Книга Клон. История любви, страница 89 – Габриэлла Лопез

— Вам повезло, львеночек, — он пожал руку Леонидасу и ушел.

— Львеночек... — хищно протянула Иветти.

— Я тоже пойду, — он попытался встать.

— Нет, никуда ты не пойдешь! Ты что, опять решил испортить мне вечер? — вытаращила гла­за Иветти и дернула «львеночка» за руку.

— Иветти... — робкий «лев» задергался.

— Теперь мы, наконец, с тобой одни, — и хо­зяйка повалила его на диван...

Маиза сидела на кровати, разложив по ней все свои украшения. Она плакала.

— Ненавижу сцены, не понимаю, как я могла так опуститься... — сказала она вошедшей слу жанке. — Как я могла потерять контроль над сво­ей собственной жизнью?.. Далва, ты думаешь, я люблю Лукаса? — с вызовом спросила она.

— Я всегда думала так.

— А я полюбила Диогу, и все время искала Ди­огу в Лукасе, — призналась Маиза.

Она больше всего боялась остаться сейчас на­едине со своими мыслями и боязнью завтрашне­го дня, когда все снова прояснится.

Мел и Шанди продолжали целоваться за сто­ликом кафе. Мел призналась, что она никогда не ненавидела Шанди, просто ей не нравилось по­стоянное наблюдение.

Шанди понимающе кивнул.

— Да если бы за мной постоянно наблюдали, я бы просто послал охранника!

Мел робко улыбнулась.

— Знаешь, меня никто не замечает, нигде, даже дома... — прошептала она. — И я чувствую себя виноватой в том, что мои родители несчастливы. Дедушка надеялся, что я принесу в дом веселье, ушедшее со смертью Диогу, но я родилась груст­ной, и единственное, что могла, — это быть луч­шей в учебе и приносить медали...

Шанди внимательно выслушал ее.

— По-моему, ты себя совсем не ценишь. Я на­учу тебя ценить себя... — он помолчал. — Мел, я все время думаю о тебе... Ты совсем не похожа на дочь богатых родителей, ты совсем другая... Я без тебя не могу... Со мной такое случилось впервые, Мел... Ты мне веришь?..

Девочка взглянула на него и серьезно кивнула.

На следующий день Телминья стала приставать к подруге, почему она вся светится от счастья. Мел ловко перевела разговор на другое.

Зато Шанди рассказал приятелю, что начал встречаться с Мел.

— Теперь ты останешься без работы! — объя­вил приятель. — Да и встречаться с этой девчон­кой тебе не позволит ее дед!

Но Шанди отмахнулся, хотя в глубине души тоже боялся, что родители девочки не разрешат им быть вместе. Ни Мел, ни он не собирались пока раскры­вать свои отношения. Юноша не подозревал, что друзья тотчас начали сплетничать и всюду расска­зывать, что Шанди подцепил себе миллионершу.

Прошел час молитвы. После того, как все ков­рики были свернуты, Кадижа побежала на рынок с дядей Али, чтобы купить очередной золотой браслет. Зорайде улыбалась Кадиже, но Жади си­дела печальная.

— Я здесь пленница... Не могу подойти к те­лефону, не могу выйти одна, без разрешения дяди Али... — обиженно сказала она. .

— Жади, не говори так, мне страшно... Ты хо­чешь с ним снова встретиться?

— Я не знаю, сколько Лукас пробудет в Марок­ко и когда он приедет в следующий раз! И что, каждый раз, когда он будет приезжать в Марокко, меня будут запирать, да?!

— Если ты встретишься с ним, сможешь ли ты сказать: «нет»?

— Наверное, — неуверенно ответила Жади пос­ле нескольких секунд раздумья.

— Ты не смогла убежать от него в Рио, не смо­жешь убежать от него и в Фесе, — служанка на­хмурилась. — Подумай о том, что ты потеряешь, если не остановишься, и молись Аллаху, чтобы Он не позволил тебе увидеться с бразильцем!

Жади ответила на слова Зорайде взглядом, пол­ным неповиновения.

Зазвонил телефон. Жади с тайной надеждой посмотрела на него, но трубку взяла Зорайде. Ус­лышав голос Лукаса, она не на шутку перепуга­лась и напряженным голосом ответила, что Абдул здесь не живет.

— Зорайде, это я, Лукас! — кричали из трубки.

— Наверное, он на рынке верблюдов, — она по­ложила трубку. — Почему Абдула разыскивают здесь?!

Увидеть Жади будет непросто, — подумал Лу­кас, когда служанка резко отсоединилась.

По всему Сан-Криштобану носились слухи, что Эдвалду женится.

Деуза сама спросила его недавно, во время танца, поженятся ли они, и дала ему время для размышления: до конца танго.

Эд пару секунд поразмышлял и согласился. Парочка поцеловалась.

Маникюрша привела Эдвалду к себе домой и представила маме, как своего жениха. Чтобы Лео не возненавидел Эда, они придумали целую легенду.  Деуза скажет, что он настоящий отец Лео и появил­ся после многих лет отсутствия. Донна Мосинья была довольна таким вариантом, хотя смущалась тем, что дочь первая сделала Эдвалду предложение.

Мустафа сидел в баре и ел поджарку, когда уз­нал, что Эдвалду женится, и подумал, что на На-зире. Он моментально сообщил об этом Саиду и Мохаммеду. Мохаммед сразу побежал к сестре.

— Нельзя объявлять о свадьбе до согласия дяди Абдула! — закричал он.

Назира ничего не понимала, но все были слишком убеждены, что Эдвалду объявил о же­нитьбе на ней. И она вместе с Латиффой тоже начала радоваться этому событию.

А Эдвалду рассказывал всем о своей невесте. Он говорил, что это его старая любовь, которая когда-то бросила его из-за увлечения им другой. И обещал познакомить всех с Деузой на праздни­ке Нового года.

• Донна Мосинья считала, что Эд — бабник, и дочь будет мучиться с ним. Но Деуза была уве­рена, что ее будущий муж остепенится рядом с ней. К тому же, она радовалась, что Эдвалду со­гласился стать отцом Лео, и теперь ее сын успо­коится.

— Я в отчаянии, я хочу жить своей жизнью, но никто этого не понимает! Я не могу больше жить так, как хочет мой отец! У меня полно седых во­лос, а я так и не смог стать самим собой, — го­ворил Лукас Лобату.

Последний был больше занят содержимым бо­кала, из которого пил, чем задачей, которую ему дал Леонидас, отправляя в Фес по делам. Главным для старшего Ферраса сейчас были не столько, дела компании, сколько неуправляемое поведение его единственного сына.

— Люди всегда делают то, что хотят, и никто ни в чем не виноват.

— Ты не знаешь, что значит быть сыном Лео-нидаса Ферраса!

— Зато я знаю, что такое быть его другом! Но если ты наплевал на себя и превратился в того, кем он хотел тебя видеть, то это твоя вина. Воз­можно, так было легче. После того, как я изба­вился от своей зависимости к наркотикам и ал­коголю, я понял: выбор всегда за тобой.

И Лобату снова припал к своему бокалу с вином.

— Не всегда, — отрезал Лукас.