Книга Клон. История любви, страница 92 – Габриэлла Лопез

— Это лучше, чем когда тебя не замечают, — посетовала Мел.

— Ты по-прежнему так думаешь?

— Дом у всех слишком много проблем, им не до меня. Если бы оци знали, что я чувствую, что творится у меня в душе, Они бы не поверили, — у Мел на глаза навернулись слезы.

— И что же ты чувствуешь?

— Неуверенность, страх, сама не знаю, почему...

— Ты никогда не говорила об этом с мате­рью? — спросил Шанди.

— Она бы не поняла меня. Моя мама такая красивая, правда?

— Должен признать, да, — утвердительно кив­нул охранник.

— Она хотела бы видеть меня такой же: ухо­женной, элегантной, в драгоценностях... Она счи­тает меня незаметной...

— Я люблю тебя такой, какая ты есть, не ме­няйся, пожалуйста, — Шанди применил лучший способ заткнуть женщине рот, тем самым спасая ее от неминуемой истерики: признание в любви и страстный поцелуй.

В момент поцелуя в кафе зашла Телминья. Она сразу расставила для себя все точки над «и». Телми­нья выбежала на улицу, сказав Нанду и Сесеу, что в баре сидит жена их преподавателя, и поскольку они прогуливают занятия, то им лучше ехать домой. Мел — моя должница, — подумала Телминья.

Вечером Жади отозвала в сторону дядюшку.

— Дядя Али, я хочу вернуться в Рио-де-Жаней­ро, я хочу быть рядом с мужем.

Али улыбнулся ее словам.

— Я очень рад это слышать. В Коране сказа­но, что хорошая жена всегда должна быть рядом с мужем, когда он путешествует. Ты поступаешь, как хорошая жена.

— Я хочу поехать в Рио, — повторила Жади. — Я боюсь, что жена Лукаса сблизится с Саидом.

Али обещал ей завтра же взять билет на са­молет.

Леонидас постоянно звонил Иветти, но та не подходил к телефону. Она пыталась заставить его действовать решительней. Это был действенный и уже испытанный ею метод. Леонидас звонил сно­ва и снова, и все больше и больше тревожился.

Иветти задумала заодно таким образом и отпла­тить «львеночку». Недавно, позвонив ему, она ус­лышала от секретарши, что у Ферраса совещание.

— Хорошо, — сказала себе Иветти, — в следу­ющий раз, когда он приползет ко мне после оче­редного скандала дома, я тоже буду на совеща­нии!

Леонидас расстроено и озадаченно повесил трубку. Почему Иветти все время нет?.. Где она пропадает?..

 Пришла Маиза.

— Добрый вечер, пока мы не получили ника­ких... — начал Леонидас, но невестка прервала его.

— Я пришла поговорить с дочкой, — холодно сказала она.

Мел призналась матери, что влюблена, но от­казалась говорить в кого. Маиза улыбнулась.

— Кто бы это ни был, он мне уже нравится! — воскликнула она.

Мать и дочь обнялись. Как жаль, что у нас та­кое единение бывает редко! — грустно подумала Мел.

Саид прилетел в Марокко. Зорайде сказала, что его жена еще не вставала. Он вошел в дом Али, и ему навстречу выбежала Кадижа.

— Папа, ура! — закричала она и повисла у отца на шее.

Он ласково обнял дочь.

— Пойдем, разбудим маму.

— А она уже проснулась и ушла. Она встала и сказала: «Кадижа, ты спи, а мне надо купить кое-что в дорогу», — бесхитростно рассказала девочка.

Лукас ждал Жади на развалинах. Она прибежа­ла в черном облачении, с закрытым лицом, ски­нула черный капюшон и верхнюю одежду и ос­талась в костюме для танцев с семью вуалями раз­ного цвета. И начала танцевать. Глаза Лукаса загорелись от счастья.

Жади начала сбрасывать одну вуаль за другой. Каждая сброшенная вуаль обозначала что-то свое: красоту, любовь, здоровье, плодородие, власть, волшебство, контроль над временем. И приноси­ла удачу во всех этих делах.

Последняя вуаль была сброшена на землю. Лу­кас подошел к любимой, Жади поцеловала его.

— Я улетаю сегодня вечером, — сказала она. В ее глазах снова появилась неуверенность.

— Тогда я возьму билет на завтра. Ты погово­ришь с ним сразу или подождешь меня? — спро­сил он.

— Он не согласится на развод... — вздохнула Жади.

— На этот раз все будет по-другому! Ты поста­вишь Саида перед фактом, ты должна сказать ему, что мы вместе! Он не станет цепляться за ваш брак, ему будет нанесено публичное оскорбление.

— Я боюсь, что он что-нибудь сделает с тобой. Саид очень мстителен. Он бывает добр, нежен, ласков, но одновременно очень жесток.

— Мы будем уже не в Фесе, а в Бразилии. Это большая разница: там он уже не будет так свобо­ден в своих действиях, как здесь. Ему там ничего не сделать! И там тебя никто не осудит, тебе не грозит наказание и мне тоже, — смело рассуждал Лукас.

— Меня очень беспокоит Кадижа, — не успо­каивалась Жади.

— Я же объяснял, что ты гражданка Бразилии, и по нашим законам имеешь право опеки над ре­бенком.

Она улыбнулась.

— Это похоже на сон...

— Пока мы все не оформим, ты поживешь в моей квартире.

— Скажи, что это не сон, Лукас, скажи! —, Жади не могла поверить в свое счастье.

Они вновь поцеловались. Слова Лукаса рас­ставляли все по своим местам, все планы были четки, как никогда. И не хотел помнить, что жизнь редко подчиняется проектам людей...

Жади и Лукас продолжали целоваться.

— У меня есть кое-что для тебя, и я хочу от­дать тебе это здесь, в этом месте, в этот момент нашего с тобой обручения, — сказал он.

— Что это? — заинтересовалась Жади.

— Повернись спиной, — улыбнулся Лукас. Жади повернулась. — Закрой глаза, — Жади по­корно закрыта глаза.

Лукас достал из кармана пиджака нефритовый кулон. Он опустился на грудь Жади.

— Теперь мы муж и жена, — сказал Лукас. Она открыла глаза и увидела свой талисман.

Жади просияла и обернулась.

— Это мой камень, как он попал....

— Это твой талисман, он вернул мне тебя, — ответил ей Лукас.

— Зорайде... Когда она гадала мне, то сказала, что... что я найду этот камень, в тот день, когда ко мне вернется моя любовь, — Жади поцелова­ла Лукаса. — Ты вернул мне мой талисман, и с ним ко мне вернулась удача. Ты держал его в ру­ках, держал в руках нашу судьбу, это ли не дока­зательство?

 — Меня тоже это поразило.

— Никто не может пойти против судьбы, Лу­кас. Теперь я знаю, нам не страшна никакая буря! — уверенно сказала Жади.

 — Чего только не бывало в нашей жизни... Те­перь недолго осталось, скоро мы будем счастливы.