Книга Ты мой ангел, страница 33 – Novela

Семь месяцев никто не называл меня настоящим именем, но теперь, когда Эрику открылось, что я лгу, я не знаю, как мне вести себя и что сказать, поэтому я молчу, пока он смотрит в ожидании на меня.

– Скажешь что-нибудь?

Он выключает плиту и, скрестив руки на груди, выходит из-за стойки.

– Мне нужны таблетки, – моргнув, бормочу я. Правда нужны, потому что плечо болит ужасно. Я проглатываю пару капсул, но далее тянуть с ответом не могу.

– Теперь ты всё знаешь, – слабо пожимаю я здоровым плечом. – Знаешь, что меня зовут не Ханна.

– Я ничего не знаю, кроме этого, – возражает он, подступив ближе. – Ты изменила имя, и ты часто переезжаешь. От кого ты бежишь?

Бессмысленно и дальше отпираться или выкручиваться. Я должна сказать ему правду и надеяться, что он поймет.

– От своего мужа, – шепчу я, глядя на него.

– Бывшего мужа?

– Не бывшего, – мой голос становится ещё тише.

Эрик резко выдыхает, потерев затылок.

– Ты замужем?

Я киваю.

– Ты собираешься рассказать мне всё, или мы сейчас квест устроим из твоего прошлого?

Он кажется немного раздражённым.

– Я сбежала от мужа, когда его посадили в тюрьму за нападение на человека. И мне приходится скрываться, потому что, когда он выйдет, а это случится в следующем месяце, он найдёт меня и… я даже думать боюсь, что будет, когда Джек меня найдёт.

Думаю, состояние Эрика можно оценить как лёгкий шок. Он долго ничего не отвечает, потом заводит руки за голову и ругается сквозь зубы.

– Послушай, я не собираюсь доставлять тебе ещё больше проблем. Сейчас я оденусь, и ты сможешь сделать вид, что никогда не видел меня.

Я разворачиваюсь в сторону его спальни, кусая губы, чтобы не расплакаться. Эрик хватает меня за руку, разворачивая к себе.

– Ты прекратишь так делать? – Он обхватывает моё лицо ладонями и смотрит в испуганные глаза. Его голос чуть вибрирует, дыхание сбитое. Он взволнован, и это достаточно редкое для него состояние.

– Что делать? – пищу я.

– Убегать, Ханна. Или Джейми? Как ты хочешь, чтобы я называл тебя?

Почему он вообще ещё хочет хоть как-то называть меня?

Я сбита с толку.

– Ханна. Пусть будет Ханна.

Откровенно – я не хочу возвращаться к старому имени. К старой себе. Джейми была слабой. Я хочу оставить её в прошлом.

– Что он делал с тобой? – Его большие пальцы гладят мои щёки и скулы. – Твои старые переломы – его рук дело?

Я не могу ответить из-за душащих меня слёз, поэтому только киваю. Отчего он так добр ко мне? Разве он не должен хотеть, чтобы я ушла, и поскорее забыть обо мне?

– Почему ты раньше не ушла от него?

Из меня вырывается нервный смех.

– Я пыталась, не один раз пыталась, но Джек меня всегда находил и возвращал. А когда его посадили, я… увидела свой шанс на свободу, но я не могу использовать своё имя, документы – ничего. – Я слабо качаю головой. – Если я хочу, чтобы он меня не нашёл, должна стать другим человеком.

Эрик всё ещё рядом. Его руки до сих пор на мне, и это немного успокаивает. Он не отвернулся и не прогнал меня. Не знаю, хорошо ли то, что он даёт мне почувствовать себя защищённой и не одинокой против всего мира.

Я так боюсь вновь обмануться.

– Из-за чего он оказался в тюрьме?

Я вздыхаю, вытерев влажные глаза.

– Джек избил одного парня, с которым у него давно был конфликт. Он вытянул его из машины, свидетелей было много, дело не удалось замять. Когда полиция пришла к нам домой, чтобы арестовать его и Джека вывели в наручниках… Я испытала такое невероятное облегчение, как никогда за долгие годы.

Я не думаю, что радость из-за ареста мужа делает меня плохим человеком. Джек заслужил это. Он заслужил сгнить в тюрьме, и ему ещё повезло легко отделаться, благодаря влиянию его семьи.

– Он станет искать тебя, когда выйдет?

Я киваю. Как только Джека освободят, я больше не буду в безопасности. Уверена, ему давно известно, что я пропала.

– Ты должна обратиться в полицию и потребовать запрет на его приближение, – непреклонно говорит Эрик.

Я хмыкаю.

– Никакие запреты не остановят его. Семья Джека очень влиятельная, им принадлежит почти вся инфраструктура города и ещё много чего в округе. Это как борьба мартышки против медведя.

Не надо было уточнять, кто здесь кто.

Мне кажется, что Эрик хочет что-то сказать, но, видимо, он передумав, велит мне садиться завтракать. Он задумчив, и мы почти не разговариваем, пока едим, но я не жалею, что он всё узнал.

Я даже испытываю облегчение.

***

– Вау! Вау, вау, вау!

Я с терпеливой полуулыбкой жду, пока Лу придёт в себя. Рассказав всё Эрику, я поняла, что могу довериться и ей. Она заслужила это. Мою историю подруга восприняла довольно бурно.

– Теперь я понимаю твою отстраненность и таинственность. То, что произошло с тобой, ужасно, Ханна. Ты ведь не против, что я всё ещё называю тебя Ханной? Просто привыкла, хотя, если хочешь, я и к Джейми привыкну.

– Нет, я, наоборот, хочу сохранить это имя. Мне нравится быть Ханной, и мне нравится то, что случилось с ней здесь, в Чикаго. – Я пожимаю плечами. – Я ничего не хочу менять.

– Кроме работы? – с улыбкой напоминает она.

Я киваю. Недавно мной было принято решение уйти из клуба, и теперь мне следовало подумать о том, чем заниматься дальше.

– Я с самого начала не собиралась задерживаться в «Ангелах», а теперь, когда пошли слухи о нас с Эриком, да и вообще – учитывая наши отношения, я не смогу там оставаться.

– И чем бы ты хотела заниматься?

Я не знаю, стоит ли говорить Лу о том, что уже несколько дней не покидает моей головы. Всё это больше похоже на фантазию, и я не думаю, что из этого правда что-то выйдет.

Но я всё же рассказываю Лу о здании, которое увидела, когда бегала, и о том, что оно напомнило мне мою старую школу гимнастики.

– Ханна, это замечательная идея! – неожиданно поддержала меня Лу. – Думаю, тебе стоит как следует всё продумать и рассказать Эрику, потому что он разбирается в таких делах. Он точно подскажет тебе, что делать и на что можно рассчитывать.

Мне нравится её энтузиазм, но я всё равно сомневаюсь.

– Лу, это сложно, если вообще возможно. Даже если я составлю лучший бизнес-план, ни один банк не одобрит мне кредит. Я не могу предоставить свои документы, потому что не могу так светиться, ты же понимаешь.

Лу пожевала губу, раздумывая.