Онлайн книга «Опасные забавы»
— Ты не выполнил задание? — Почему же, выполнил. Но потом сказал, что с меня довольно, и вернулся домой. — Так просто? И тебя отпустили? Даже не пытались отговорить? — В то время многое было проще, к тому же я был под началом у хорошего, достойного человека. Он нашел способ, как мне помочь, — отправил в бессрочный отпуск. — А теперь тебя пытаются заполучить назад. — Нетеперь, а время от времени. Но у них ничего не выйдет. Я не вернусь. — Джон Пол снова прикрыл глаза. — Кое-что из того, что я делал, у меня на совести. — Понятно, — тихо произнесла Эвери. — Но главное, конечно, в другом. Ты уже не веришь, что действовал во благо? Что хоть немного изменил этим мир к лучшему? — Нет, не верю, — мрачно признал Джон Пол. — Диктаторы как сорная трава — сколько ни выпалывай, тут же прорастает снова. Он рассказал Эвери об одном задании, о котором особенно не любил вспоминать, при этом наблюдая за реакцией. Лицо ее заметно омрачилось за время повествования, но она не убрала руку с его груди — наоборот, начала поглаживать в знак безмолвного сочувствия. — Зато теперь ты плотник, — сказала она чуть погодя. — Да. — И получается? — Очень неплохо. Приятно работать руками и знать, чтосоздаешь, а не уничтожаешь. — Джон Пол помолчал. — Странная это штука! — Что именно? — Потребность убивать. Раньше я не знал, что это такое. Теперь знаю. Это мрачное откровение прозвучало небрежно, но Эвери округлила глаза. — Тебя тянет убивать? — Убить. — Кого? — Скаррета. — Нет! — сказала она, невольно содрогнувшись при звуке этого имени. — Я не хочу, чтобы он умер. — Шутишь? — Отнюдь нет. Я предпочитаю, чтобы он жил долго-долго… в колонии строгого режима. — Но почему бы, если подвернется шанс… — Нет! — повторила Эвери. — Хорошо, — поспешно ответил Джон Пол, заметив, как она огорчилась. — Дай слово! — Я же обещал. — Монка, если хочешь, можешь убить, — сказала она, поразмыслив. — Он слишком ловок. Но лучше, если его достанут живым. Только представь, чего он может порассказать! — Он не расколется. Киллер — крепкий орешек, к тому же в отличие от маньяков они терпеть не могут бахвалиться. Правда, толковый следователь мог бы надавить на его профессиональную гордость, но где ты таких видела? Кто станет обращаться с киллером как с равным? А иного отношения он не простит. Так что на его показания рассчитывать нечего. Лучше уж придавить, как клопа. — А Джилли? — Решай сама. — Ее бы отправить в клинику для безнадежных психопатов, с усиленным досмотром и минимальными льготами. На всю жизнь. — Не хочешь, чтобы придавили и ее? — Она заслуживает смерти не больше, чем клоп, который по природе своей питается человеческой кровью. Знаешь такое выражение: «Не ведает, что творит»? Достаточно, если она больше не сможет вредить. А изучить ее было бы полезно. — У тебя золотое сердце. — Как и у тебя. — У меня? Вот еще! У меня только и есть золотого, что руки. Джон Пол потянулся заключить Эвери в объятия, но она уклонилась. — Знаю, знаю, что ты умеешь работать руками, но погоди… — В глазах ее прыгали знакомые веселые чертики. — Я тоже кое-кто умею. Сейчас увидишь! Эвери не бросала слов на ветер. Воображение у нее было живое, и потому их любовные игры становились раз от разу занимательнее. То, что она выделывала руками и ртом, было потрясающим и запретным в некоторых штатах (включая, возможно, и данный конкретный), но Джон Пол не стал выяснять, знает она об этом или нет. Они уснули этой ночью, так и не разжав объятий, остро сознавая, что приятная интерлюдия долго не продлится. Они как будто выпали из времени и пространства, однако вскоре предстояло вернуться к действительности. Эвери проснулась раньше Джона Пола, приняла душ и оделась в ванной, чтобы не будить его. Затем, убедившись, что дверь в спальню плотно прикрыта, она прошла в жилую комнату узнать, сколько времени. Там над столом висели часы на батарейках — хотелось верить, что точные. Они показывали без четверти шесть. В Виргинии, таким образом, время близилось к восьми. Дверь спальни скрипнула, послышались шаги и чуть по^ годя — шум воды в душевой кабинке. Эвери выждала минуту и взялась за телефон, бормоча: «Надеюсь, ты не сменила привычек, Марго. Сейчас не время для этого». Набрав номер, она в нетерпении подождала ответа. Трубку сняли уже после третьего гудка. Эвери назвалась первым попавшимся именем, сказала, что речь идет о жизни и смерти, и попросила позвать к телефону Марго. — Она приходит точно без десяти восемь. — Такая низенькая, изящная леди? — Да, да! — Только что вышла за дверь. — Бегите за ней, держите ее! — крикнула Эвери. — Если нужно, тащите волоком! Судя по звуку, трубка свалилась с того, на что ее в спешке бросили. Послышался приглушенный расстоянием оклик по имени. Эвери ждала, затаив дыхание. Наконец трубку подняли. — Никто не знает о том, что я бываю здесь ровно без десяти восемь. Что значит «о жизни и смерти»? Кто это? — Эвери. — Боже мой, Эвери! Неужто я так предсказуема? Откуда тебе известно?.. — Что по дороге на работу ты заходишь в кондитерскую? Мы слишком давно друг друга знаем. — Слушай, ты хоть понимаешь, что натворила? — Ничего плохого я не сделала. — Как не сделала? А кто сбежал из полицейского участка в Эмерсоне, в Колорадо? Между прочим, этих ребят послали для твоей охраны! — Охрана у меня уже есть. — Рейнар? — Да-да, — в нетерпении отмахнулась Эвери. — Говори все, что знаешь! Из душевой появился Джон Пол. Вид у него был ошарашенный. Он бросился было к Эвери, но она жестом остановила его. — Марго, подожди минутку, ладно? — Она зажала трубку ладонью. — Доверяй мне, Джон Пол. — Освободив трубку, она поощрила Марго: — Теперь можешь говорить. — Пересмотр дела начинается десятого июля. При этом будет рассмотрено и прошение о досрочном освобождении — понимаешь, его никто не отменял. Похоже, на этот раз Скаррету повезет. — Только через мой труп! — Эй, такими словами не бросаются! — А прошение по-прежнему назначено на шестнадцатое? — Вроде бы да. |