Онлайн книга «Двор Тьмы»
|
Я не видела плоть родных, истерзанную клювами птиц, как и лицо баронессы, изуродованное моим ножом. Я видела только волосы, плавно развевающиеся на ветру. К горлу подступил комок. – Я люблю вас… Никогда не забуду. И вы, где бы сейчас ни были, не забывайте меня. Я отомщу за вашу смерть и скоро приду. За маской Дианы я прежняя Жанна. Ваша дочь и сестра. Навсегда! Меня охватило неудержимое желание поговорить с ними. Моими родными. Как в далеком детстве. Послушать советы папы. Поспорить с мамой. Услышать хоть одну шутку Бастьена. Или проповедь Валера. – Клянусь, буду мстить до конца, до самой смерти. У меня только один-единственный шанс. Один смертельный удар. Я хотела нанести его тому, кто отрубил вам головы. Но я убью того, кто приказал их надеть на колья. Шанс из тысячи? Из миллиона? Я понимала безумство плана. Как мне убить тирана, который правит Вампирией уже три столетия? Я достала карманные часы мамы. Они всегда со мной, как талисман на удачу. В ночном свете их бронзовая поверхность тускло поблескивала. Я, которая никогда не была суеверной, испытала сейчас внутреннюю потребность в каком-нибудь знаке свыше. – Мои дорогие. Говорят, Нетленный приказал насадить вас на колья, чтобы унизить. Но знаю: вы вернулись, чтобы охранять меня. Стоять на страже. Если бы только вы могли протянуть руки с вашего наблюдательного пункта и поймать ворона из Клермона. Я напрягла слух в безумной надежде услышать голоса, погасшие навсегда. Но ничего не услышала, кроме ветра, скрипа карет и приглушенных скрипок из замка… …но что это? Легкая мелодия пробивалась сквозь веселый мотив менуэта с далекого праздника. Мелодия простая и грустная… Она приближалась. Да, я слышала ее в темноте. Меланхоличные звуки гармоники на крыше! Отшельник из «Гранд Экюри»! Я помнила его пещеру, фонарь, груду полуразгрызенных человеческих костей на столе… и рядом губную гармонику, неуместную в том страшном логове. Охваченная страхом, я поспешно закрыла окно и бегом вернулась в дортуар. * * * Отшельник из «Гранд Экюри» все еще бродит вокруг! Эти пугающие мысли разбудили меня. В залитой солнцем комнате вчерашняя ночь казалась призрачной. Трудно представить чудовище, обитающее в этих идеальных стенах. – Ты совсем бледная, – заметила Наоко за завтраком. – Все в порядке? Судя по помятому лицу подруги, у нее вновь была бессонная ночь. Но ее беспокойство тронуло меня. – Проблемы пищеварения, – солгала я. – То же самое, – присоединилась к разговору Поппи. – От одного запаха французского кофе сводит живот. Я всегда находила его отвратительным, но сегодня он хуже, чем когда-либо… Думаю, вчерашний пирог с омарами был несвежим. Фу! Меня всю ночь пучило. – Очаровательно! Вся элегантность английской леди налицо… – Наоко закатила глаза. Поппи разразилась смехом: – Не будь ханжой! Это лишь доказывает, что я все еще жива и не трансмутирована в вампира. Но это скоро произойдет, девушки, обещаю. Наоко разумно воздержалась от комментариев. Поппи, похоже, была далека от таких предосторожностей. Как и большинство смертной знати, она стремилась попасть в высший эшелон… И свое восхождение намеревалась пройти с помощью «Глотка Короля». Начался новый день пыток. Каждый раз, когда пол за дверью класса скрипел, у меня замирало сердце. Камердинер пришел предупредить меня о прибывшей почте? Или Главный Конюший, уже ознакомившись с ней, собирался раскрыть мой обман? Но дверь оставалась закрытой. Шаги удалялись. Остаток дня тоже не принес никаких новостей: из рефектуара в Оружейный зал, затем на ужин в парадный. И снова я шла в постель в тревожных ожиданиях, не в силах заснуть. Как и вчера, ждала наступления полуночи, чтобы выбраться из удушливой тюрьмы кровати с балдахином на свежий воздух. Иначе задохнусь! Войдя в умывальню, я удивилась: окно было открыто. Насторожившись, я замерла в дверном проеме, сканируя темное пространство. Легкий шорох привлек внимание. На каменном полу стояла перевернутая плетеная корзина. Внутри что-то шевелилось. Я тихонько закрыла дверь и покрутила кремневое колесико трутовой зажигалки, чтобы поджечь масляную лампу на краю ванны. Здесь прошлой ночью я просила послать мне знак. Возможно, это он? Между сплетенными прутьями в мерцающем свете лампы, кажется, мелькнули блестящие черные перья… Да, перья ворона! Пойманная птица не билась в корзинке. Я осторожно приподняла уголок. Прирученный ворон, не пытаясь улететь, позволил прикоснуться к себе. На левой лапке висел узкий кожаный чехол. Я осторожно сняла его и положила птицу в корзину. В маленьком футляре лежала свернутая бумага библ [25], едва ли шире моего мизинца. Настолько тонкая, что можно ее размотать на добрых тридцать сантиметров. Вся жизнь Дианы де Гастефриш, записанная каракулями, теперь в моих руках. Дата ее рождения – 5 мая 281 года. Дата крещения. Титулы и награды, которые она унаследовала. А также родословная на протяжении двадцати поколений. Документ заканчивался бумажной виньеткой – гравюрой с изображением баронессы. Я сразу узнала репродукцию портрета, написанного рукой брата. Ту самую, что видела в усадьбе в роковую ночь: возвышенная красота, приукрашенная кистью влюбленного художника. – Бастьян, ты поймал ворона? – прошептала я, глядя в открытое окно на главные ворота. Рассудок твердил, что это невозможно. А сердцу хотелось верить, что дорогой брат за гранью смерти протянул мне руку помощи! Я поискала глазами его голову в темноте. Но там ее больше не было. Как не было ни Валера, ни родителей, ни баронессы. Пять чудовищных трофеев исчезли с острых пик. Лишь далекие небесные светила равнодушно сверкали в ночи непостижимым блеском. Где-то сейчас в своей обсерватории Король Тьмы наблюдал за их вечным движением. Внезапно показалось, что бездушные звезды внимательно смотрят на меня… Словно это само – ночное небо в паутине созвездий жадно следило за мной блестящими глазами, готовое поймать в свои сети заживо… Я поспешно прогнала ощущение беспричинного страха, пока оно не заморозило мысли. Может, головы отдали на съедение сторожевым псам? Это было бы верхом бесчестия. Я высоко подняла лампу, всматриваясь в бездонную темноту снаружи. Ореол мерцающего пламени осветил блестящие плиты пола, комод… и внешний подоконник, на котором лежали пять сфер. В полумраке я приняла их за цветочные горшки, подобные тем, что украшали окна Больших Конюшен. Только теперь поняла: это головы! Выстроенные в ряд теми же руками, что поймали ворона… Руками, усеянными швами! Задыхаясь, я взмахнула лампой: |