, — улыбнулась Лиза. — А что со мной было? Я ничего не помню… — Проводился сеанс. Спиритический. Я — медиум. — Так это ты сидел за ширмой? — Ага, значит, все-таки ты что-то помнишь! — Выходит, да. — Да, я сидел за ширмой, но тут без дураков, я действительно умею вызывать и материализовывать духов умерших. Только в этот раз все пошло не так. Дух оказался не мертвый, а живой. Вообще неизвестно какой! Помню дикую вспышку, потом провал сознания, а потом дед меня приводит в чувство. Дед сказал, что материализация не состоялась. О, а что это у тебя в руке? Диктофон? Диктофон превратился в жалкий обмылок жженого пластика. — Выброс ментала был сильный, — вздохнул Глеб. — Хорошо еще, что сгорел диктофон, а не ты. А что в комнате для сеансов творится, вообще катастрофа! Там все сажей покрыто в три слоя. А правда, что ты у деда будешь лаборанткой? — Правда. — Вот видишь! Я говорил, что мы еще встретимся! Ну что, способна ты пойти кофе попить или тебе сюда принести? — Нет, я пойду… Пойду домой, если можно. — Разбежалась. Без кофе и бальзама дед тебя домой не отпустит. К тому же поздно уже, а я тебя подвезу, у меня машина. Лиза жалко улыбнулась: — Глеб! — Что? — Ты ко мне не клеишься, часом? Глеб состроил ужасно невинные глаза: — Вуз а ву, мадам? Вы мне в бабушки годитесь! — Лады. Тогда идем пить кофе. В столовой их ждал накрытый круглый стол, на котором сиял фамильный кофейный сервиз. Илья Николаевич сидел за столом, но, завидев Лизу, встал и бережно подхватил ее под руку: — Садитесь, деточка! Глеб, не стой столбом, подвинь даме стул! — Спасибо, — прошептала Лиза и без сил опустилась на стул. Глеб налил ей кофе в изящнейшую чашечку лиможского фарфора, на блюдце положил печенье. И при этом не переставал искать ее взгляда. А Лиза смотрела исключительно внутрь себя. Она понимала, что в ее душе образовалась пустота и ее невозможно заполнить. — Лизочка, — откашлявшись, заговорил профессор Верейский, — надеюсь, при этом неудачном спиритическом сеансе вы не сочтете меня самого неудачником и шарлатаном? — Нет, что вы. — Мы с моим внуком проводили десятки, да что там, сотни сеансов, и до сих пор срывов не было. Почему сегодня все пошло не так… — Может быть, мое присутствие… — Нет, Лиза, нет! Вот, кстати, примите для поправки здоровья пятьдесят грамм настоящего уссурийского бальзама. Тут такие травы! Лиза выпила бальзам и почувствовала, как он огнем разлился по ее телу. Она ощутила небывалую бодрость. — Илья Николаевич, Глеб сказал, что в комнате для сеансов полным-полно сажи. Так давайте я начну уборку. — Сейчас ни в коем случае! И в ближайшие три дня тоже. Я еще поработаю над этой сажей. А сейчас Глеб отвезет вас домой, чтобы вы хорошенько отдохнули. И вот — возьмите ваш аванс. Профессор протянул Лизе две тысячи. — Отдыхайте, и всего вам хорошего, Лиза. Я обязательно позвоню вам. От профессора Лиза позвонила родителям, чтобы они не волновались, почему она появится так поздно. У Глеба была вполне симпатичная «Лада Приора», впрочем, Лизе было не до марки машины. Ее трясло, и все сильней разрасталась в ней пустота. Они сели в машину, Лиза назвала адрес и умолкла, уставившись в окно. Глеб пытался как-то ее развлечь студенческими байками и анекдотами, но потом тоже примолк. Вздохнул. У Лизиного дома машина остановилась. Глеб вышел, открыл перед дамой дверцу: — Все для вас, сударыня! Лиза вышла: — Спасибо, Глеб. Она повернулась было к дому и тут услышала удивленное: — Ты что, меня даже не поцелуешь на прощанье? Глеб сказал это таким возмущенным тоном, что Лиза опешила и ей стало стыдно. Неужели так трудно чмокнуть в щечку в общем-то неплохого парня? Убудет от нее, что ли? — Поцелую, — усмехнулась Лиза. И коснулась губами щеки Глеба. А потом… Потом губы этого мальчишки как-то непостижимым образом нашли ее губы и удержали. Они целовались, как показалось Лизе, так долго, что пора было встать заре. Наконец Глеб оторвался от нее. — Мне понравилось, — хрипловато прошептал он, касаясь подбородком ее затылка. — Мне тоже, — неожиданно для себя прошептала она. И вдруг так остро почувствовала всю прелесть ночи с ее птицами, сиренями, травами и прочими красотами, что захотелось петь. Но петь она не стала. Вместо этого легко скользнула пальцами по груди Глеба и вошла в подъезд. И только возле самой своей квартиры поняла, что шла по лестнице, не касаясь ногами ступеней. |