Онлайн книга «Рядом с тобой»
|
– Нет, я не буду принимать в этом участия! Еще чего не хватало! Ей еще рано жить отдельно! Да ты знаешь, с чего я начинала?! С коммуналки на ХТЗ, вот пусть она тоже так начинает! – Нет, так не будет, я обеспечу Галю жильем. Скажи, где она будет жить, если со мной что-то случится? – Во-первых, с тобой ничего не случится, а во-вторых, вот тогда и подумаем. Молчание. – Наташа, пожалуйста, помоги мне, меня этот вопрос очень беспокоит. – Голос папы настолько просительный, что Галка покраснела от стыда и унижения, будто это она унижается перед теткой. – Последнее время ты стал слишком беспокойным, – парировала тетка. – Давай поедем к морю. – Нет, я буду с Галочкой, пока она не сдаст все экзамены. – Зачем? Она без нас будет счастлива. – Ошибаешься, ей нужна моя поддержка. – Ну, как знаешь, а я не намерена сидеть все лето в городе. – Почему все лето? Она сдаст экзамены, и поедем. – Еще чего! Я привыкла отдыхать у моря три недели с двадцать пятого июля, – стук отодвигаемого стула, – и ни днем позже! А ты предлагаешь середину августа! В Ялте в это время нечего делать! – Можно поехать в Сочи… – Я все время отдыхаю в одном правительственном санатории! Снова молчание. – Наташа, пожалуйста, не отказывай, поставь меня на очередь. – И не проси! Еще чего! Папаша решил любимой семнадцатилетней дочурке купить двухкомнатный кооператив! А не жирно?! Это же больше пяти тысяч! Что останется на твоей книжке? – У меня хорошая пенсия, нормальная зарплата… – Нет и еще раз нет! – Тогда я сам все сделаю! – Ага, – насмешливо говорит тетка, – в моей квартире жилая площадь сорок шесть метров, на каждого приходится больше пятнадцати, так что ни на какой учет тебя не поставят. – За что ты так с ней?! – Стук по чему-то твердому – наверное, папа ударил кулаком по крышке стола. – Откуда у тебя такое отношение к родной племяннице? – В его голосе негодование. – Она сама во всем виновата, она неблагодарная. Она не понимает, что я для нее сделала. Я вытянула ее из деревни, определила в элитную школу, она живет в центре города и все равно волком смотрит. У твоей дочери очень тяжелый характер. Это ж надо – за три года ни одной подруги, всех учителей против себя настроила… Никого Галя против себя не настраивала. Так уж получилось, что в элитную школу, на Рымарской, Галя в первый же день надела сапоги-чулки и тоненькую французскую шубку – таких у Сурэна было всего две, и мама одну успела выхватить. Хоть и начало апреля, но погода была прохладная. В Харькове люди одевались хуже, чем в Минске и даже в Березино. Когда она шла по улице, многие оборачивались на ее брючные костюмы, пошитые на заказ из добротных тканей, на свитера и кофты, тоже связанные на заказ. На платья из тончайшей шерсти, льна, натурального шелка, на приталенную французскую синтетическую шубку «под леопарда», вызвавшую в школе сильнейшую волну ненависти. А уж какую зависть вызвало ее белье, увиденное одноклассницами, когда она переодевалась к уроку физкультуры! Но все это детский лепет по сравнению с реакцией на сапоги-чулки. Приходит она в восьмой класс, садится за парту, заходит учительница – копия царица Клеопатра: глаза подведены, волосы цвета воронова крыла, в кримпленовом костюме, руки в кольцах, в ушах огромные серьги, на ногах сапоги-чулки. Похуже, чем у Гали, – Галкины лаковые, в обтяжку, а у той какие-то матовые, ногу не облегают. Училка обводит взором класс и останавливается на Галке. – У нас новенькая, – утвердительно говорит она, ее голос звучит явно недовольно. Галя поднимается: – Гармаш Галина. – Откуда ты приехала? – Из Белоруссии, из села под Минском. – Все понятно, – с нескрываемым злорадством говорит учительница и смотрит, прищурившись, будто Галка не человек, а блоха. – В деревне тебя не научили, что нужно брать с собой сменную обувь? Волосы, стянутые резинкой в конский хвост, зашевелились – не от ужаса, а от негодования, губы постепенно немели. – В селе меня научили брать сменку, когда идет дождь. – Галка представила себе, что училка тоже блоха. Наверное, у нее это получилось, потому что училка моргнула и взгляд ее стал жестким. – Завтра без сменной обуви ты в школу не войдешь! – Губы учительницы вытянулись в ниточку. – Хорошо, – кротко ответила Галя и села. На перемене одноклассница обозвала ее деревенской дурнушкой. Остальные подобострастно заржали. Галя даже головы не повернула – она уже привыкла, что здесь ее ровесницы красят ногти, брови, ресницы, даже губы, и она на их фоне действительно дурнушка. На следующее утро Галя пришла в школу со сменной обувью – с туфлями на платформе. Клеопатра на какое-то время потеряла дар речи, фыркнула и начала урок. На перемене Галю вызвали к директрисе. – Тебе еще рано носить такие туфли. – Моя мама так не считала, она купила их еще в прошлом году. – Что ж, тогда завтра пусть ко мне придет твой папа. Папа пришел. Галка осталась за дверью, но все слышала – папа посоветовал директрисе следить за другими ученицами, которые размалеваны, как шлюхи в борделе, а к его дочке лучше не приставать, она хорошо учится и одевается так, как он считает нужным, и пусть кто-то попробует занизить ей оценки, он до Москвы дойдет! Лучше б папа так не говорил – учителя объявили ей войну. Ее вызывали по пять раз подряд в надежде поймать на невыученном уроке. Но не поймали. И отстали. А вот одноклассницы не отстали. Больше всего Галю цепляла комсорг по кличке Купа – фамилия Купченко. В Купе было то, чего Галя, сельский ребенок, еще не видела, – жажда командовать и быть в центре внимания. Даже у «инкубаторских» этого не было. Очень похожая на хорошо откормленную таксу с поросячьими глазками и скошенным подбородком, Купа везде совала свой нос и обо всем докладывала Клеопатре. За ней ходил преданный табунчик одноклассниц: когда надо – ржал, аплодировал или презрительно фыркал. Галке они мстили за то, что она их в упор не видела и «ходила сама». И вот во время большой перемены, косясь на Галю, стоящую неподалеку, Купа «заводит пластинку». – Как можно жить с такими ногами? – бросает Купа в пространство. Табунчик подобострастно ржет и фыркает. – Моя мама танцевала в ансамбле «Жок», у нее очень красивые ноги. – У тебя мамины ноги! – Табунчик бьет копытцами. – Разве это туфли? Мой папа… он генерал, обещал прислать из Москвы французские, а не какой-то там дерибас. Галя не шевелится. Облокотившись о подоконник, она пялится в окно и со скукой думает, что будет дальше. – Летом я поеду в Москву. Я говорила, что окна бабушкиной квартиры выходят на Красную площадь, прямо на Мавзолей? |