Книга Клон. История любви, страница 8 – Габриэлла Лопез

— Ладно! — буркнула она, не вдаваясь в даль­нейшие объяснения, схватила Коран и выскочи­ла за дверь.

И сразу же от стены коридора вновь темная тень — служанка Зорайде — и протянула ей Коран на португальском. Жади машинально взяла и его, думая о своем...

Перед ее глазами стоял тот незнакомый юно­ша, заглянувший в комнату женщин, где танце­вала Жади...

В гостинице Диогу неистово колотил в дверь, требуя, чтобы ее немедленно открыли, и кричал на разных языках, преимущественно на английс­ком. Но его словно не слышали.

Ну и страна! Или там все вымерли от жары?! — с бешенством думал Диогу. - Я скоро дверь вы­сажу, а им все нипочем! Вот нервы! Или здесь жи­вут одни глухие?! Тоже неплохо!

Наконец, кто-то повернул ключ в дверь распахнулась, и Диогу увидел тех, кого меньше всего хотел увидеть. Вошел отец и сопровождаю­щая его Иветти.

Дрянь, шлюха! — гневно подумал Диогу. — Подзаборная бабенка! И что в ней нашел отец?! Ну, я ему глаза открою!

— Что ты здесь делаешь? — в ярости набро­сился на Диогу отец. - Ты собирался ехать к другу а потом мы ждали вас в рестора­не на обед! Но никто из вас не удосужился явиться! Ни ты, ни Лукас! Что за бестактное от­ношение к Иветти?! Она его не заслужила! И что за неуважение ко мне?! Вы распустились! В об­щем, я продолжу свое путешествие с ней вдво­ем, а вы можете отправляться с Аугусто в Рио!

Как бы не так! - подумал Диогу. - Я обяза­тельно поеду вместе с вами!

И сказал, глядя прямо в глаза отцу:

— У меня к тебе серьезный разговор!

Диогу тотчас поймал на себе умоляющий взгляд Иветти. Она словно заклинала его ничего не говорить отцу, но он сделал вид, что никаких молящих глаз не заметил.

— А в чем дело? — спросил отец, слегка осты­вая.

— Львеночек, — моментально перебила его Ивет-ти, — а мы поедем с тобой в Париж? Ты обещал...

— Ну, конечно, дорогая! — нежно отозвался Леонидас. — Куда захочешь...

Невеста ласково, но настойчиво повлекла его

за собой из комнаты, и он охотно подчинился ее приятной власти. Диогу ошеломленно застыл, уловив уже откровенно насмешливый взор неве­сты.

В коридоре Леонидас тотчас натолкнулся на другого сына, который тоже хотел ему что-то объяснить.

— Тебя я тоже не желаю слушать! — сердито бросил ему старший Феррас.

— Не обращайся со мной так же, как с ним! —вспылил Лукас. — Я — это я, а он — это он!

Перед глазами Лукаса словно застыла та кра­сотка танцовщица, которую он недавно видел...

Отец, не желая его слушать, ушел под руку с Иветти, а Лукас, иронически глянув им вслед, вошел в комнату. Брат стоял у окна и тупо созерцал улицу.

— Ну что, рассказал? - с порога спросил Лу­кас.

— Не смог... — пробормотал Диогу.

— Извини, что я тебя запер, но ты был невме­няем, — начал оправдываться Лукас. — А зачем нам здесь, в отеле, скандалы? Ты сам должен по­нимать...

— Да ладно, перестань! — резко отозвался брат и вышел.

Диогу хотел поделиться с Албиери, рассказать обо всем ему, но тот, как назло, увлеченно бесе­довал по Аугусто говорил с Эдной, своей секретаршей.

Она была явно взволнована разговором с Албие-ри и старалась доказать ему, насколько она ква­лифицированна и как умеет работать. Доктор не разделял ее мнения, но, в конце концов, задав­ленный ее эмоциями и напором, ученый сдался и неожиданно для себя признался ей, что не смог бы без нее обойтись.

Эдна положила трубку, сияя от счастья. Но Си­мона, ассистентка генетика, мгновенно спустила на землю размечтавшуюся секретаршу.

— Даже и не мечтай о нем! — сказала она, про­ницательно глянув на Эдну. — У тебя нет ни ма­лейшего шанса! Доктор — однолюб! И он любил

и продолжает любить свою невесту, погибшую не­задолго до их свадьбы много лет назад. Кстати, ты можешь передать своей маникюрше Деузе, что она вовсе не бесплодна. Скорее всего, все дело в ее избраннике, в этом Эдвалду. Пусть он сдаст все анализы, и тогда я выясню все до конца.

Погрустневшая секретарша нашла в себе силы сразу сообщить Деузе радостную новость. Эдна была доброжелательным человеком. И маникюр­ша, по совместительству еще и танцовщица, замерла в восторге от такой новости. Она давно мечтала о ребенке, но ничего не по­лучалось. И вот теперь у нее появилась надежда..

Вечером Деуза и Эдвалду должны были высту­пать в одном из танцевальных клубов.

Вот там я ему все и скажу! — решила мани­кюрша.

Во время танца, прямо на ходу, разгоряченная Деуза прижалась к Эдвалду.

— Послушай, сегодня стали известны результа­ты моих анализов! — радостно сказала она. — Врачи объявили, что я могу иметь детей!

Эдвалду отпрянул от нее, но Деуза притянула его к себе крепкими руками. Она вдруг заметила внимательный взгляд какой-то девушки, кажется, ее звали Лауриндой, прямо на Эдвалду. Что еще за новости?! Только этого не хватало!

— Да, да, представь себе! И прошу тебя, ми­лый, сходи в эту же клинику и тоже сдай анали­зы. Врачи там тебя ждут.

Эдвалду скривился. Он панически боялся идти к медикам. И не собирался этого делать ни под каким видом.

— Зачем мне туда идти? — пробурчал он.

— Ну, я тебя прошу! — нежно проворковала Деуза. — Ради меня!

— Но у        ведь есть двое детей, которые живут в другом городе с моей матерью! И ты пре­красно знаешь об этом! — зашипел Эдвалду. —

Что мне еще проверять? Тогда Деуза больно сжала его пальцы.

— Или ты туда пойдешь, или я тебя брошу! —отчеканила она. — Выбирай!

И продолжила кокетливо кружиться в танце.

А в фесе Албиери, повесив трубку после раз­говора со своей секретаршей, обратил внимание на странное выражение лица своего любимца.

Оно ему не понравилось.

— Диогу, что случилось? — осторожно справил­ся доктор. — И где ты был?

Диогу замялся. Еще минуту назад он собирал­ся рассказать крестному абсолютно все, но сейчас у него язык прилип к гортани.

— Эта Иветти... — проворчал он. — Она же хищница! Ее интересуют лишь отцовские деньги!

Разве вы не видите этого сами? У нее ведь все на­писано на лице!

Албиери покачал головой.

— Видишь ли, мой мальчик... Быть одному, как я — это тяжко и грустно. И Леонидасу тоже ста­ло невмоготу. Вы выросли, скоро покинете роди­тельский дом... Ему нужна семья, женщина, лас­ка, забота, уют...

' — А что, Далва не создает ему уюта? — злобно спросил Диогу.