Онлайн книга «В сентябре вода холодная»
– Если так не по-человечески, лучше возьму больничный. – Берите, – легко согласилась Анна. – Тогда вместо вас поедет кто-то другой. Когда придете в себя, вас будет ждать другая командировка. – Какая? – встревожилась Ирина Ивановна. – Куда-нибудь в глубинку, если потребуется. Шкарбун тут же воскликнула: – Уж лучше я поеду в Москву! – Со временем из вас выйдет идеальная подчиненная, – заметила Анна. – Но вы до этих пор здесь вряд ли задержитесь, – съязвила Ирина Ивановна. – Точно подмечено, – сказала Стерхова и ответила на поступивший звонок: – Слушаю вас, Юрий Алексеевич! – Значит, так: я только что говорил с матерью. Она ждет тебя сегодня. – И я смогу осмотреть машину? – Возьми с собой кого-нибудь из криминалистической части. – Возьму. – И вот еще что… Об одном прошу, отца моего не трогай, он очень плох. – Обещаю. – Записывай адрес… Всего несколько минут потратила Стерхова на то, чтобы найти Бабаджанова, сбежать вниз по лестнице и выехать в Заварзино на его машине. Однако дорога по трассе заняла больше часа. Уже в десять утра они втроем – Стерхова, Тимур Бабаджанов и мать Савельевых – стояли у проржавевшего гаража на дальнем краю участка. – Раньше мы использовали его вместо сарая, – сказала Тина Евгеньевна, перебирая связку ключей, – потом, после гибели Виктора, Леша определил его под машину… Ах, вот он где! Она отомкнула замок и потянула на себя железные ворота. Юркий Бабаджанов уперся в створку, и вдвоем они еле-еле ее открыли. Он спросил: – Здесь есть освещение? – Нет и никогда не было. – Тогда автомобиль нужно выкатить на улицу. – Он ринулся в глубь гаража, но Тина Евгеньевна его задержала: – Постойте! Я протяну переноску. Стерхова между тем обошла машину. Вглядываясь через стекла в салон, она заметила бурые пятна на обивке пассажирского сиденья и уже собралась открыть переднюю дверцу, когда ее остановил резкий окрик: – Не сметь! Она удивленно обернулась: – В чем дело? – Пока не осмотрю и не сфотографирую, ни к чему не прикасаться! Это закон. – Пожалуйста. – Анна даже обиделась, но виду не подала, просто вышла на улицу и дождалась, когда вернется хозяйка. Тина Евгеньевна пришла с бухтой провода, один конец которого тянулся к открытой форточке. На втором была двухсотваттная лампа с объемной колбой в оплетке из проволоки. Она подвесила лампу на потолочный крючок, но Бабаджанов снял ее и стал обходить машину. Когда приспело время для съемки, он подозвал Стерхову: – Анна Сергеевна, подойдите сюда! Держите лампу и светите, куда покажу. Она так и сделала: послушно следовала командам и светила, куда он приказывал. После съемки Бабаджанов с усилием открыл и закрыл все дверцы поочередно. Потом он обернулся к Стерховой: – Видели? – Что? – Она подошла ближе. – Сюда светите! – Ну… – Смотрите, как изменился зазор между передним крылом и дверцей. – Его практически нет. – Теперь светите сюда… Она увидела, что между передней и задней дверцей зазор отсутствовал напрочь. – И здесь его нет. – Сейчас светите на крышу! Видите, над стойкой пошла волна? – Ну да, крыша прогнулась. – Все это вместе с поврежденным колесом, разбитой фарой, сломанным бампером и радиаторной решеткой говорит об одном: автомобиль ударился в лоб. После удара лонжерон, на котором висит двигатель, сместился и через дверь передал нагрузку на переднюю стойку. Зазоры между передним крылом и дверцами уменьшились, а по крыше пошла волна. Если бы удар был сильнее, передние дверцы сдвинулись бы на задние. Соответственно, их бы заклинило, а на крыше образовалась бы не волна, а резкий залом. – Ясно… – кивнула Анна, – значит, был лобовой удар. – Смещенный к левой стороне. – Об ограждение моста? – на всякий случай спросила она. – Исключено. Поперечины ограждения по высоте не выше капота. Тогда на нем по всей поверхности были бы повреждения. Прочие аргументы я вам уже приводил. – На какой скорости автомобиль врезался в препятствие? – В дерево! – живо отреагировал Бабаджанов. – Полагаете, он врезался в дерево? – У дерева, предположительно, было два ствола. Я определил это по вмятине на бампере и радиаторной решетке. – На какой скорости он врезался? – повторила вопрос Стерхова. – Сорок-пятьдесят километров, может, и больше. – А если точнее? – Ну давайте представим. – Бабаджанов начал чертить пальцем на пыльном стекле: – Вот у нас дорога, вот идет автомобиль по своей полосе, вот поворот… – Правый? – уточнила Анна. – Конечно же, правый. Дорога гравийная, автомобиль подбросило на ухабе, он не вписался в поворот и слетел по касательной к радиусу закругления. У нас повреждено левое колесо, значит, правый поворот был очень крутым. – Что касается места столкновения… – вставила Анна, но Бабаджанов ее прервал: – Подождите! Водитель резко вывернул вправо и стал тормозить с вывернутыми колесами. Потом перелетел кювет (а он обязательно есть на гравийках), ударился днищем о мягкую землю, и она погасила скорость. Ну а дальше врезался в ближайшее дерево у кромки леса. – Которое было сдвоенным. – Все верно, с двумя стволами. – Криминалист налег на капот и показал пальцем. – Вот, вот и вот! Видите, как побито лобовое стекло? Это значит, на дороге было много встречного или попутного транспорта. Камни с гравийки бьют стекла, отлетая от машин, чаще от грузовых. – Я это знаю, – сказала Анна. – Но дело в том, что все случилось ранним утром на безлюдной дороге. – Действительно? – Чуть подумав, Бабаджанов подыскал нужное объяснение: – Тогда это могла быть одна машина, которая то обгоняла, то отставала, то ехала рядом. Знаете, как это бывает в погоне? – Вы сказали про грузовик. Какова вероятность того, что это был именно он? – Пятьдесят на пятьдесят. С таким же успехом рядом мог ехать тяжелый джип темного цвета. Стерхова пораженно замерла: – Откуда вы знаете? – Идите сюда и посветите… – Бабаджанов подступил к переднему правому крылу. – Видите полоску темной краски? Она, скорее всего, от бампера джипа. |