Онлайн книга «Шестая колонна. Там, за гранью. Утраченное наследие»
|
– Фил, я рада, что тебя не волнует, какой кавардак будет у меня в столе. Мои бесчисленные секретарши с наслаждением наведут там порядок, когда ты наиграешься. – Малышка, не становись на пути у науки. А кроме того, – добавил Фил, заглянув в ящик, – здесь порядок не наводили по меньшей мере полгода. Так что особого вреда не будет. – Ха! А чего ты хочешь, если я все свое время трачу, разучивая для тебя всякие салонные фокусы? И вообще-то, я знаю, где что лежит. – Вот этого я и боюсь, а потому хочу, чтобы Бен ввел сюда элемент произвольности. Ну давай же, Бен. Когда хирург выполнил все, о чем его просили, и закрыл ящик, Хаксли продолжил: – Джоан, возьми карандаш и лист бумаги. Вначале перечисли все, что видишь в ящике, а потом нарисуй схему, как вещи лежат. – Ладно. Джоан села за стол и стала быстро записывать: «Большая черная кожаная сумка. Шестидюймовая линейка». Коуберн остановил ее: – Постой-ка. Все неверно. Я бы заметил такой большой предмет, как сумка. Джоан наморщила лоб: – Какой ты сказал ящик? – Второй справа. – Мне послышалось «верхний». – Возможно, я оговорился. Девушка начала снова: «Медный ножик для бумаги. Шесть разных карандашей и еще красный карандаш. Тринадцать резинок. Перочинный ножичек с перламутровой ручкой». – Бен, это, наверное, твой ножик. Очень хорошенький; почему я раньше его не видела? – Я купил его в Сан-Франциско. Господи боже, малышка! Ты же действительно не видела его! «Один спичечный коробок с рекламой отеля „Сэр Фрэнсис Дрейк“. Восемь писем и два счета. Два использованных билета в театр бурлеска „Фоллис“». – Доктор, ты меня удивляешь! – Давай пиши дальше. – Только если пообещаешь в следующий раз взять меня с собой. «Один термометр с зажимом. Клей и корректирующая лента для пишущей машинки. Три разных ключа. Один тюбик помады „Макс фактор № 3“. Блокнот и несколько картотечных карточек, исписанных с одной стороны. Маленький коричневый бумажный пакетик, а в нем пара чулок девятого размера темно-коричневого цвета». – А я и позабыла, что купила их; сегодня утром весь дом обыскала, хотела найти приличную пару. – Что же ты не включила свои рентгеновские глаза, миссис Гудини? [27] Джоан страшно удивилась: – А знаешь, мне это и в голову не пришло! Я еще не привыкла пользоваться ими. – Есть еще что-нибудь в ящике? – Ничего, только пачка бумаги для заметок. Секундочку: сейчас нарисую. Минуты две она рисовала, высунув кончик языка; глаза ее перескакивали от бумаги к закрытому ящику и обратно. – Тебе обязательно нужно смотреть в направлении ящика, чтобы увидеть, что внутри? – спросил Бен. – Нет, но так лучше. У меня голова кружится, когда я вижу какую-то вещь, а смотрю не на нее. Они проверили содержимое ящика и как расположены в нем вещи: все совпало с описанием Джоан. Закончив проверку, доктор Коуберн молча уселся в кресло. Хаксли, задетый отсутствием реакции, не выдержал: – Ну, Бен, что ты думаешь? Как тебе все это? – Ты и сам знаешь, что я думаю. Ты полностью доказал свою теорию; но я думаю о последствиях и о некоторых возможностях. Представь себе, каким это может оказаться благом для хирурга! Джоан, ты можешь видеть внутренности человеческого организма? – Не знаю. Я еще не… – Посмотри-ка на меня. Она пристально посмотрела на Коуберна: – Ой… ой, я вижу, как у тебя сердце бьется! Я вижу… – Фил, ты можешь меня научить видеть, как она? Хаксли потер рукой нос: – Не знаю. Может быть… Джоан наклонилась над шезлонгом, в котором лежал хирург: – Не получается, Фил? – Ни черта. Я все перепробовал, разве что молотком по черепу не стучал. Там, по-видимому, вообще нет мозгов, так что и гипнотизировать нечего. – Не злись, лучше попробуй еще раз. Бен, как ты себя чувствуешь? – Нормально, только сна ни в одном глазу. – На этот раз я выйду из комнаты. Может, это я тебя отвлекаю. А теперь будь послушным мальчиком и засыпай – баю-бай! Девушка вышла. Минут через пять Хаксли позвал ее: – Иди сюда, малютка. Уснул. Она вернулась и взглянула на Коуберна, растянувшегося на шезлонге, спокойного, расслабленного, глаза полуприкрыты. – Он готов к общению со мной? – спросила Джоан, повернувшись к Хаксли. – Да. Приготовься и ты тоже. Она легла на кушетку. – Ты знаешь, что мне нужно; постарайся установить связь с Беном, как только заснешь. Тебя нужно гипнотизировать, чтобы усыпить? – Нет. – Очень хорошо. Тогда – спи! Неподвижная, совсем расслабленная, она лежала на кушетке. – Ты под гипнозом, Джоан? – Да, Фил. – Можешь ли ты проникнуть в мозг Бена? Немного помолчав, она ответила: – Да. – Ну и что там? – Ничего. Вроде как пустая комната, но уютная. Постой-ка – он приветствует меня. – Что говорит? – Приветствует без слов. – Бен, ты меня слышишь? – Ну конечно, Фил. – Вы чувствуете друг друга? – Да, безусловно. – Слушайте меня внимательно, оба. Медленно проснитесь, не разрывая связи. Потом Джоан обучит Бена, как проникать взглядом в невидимое. Сможете? – Да, Фил, сможем, – сказали они в один голос. 4
Каникулы – Честное слово, мистер Хаксли, не могу понять, почему вы так упрямитесь. – Взгляд немного выпученных глаз ректора Западного университета покоился на второй пуговице жилетки Фила. – Вам были предоставлены все условия для глубокой и основательной исследовательской работы над серьезными проблемами. Вас специально не перегружали преподаванием, чтобы вы могли проявить свои несомненные способности. Вы временно исполняли обязанности заведующего кафедрой в прошедшем семестре. Однако, вместо того чтобы использовать эти прекрасные возможности, вы, по вашему собственному признанию, растратили свое время впустую, устроив ребяческую охоту за бабушкиными сказками и глупыми суевериями. Видит бог, дружище, я вас не понимаю! |