Книга Лисёнок для депутата, страница 46 – Аля Морейно

Влетаю в комнату для персонала вся в слезах, нет никаких сил сдерживать эмоции. Но выплакаться вдоволь не удаётся. Всего через несколько минут приходит уведомление о новом заказе, я наспех умываюсь и бегу его исполнять. Пока руки заняты привычным делом, мысленно проговариваю как мантру: «Катись ты к чёрту, Виктор Самборский! Не верю ни единому твоему слову! Я больше не та дурочка, которая с радостью позволяла вешать себе на уши лапшу!».

Аутотренинг не помогает. Раз за разом память возвращает меня к нашему разговору. А что если… Вдруг он приехал, чтобы забрать у меня Иришку? Слишком хорошо помню, как его отец трясётся над своей семьёй. Я им, конечно, никто. Но моя девочка — их плоть и кровь. Чёрт, неспроста он притащил этот конверт! Стопам вдруг становится холодно, будто кровь перестаёт циркулировать по телу. Нужно бежать… Но как и куда?

Закончив с заказом, звоню Вере и прошу закрыться на все замки и никого не впускать. Но разве Виктора это остановит?

Едва доживаю до конца смены. Ноги с непривычки гудят, с трудом переодеваюсь и выбираюсь во двор через служебный вход. По ночам уже очень холодно. Контраст прохладного воздуха с жаркой кухней бодрит и придаёт мне сил добраться до дома.

Подруга уже, наверное, уложила Иришку спать. И всё, о чём мечтаю, — это поскорее забраться под одеяло рядом с моей малышкой. Надо же было её папаше так некстати явиться сегодня и выбить меня из колеи…

Моросит дождь. Раскрываю зонт, внимательно глядя под ноги, обхожу лужи и двигаюсь в сторону оживлённой улицы. Боковым зрением замечаю большой тёмный внедорожник, припаркованный неподалёку от входа. Его дверь хлопает, и ко мне направляется неуклюжая фигура. Ускоряю шаг в надежде выскочить со двора и избежать продолжения разговора. Я слишком устала, чтобы противостоять сейчас Виктору! Я не хочу… не готова даже мысли допустить о том, чтобы отдать ему Иришку. Мне нужно время, чтобы придумать какое-то решение!

— Олеся, постой! Давай договорим.

Делаю вид, что не слышу, ускоряюсь и продолжаю идти дальше.

— Я не догоню тебя!

Останавливаюсь. Я поступаю нечестно, пользуясь тем, что Витя с трудом передвигается. Как бы я ни была на него зла, как бы ни боялась, я не могу воспользоваться его травмой, чтобы удрать. Не по-человечески это. Поворачиваюсь и делаю несколько шагов ему навстречу.

— Уже наговорились. Теперь из-за этого у меня будут неприятности. Ты вообще понимаешь, что такое жить на зарплату и держаться за рабочее место? Или ты намеренно приехал, чтобы разрушить мою жизнь?

— Не будет неприятностей, я всё уладил. Мы не договорили.

Смотрю с недоверием. Не понимаю, могу ли положиться на его слова. Он столько раз меня обижал…

— Я сказала всё, что хотела. Не вижу смысла в дальнейшей перепалке. Я очень устала и хочу поскорее попасть домой, — выдаю сухо, стараясь спрятать разрывающие душу эмоции.

— Ты, может, и всё сказала. Но я почти ничего из твоих слов не понял. И хотел бы разобраться. Я бросил лечение и приехал обеспечить тебе защиту, когда узнал, что тебя преследуют какие-то неадекватные люди.

— Витя, посмотри на часы. У тебя совесть есть? Я еле живая после смены. Мне не нужна твоя защита! Я и сама могу постоять за себя. Если на то пошло, то мне скорее нужна защита от тебя!

— От меня? Я тебя чем-то обидел?

И вот опять это удивление во взгляде. Или мне в темноте только кажется? Его лицо и падающие на лоб волосы уже полностью мокрые от дождя. Вряд ли приятно так стоять на холоде. Но он не обращает на это внимания и продолжает.

— Я бы хотел посмотреть на те новые документы, о которых ты говорила. И подробности нужны по поводу суда. Ты ведь не бракоразводный процесс имела в виду? Ещё ты сказала, что Олег выставил вас из дома. Хотелось бы понять, что значит «выставил». После того как ты написала мне сообщение, что уходишь, я попытался связаться с тобой, но не смог. И тогда я, действительно, послал помощника к тебе, чтобы убедиться, что у тебя телефон работает нормально. Но ты уже уехала и потом лишь попросила его помочь с перевозкой вещей. Это не совсем вяжется со словом «выставил», не находишь? По крайней мере, твоя трактовка меня озадачила.

Что? Моё последнее сообщение Вите было утром — пожелание удачи на операции. И его никоим образом нельзя было понять никак иначе. Ни слова об уходе там не было!

— Я тебе написала сообщение, что ухожу? — сглатываю и с трудом подбираю слова, чтобы ответить на эту неслыханную наглость. — Что за чушь?

Закипаю, возмущённая нелепым обвинением.

— Это ты написал мне, чтобы я уходила! И что Олег отдаст мне документы. Он приехал с ними вскоре после твоего сообщения… Сказал, что через сутки пришлёт машину, которая перевезёт наши вещи.

— Ничего не понимаю… Олеся, я бы даже в бреду тебе такого не написал! Да у меня столько планов на наше будущее было! А потом это сообщение от тебя. Вот смотри… Сейчас…

Он переносит вес тела на один костыль, достаёт телефон и что-то там листает, а потом протягивает мне.

«Витя, надеюсь, что операция прошла успешно, и всё у тебя будет хорошо. В последнее время я много думала о нас. И пришла к выводу, что не смогу быть с тобой. Мне всего двадцать три. Прости, но мне нужен здоровый мужчина и полноценные отношения. Очень надеюсь, что ты меня поймёшь. Прощай».

Перечитываю дважды. Отправлено с моего номера. Но я не писала этого! Да я бы не выдала такое даже под дулом пистолета! Я же ради него на всё была готова…

Кручу в руках смартфон. Экран гаснет, а я всё ещё не могу подобрать слова… Не помню, в котором часу приехал Олег и забрал у меня телефон. А что, если это он и отправил? Точно он, больше некому! Но как быть с сообщением от Вити? Оно тоже было липовое?

— И ты… поверил, что это написала я? — в горле сухо-сухо, звуки скрипят, вырываясь изо рта. — Разве у нас не было полноценных отношений, когда ты уезжал?

— Это меня и удивило… Но я подумал, что ты хотела большего.

— То есть ты мне совсем не доверял? Раз решил, что я могла вот так тебя бросить… После всего… Ещё и в день операции! Да как ты вообще мог?

Изображать спокойствие и невозмутимость больше не получается. Тёплые капли струятся по щекам, будто зонтик неожиданно прохудился. Больно… От того, что кто-то решил разыграть нас таким жестоким образом… От того, что Витя так легко поверил в моё предательство. Судит по себе?

— Ты сказала, что получила от меня сообщение… Оно сохранилось?

— Нет, конечно, Олег забрал у меня телефон и всё почистил. Чтобы даже следа твоего в моей жизни не осталось. Ни одного сообщения, ни одной фотографии. И даже симку другую в трубку вставил. То ли переживал, что я тебя скомпрометировать могу, то ли пытался таким образом защитить от твоих поклонниц.

Дождь усиливается. Нервничаю, что маршрутки ходить не будут, и мне придётся добираться домой пешком. Всего три остановки — не слишком далеко, но время позднее — страшновато.