Онлайн книга «Спицы в колесе сансары»
— О, приветствую! — весело поздоровалась она. — Какими судьбами к нам? — Просто давно не виделись, — потупилась Лиза. — И вообще-то по делу, — добавил чистосердечный Влад. — Отлично. Идемте в беседку, я только что приготовила оранжад со льдом. В такую жару нет ничего лучше. — А где… — Лиза замялась. — Где мальчик? — Собхита? — переспросила Анна Николаевна. — Он качается на качелях возле беседки. — Собхита — это его имя? — Да, так он сказал мне. — Так звали одного из учеников Будды Гаутамы, — задумчиво протянула Лиза. — Собхита сказал мне об этом и о том, что он — инкарнация этого ученика. Идемте. Они прошли по тропинке и оказались у большой беседки с резными стенами и увитой бугенвиллеей крышей. Рядом с беседкой были качели. На них сидел мальчик, подросший, но все равно очень маленький и какой-то беззащитный. Своими сапфировыми глазами он внимательно глядел на людей. — Благословен будь, Собхита, — сказала Лиза и поклонилась мальчику. Влад повторил за ней поклон. — Здравствуйте, — чисто, без акцента, по-русски сказал мальчик. — Я рад вас видеть, благороднорожденные. — Собхита, — сказала Анна Николаевна, — не угодно ли тебе покинуть качели и испить с нами оранжада. — Что такое оранжад? — немедленно спросил мальчик. — Напиток из апельсинов. — Хорошо. Я выпью. Я знаю, что такое апельсины. Идемте. Мальчик спрыгнул с качелей, его золотые крылья затрепетали. Лиза думала, что он первым вбежит в беседку, как это сделал бы любой ребенок, но Собхита степенно шел рядом с Анной Николаевной. В беседке они расселись по деревянным лавочкам и стали угощаться напитком. — Анна Николаевна, как ваши дела? — спросила Лиза. — Неплохо, неплохо, — улыбнулась ведьма. — Вот, изучаем с Собхитой мировую историю. — Да, — подтвердил Собхита. — Сейчас мы читаем про Крестовые походы. Очень познавательно. — Скажи, Собхита, а ты не вспомнил, кто твои родители? — спросила Лиза. Мальчик очень внимательно посмотрел на нее своими голубыми сапфирами, а потом сказал: — Вспомнил. — Как? — переполошилась Анна Николаевна. — Но ты мне этого не сказал! — Ты не спрашивала об этом, — парировал мальчик. — И ты знаешь их имена? — продолжала спрашивать Лиза. — Да. Мою великую мать зовут Лалит. А моего великого отца — Лаканатха. Или — на земном языке — Лекант. Лиза медленно сползла со скамьи в глубоком обмороке. Шамбала Время неизвестно Путь до Сангё был неблизкий. Наши удальцы помолились в главном храме Чакравартина и отправились засветло. В последний момент решили немного переиграть со средствами передвижения. Принцесса — своя рука владыка — прислала удальцам шесть великолепных коней из императорских конюшен и двух мулов, чтоб тянуть повозку, в которой поедет Мой-нян. Они покинули городские ворота, расплатившись со стражниками десятью трудоднями. Зато не было лишних вопросов. Мой-нян, сидя в своей красивой, крытой шелком повозке, молилась про себя, чтобы им нигде не было препон. Ворота Чакравартина остались далеко позади, рассвело, запели утренние птицы — лихуа и вайсуй. Путники ехали широкой дорогой вдоль прекрасных рощ и садов. — Вот я чего не пойму, — сказал Друкчен, обращаясь к монаху Кую, — это то, как в Шамбале течет время. — Время в Шамбале не течет, оно стоит, — немедленно отозвался монах Куй. — Но как же тогда день сменяет ночь и наоборот? Как же вы говорите, что встречаете новогодние праздники? Как же используется календарь и часы? — О господин, нам самим это непонятно. Мудрецы объясняли это так: есть большое время и малое время. Большое время течет во всем мире, оно неизменно и неостановимо. А малое время течет только там, где за ним следят. — Следят? — Да. То есть не дают ему замереть. Так вот Шамбала живет не по большому, а по маленькому времени. По внутреннему. Такому, какое принял император Эли и императрица Ен, живущие бесконечно. — Мне этого не понять, — повесил голову Друкчен. — Эй, дорогой, — позвала его из повозки Мой-нян, — не забивай себе голову всякими умностями. Это вредно для здоровья. А вы, молодцы, лучше спойте. — Что же вам спеть, госпожа? — спросил Лей Яшмовый Таз. — Песню про улыбку. Она такая славная! — Хорошо, госпожа, — улыбнулся Лей. — Я не знаю слов, — посетовал Друкчен. — Ничего, — успокоили его разбойники. — Вы будете отбивать такт. И Лей запел: Если однажды утром вы вышли из жилища хмурым, И вам не нравится то, что наступивший день полон солнца, Так пусть вам подарит улыбку совершенно незнакомый Встречный разносчик рыбы! Разбойники подхватили припев: И улыбка станет, несомненно, Вашим верным спутником в пути! И хорошее настроение не покинет вас даже тогда, Когда придет сборщик налогов! Разбойники спели еще десять куплетов. Между тем местность перед ними сменилась. Вместо тенистых рощ и садов потянулись бесконечные поля риса и ямса, солнце добралось до полуденной отметки, и стало жарко. — Ох, сейчас бы сделать привал, — сказал Друкчен. — Нет, господин, нельзя, — покачал головой Дуй по прозвищу Ветер В Ракитах. — Посмотрите, нигде нет и клочка тени. Придется миновать эти поля без привала. Постарайтесь меньше расходовать воду — неизвестно, когда закончатся эти поля и начнется лес. И найдем ли мы в лесу источник питья. Так они ехали весь день, жалимые палящим солнцем. Разбойники вспотели в своих доспехах, оружие казалось им неподъемно тяжелым, кони еле плелись, и лишь Мой-нян в своей шелковой повозке чувствовала себя полегче. Чтобы взбодрить удальцов, она рассказывала им истории из повседневной жизни «Озорной пташки». Поначалу это веселило, потом бойцы совсем скисли, сморило и Мой-нян. Все двигались черепашьим шагом и вскоре остановились бы совсем, сморенные жарой, если бы не одно обстоятельство. В небе появилась темная точка, которую они не сразу заметили. А когда заметили, было поздно: точка увеличилась в размерах и превратилась… — Кайминшоу! — закричал монах Куй. — Это Кайминшоу! Это действительно был легендарный и почитаемый в Китае Кайминшоу — чудовище с одним телом и девятью головами. Ростом он был в один чжан, туловищем напоминал тигра, а все девять лиц у него были человеческие. Считалось, что Кайминшоу охраняет девять врат священного дворца на древней горе Куньлунь. Но где Куньлунь и где Шамбала! |