Мы сделали все, что могли.
Я тяжело дышал, все еще находясь в шоковом состоянии. Как только я остановился, произошел выброс адреналина. Руки тряслись. Я был весь в крови.
В крови своего лучшего друга.
— Она была пьяная, — сказал из-за спины Люк.
Я сжал кулаки, а Шон с присвистом засопел.
Слоан. Надо, чтобы Кристен сообщила Слоан. Я вышел на улицу, достал телефон и начал молить бога, чтобы Кристен ответила, чтобы не передумала насчет нашего разговора за те несколько десятков минут, что мы с ней не виделись. Если вдруг она не возьмет трубку, придется писать сообщение, а я не смогу. Руки неистово тряслись. Меня хватило лишь на то, чтобы разблокировать телефон и набрать ее номер.
С момента вызова прошло двадцать минут. Всего двадцать минут, а кажется, будто целая жизнь.
Дрожащей рукой я поднес телефон к уху.
Остаться здесь я не могу. В части должен кто-то постоянно находиться. Покидать часть нельзя, пока меня не сменят. Надо возвращаться.
— Привет! — Услышав ее голос, я впервые за последние полчаса задышал полной грудью. Одно лишь то, что на другом конце была она, меня уже успокаивало. Все, что между нами произошло, казалось теперь таким далеким и несущественным.
— Кристен, Брэндон попал в аварию.
Я все ей рассказал. А об остальном она позаботится сама. Кристен справится и привезет Слоан в больницу.
Хавьер мерил шагами холл, договариваясь, чтобы нашу смену подменили, другое ухо он заткнул пальцем. Но на севере полыхали пожары. Найти замену будет непросто. К нам и так уже перевели Люка.
Шон дышал в бумажный пакет, рядом с ним с беспокойным видом на корточках сидел Люк.
— Его только что увезли в операционную, — сообщил он мне.
Я беспомощно сполз по стене, мимо меня туда-сюда бегали врачи и медсестры, но я закрыл руками глаза и заплакал как ребенок.
Глава тридцать вторая
Кристен
После разговора с Джошем мой мозг тут же переключился в режим выживания.
За расчетливый ум и хладнокровное спокойствие, которое мне удавалось сохранять в экстремальных условиях, Слоан называла меня велоцираптором. Режим выживания активировался только в чрезвычайных ситуациях, и тогда во мне просыпались рассудительность и здравомыслие. Именно в таком состоянии мне удавалось превосходно сдавать экзамены, учиться в колледже и выживать рядом с мамой. Именно эта моя особенность помогала взять себя в руки, не паниковать и не бояться, не впадать в маниакальную одержимость.
Волнение исчезло, усталость после бессонной ночи и слез как рукой сняло, передо мной стояла четкая цель.
У меня не бывает истерик. Никогда. В кризисные моменты я начинаю рассуждать здраво и последовательно.
Переход полностью завершился.
Мне хватило одной секунды, чтобы решить: рассказать все Слоан по телефону или при встрече. Остановилась на последнем. Наверняка она будет не в состоянии управлять машиной, но обязательно сядет за руль — я ее знаю.
Со слов Джоша было ясно, что ближайшее время Брэндон проведет в больнице. Слоан ни за что не оставит его одного, а я не брошу подругу. Ей понадобятся личные вещи. Надо будет всех обзвонить. Перенести свадьбу.
Я быстро, но уверенно ехала к Слоан, по пути в голове составляла список того, что взять с собой. Зарядку для телефона, наушники, одеяло, сменную одежду для Слоан, туалетные принадлежности и ноутбук.
На дорогу ушло двадцать минут. Я подъехала к дому, вышла из машины и, не раздумывая, двинулась к входу.
От цветов на крылечке пахло свежеполитой землей. Дверь открылась, и передо мной появилось счастливое и пока еще беззаботное лицо подруги.
— Кристен?
Мой внезапный визит ее не удивил: я и раньше могла нагрянуть без предупреждения. Но она слишком хорошо меня знала и мгновенно поняла, что что-то не так.
— Слоан, Брэндон попал в аварию, — спокойно произнесла я. — Он жив, но я хочу, чтобы ты взяла сумочку и поехала со мной.
Хорошо, что я приехала, а не позвонила. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Слоан не может вести не только машину, но и просто переставлять ноги. В отличие от меня, в стрессовой ситуации она впадала в ступор и раскисала.
— Как? — выдохнула она.
— Лучше поторопиться. Быстрее.
Я промчалась мимо подруги и начала восстанавливать в уме список вещей. На сборы выделила две минуты.
Спортивный рюкзак в прачечной, туалетные принадлежности и наушники уже должны быть внутри. Я схватила сумку, вытащила из шкафа свитер, нашла сменное белье, сверху поставила ноутбук.
Тем временем в гостиной Слоан, как я и приказывала, взяла сумочку. Она стояла возле дивана, ее трясло, взгляд блуждал по комнате, будто она пыталась сообразить, что происходит.
Телефон лежал у мольберта, я схватила его, выдернула из розетки зарядку. Сдернула с дивана ее любимый плед, затолкала в сумку, застегнула молнию.
Все готово.
Я взяла Слоан под локоть, вывела на улицу, закрыла дверь и потянула подругу к машине.
— Что… Что случилось? Что произошло?! — закричала она, наконец-то оправившись от первого шока.
Я усадила ее на пассажирское сиденье.
— Пристегнись. По дороге расскажу все, что знаю.
Пока я обходила машину, чтобы сесть за руль, Слоан достала телефон и поднесла его к уху.
— Он не отвечает. Он не отвечает! Что случилось, Кристен?!
Я взяла ее лицо в ладони.
— Послушай. Посмотри на меня. Он живой. Его мотоцикл сбили. Джош ездил на вызов. Брэндон без сознания. У него наверняка сломаны какие-то кости и, возможно, есть травма головы. Сейчас он в реанимации, я привезу тебя к нему. Только, пожалуйста, успокойся.
В ее глазах читался ужас, но она кивнула.
— Сейчас твоя задача — позвонить семье Брэндона, — твердо приказала я. — Передай им все, что я только что тебе сказала, спокойным голосом. Сможешь сделать это для Брэндона?
Подруга снова кивнула.
— Да. — Руки у нее тряслись, но она набрала номер.
Пока Слоан обзванивала родственников, я быстро, но осторожно везла ее в больницу. Мы выехали на автостраду и, полностью сосредоточившись на дороге, я погнала вперед, километров на тридцать превышая допустимую скорость. Мигая поворотниками и сигнализируя рукой, я петляла в потоке машин. Когда мы добрались до места, я высадила Слоан у входа в приемный покой, а сама припарковалась. Потом схватила сумку и догнала подругу у регистратуры.
— Он все еще в операционной, — в слезах сообщила мне Слоан, как только я ворвалась в приемную, на натертом белом полу туфли скрипели.
