Книга Нефритовая звезда, страница 73 – Кэтрин Коултер

— Если не ошибаюсь, я уже говорил тебе как-то примерно то же, что и сейчас. Значит, мои чувства для тебя ничего не значат?

«Как он смеет так обращаться со мной?» — возмутилась Джул и стала вырываться от него.

— Я же о тебе заботилась, черт побери! Я люблю тебя и не могла позволить, чтобы ты волновался!

— Я имел полное право знать о том, что это… отребье снова угрожает тебе!

— Нет, — ответила Джул дрожащим голосом, — ты не имел никакого права. И прекрати орать на меня, ты не мог ничего сделать! Ты забыл, что был слепым?! Беспомощным?!

Сент понимал, что доводы жены довольно убедительны.

— Так значит ты, моя маленькая самостоятельная жена, решила, что мне можно ничего не говорить. Может быть, есть еще что-то, о чем я не знаю? А почему же ты ничего не рассказала мне вчера, когда я уже стал зрячим?

— Я была слишком пьяной и слишком счастливой и забыла сказать тебе. — Джул вздернула подбородок. — И даже если бы я вчера вспомнила об этом, то все равно промолчала бы. Ведь мы праздновали твое выздоровление, помнишь?!

Сент растерялся, но лишь на мгновение.

— Тогда ты должна была рассказать мне сегодня утром.

Джул смотрела на мужа с нарастающей злостью.

— Ты ведешь себя нелепо, — сказала она. — Я не собираюсь больше выслушивать твои крики по поводу ущемленного мужского самолюбия. Идем, нас ждут внизу гости.

— Я на девять лет тебя старше, в два раза выше и больше, — сказал Сент. — И я не собираюсь подчиняться маленькой гордячке ни сейчас, ни когда-либо. Понятно?

— Самонадеянный тип! — пробурчала Джул. — Если ты собираешься и дальше выражать свое недовольство, Майкл, продолжай. А я ухожу!

Сент уставился на свою жену.

— Самонадеянный тип, — повторил он словно не веря своим ушам. — Так вот как ты обо мне думаешь?!

— Да, — твердо ответила Джул, — если ты собираешься и дальше называть меня Джулианой.

— Черт, — сказал Сент, проводя рукой по волосам. — Ну иди сюда, дурочка.

Джул улыбнулась и, увидев ответную нежность в глазах мужа, бросилась в его объятия.

— Прости, — шептала она, уткнувшись ему в плечо, — я думала, так будет лучше.

— Знаю, — сказал Сент.

Он начал осыпать ее поцелуями, и она мгновенно ответила ему.

— Господи, — сказал он, неохотно выпуская жену из объятий, — ты сказала, нас ждут внизу гости?

— Майкл, у тебя очень много друзей, — ответила Джул.

— Может, пошлем их всех к черту прямо сейчас?

— Не стоит, — ответила она, но в ее голосе слышалось разочарование.

Сент привлек жену к себе:

— Идем, любимая.

"Он назвал меня «любимая», — обрадовалась Джул. Ей хотелось кричать от переполнявшего ее счастья. Правда, может быть, это то же самое, что «дорогая».

* * *

За ужином Сент спросил у Томаса, что слышно об Уилксе. Тот облегченно вздохнул, улыбнулся сестре и рассказал о том, как они действуют.

Джул же переглянулась с Пенелопой. Теперь у них обеих было по пистолету. Показывая, как нужно стрелять, Джул сказала Пенелопе: «Мужчины не правы, считая женщину беззащитным созданием. А теперь, Пенелопа, попробуй сама зарядить его».

Джул молча слушала, как ее муж и Томас говорят об Уилксе. Она наблюдала за руками Майкла, за тем, как сужаются и расширяются его зрачки во время разговора, за его ослепительной белозубой улыбкой. Джул представила мужа раздетым и тут же почувствовала, как внутри поднимается волна желания. Она встретилась глазами с глазами Сента и засмеялась, и Сент улыбнулся, услышав этот нервный смех.

— Вряд ли, — улыбнулся Сент Томасу, — стоит сейчас спрашивать твою сестру, что у нее на уме.

— А почему бы и нет? — вступила в разговор Пенелопа. — У Джул всегда очень интересные идеи.

— Слишком интересные, — подтвердил Сент.

— Майкл, я потом расскажу тебе, о чем я думала, — сказала Джул.

— Или покажешь, — улыбнулся Сент.

— Но Джул, — запротестовала Пенелопа, — почему ты не хочешь рассказать сейчас? Ведь это касается тебя.

Томас рассмеялся и взял жену за руку.

— Она не может рассказать, любимая. Мы бы сильно смутились от ее признания.

— Ты хочешь сказать, что… Ты бесстыдник, Томас Дюпре!

— Бесстыдник?! Кто бы говорил, Пенелопа!

* * *

Сент лежал на кровати и, положив руки за голову, любовался Джул. Ему казалось, что он никогда не устанет смотреть, как его жена причесывается. На ней был темно-синий бархатный халат, который он подарил ей к Рождеству. Волосы прекрасными густыми волнами падали на спину.

— Я все объяснил Томасу, как ты и просила, — как бы между прочим сказал он.

Джул с улыбкой посмотрела на его отражение в зеркале.

— И что тебе ответил мой брат?

— Ну, он очень удивился. Насколько я помню, он сказал: «Сент, ты уверен, что это делается именно так? Я думал, что ухо…»

Джул швырнула в мужа щетку для волос. Щетка приземлилась Сенту на грудь, и он кинул ее обратно.

— А если серьезно, то я просто спросил, как дела у него с женой. Он выглядел очень довольным. Конечно, дорогая, двое мужчин не стали бы обсуждать все подробности, подобно вам, женщинам.

Джул встала с кресла; халат соскользнул с плеч, она придержала его рукой, ощущая пальцами приятную мягкую ткань.

— Почему бы тебе не окутаться мною? Думаю, я гораздо теплее.

Джул кивнула:

— Да, это мысль.

— Иди ко мне, распутница, — сказал Сент, откидывая одеяло.

— Ты когда-нибудь носил ночную рубашку? — спросила Джул, стоя над ним и рассматривая его сильное красивое тело.

«Только в те несколько дней, когда боялся, что изнасилую тебя, если буду спать голым».

— Нет, — ответил он.

— Майкл, ты прекрасен. — Джул легла с ним рядом. — И гораздо теплее халата.

Сент всеми силами пытался поумерить ее пыл, но тщетно. Она хотела его, и немедленно. Они впервые были близки с тех пор, как к нему вернулось зрение, и Сент с трепетом и вожделением вглядывался в лицо жены в момент экстаза.

Он вскоре достиг пика наслаждения и обессиленный и счастливый лежал рядом с Джул, зная, что она тоже счастлива. Сент скользнул ладонями по ее спине.

— Ты великолепна, — сказал он, целуя ее в висок. — И я люблю тебя, Джул. Всем сердцем. — Джул открыла глаза; Майкл нежно прошептал:

— Не плачь, любимая, — и смахнул с ее щеки слезу.

— Я и не плачу, — всхлипнула она. — Просто я думала о том, что, наверное, ничего не соображаю сейчас.