Онлайн книга «Убийца возвращается дважды»
– Расшифруй. – Например, отписали тебе распоряжение, а ты положи его в ящик стола и на время забудь. Глядишь, через недельку-другую принесут второе распоряжение, которое отменяет первое. Вот так. И ничего делать не надо, меньше движений. – Очень рационально. – Рационально – да, – согласился Стратонов. – Однако не всегда работает. Усков частенько подвергался взысканиям, карьеры так и не сделал. Из динамика на столе раздался голос секретарши: – Алексей Климович, здесь Усков. – Пусть заходит, – сказал Стратонов. В кабинет вошел приземистый, плотный человек с выдающимся животом. Жесткие, «соль с перцем», волосы торчали на его крупной голове, словно остриженные стрелы дикобраза. Крупный, мясистый нос и затененные подглазья, несомненно, были отличительными чертами его лица, тогда как глаза, блеклые точки, оставались едва заметными. – Вызывали? – Усков прошел по ковровой дорожке и остановился в двух шагах от стола. – Дело к вам, Григорий Кузьмич. Хочу познакомить вас с московским следователем из отдела по раскрытию преступлений прошлых лет. – Стратонов вытянул руку и указал на Анну: – Подполковник, заместитель начальника отдела, Анна Сергеевна Стерхова. Усков повернул голову так мощно, что казалось, хрустнула шея. Вслед за головой повернулся весь корпус, он шагнул к Анне и протянул руку: – Очень приятно. Наслышан о вашем при-езде. Анна встала и ответила ему рукопожатием. – Взаимно. – Анне Сергеевне нужна ваша помощь, – сказал Стратонов. – Я готов! – ответил Усков. – Для разговора пройдемте в мой кабинет, – предложила Анна. – Или идемте к вам, если так будет удобнее. Они направились к выходу, Анна – первой, Усков шел за ней. Стратонов все это время напряженно смотрел на дверь, словно опасаясь, что они вдруг возьмут и задержатся в его кабинете. В приемной Усков сказал: – Лучше идемте к вам. В молчании они прошли до кабинета. – Прошу. – Усков отступил и пропустил Анну первой, а следом вошел сам. Платонов встретил их любопытным взглядом, ожидая хоть каких-нибудь объяснений, но Анна лишь представила их друг другу. Потом предложила Ускову сесть и села сама. Она сделала вид, что ищет в следственных материалах какой-то документ, а на самом деле выдержала паузу, чтобы собраться с мыслями и задать Ускову первый вопрос: – Помните дело об убийстве гражданки Паниной в ноябре восемьдесят девятого года? – Конечно, помню. Улица Партизана Железняка, тридцать пять. Живу на этой же улице. – Через два года после того, как над делом поработали два других следователя, расследование попало к вам в руки. – Расследование – это громко сказано. – Усков неожиданно рассмеялся, и Анна подумала, что более неприятного смеха она никогда не слышала. – Тем не менее вы над ним поработали. – Дело об убийстве Паниной прошло через много рук. Когда за него взялся я, то сразу понял, что дело гиблое. – С чего это вдруг? – Вы сами изучали следственные материалы? – Весьма поверхностно. – И так ничего не поняли? – Давайте по существу, – оборвала его Анна. – Были другие подозреваемые по делу, кроме Гуляева? Усков покачал головой: – Нет. Ни одного. – Ну, вот что… – Она замолчала, выбирая иную плоскость, другой взгляд на вопрос. – Пускай в материалах дела этого нет, не важно. Но хотя бы на интуитивном уровне или в мыслях вы предполагали, кто мог убить? Усков отчеканил: – Таких категорий в следственных действиях нет. – Ясно. – Анна рассеянно огляделась и встретилась взглядом с Платоновым. Тот с сожалением покачал головой. – Часть документов была утрачена до того, как я приступил к расследованию, – сказал Усков. – На каком этапе они исчезли – мне неизвестно. Что касается подозреваемых: откуда им взяться через два года после убийства? – Я понимаю, – согласилась Анна. Ей не нравился этот человек, однако она упорно старалась побороть свою неприязнь, зная, что предвзятость в работе вредит делу. Усков же, напротив, начал проявлять раздражение. – Вам наверняка известно, что девочка, дочка Паниной, видела убийцу, но не запомнила его. Чего вы хотите? – Других свидетелей не было? – Загляните в справки подомового обхода. – Видела, но не углублялась. – А вы углубитесь и сразу поймете: соседи ничего не видели и не слышали. Информации – ноль. Я сам в то утро побывал на месте преступления и с первого взгляда понял, что это убийство – беспросветный висяк. – А зачем вы туда приехали? – удивилась Анна. – Вызвали. Но в ту ночь дежурил следователь Казнов, ему и отдали дело. – Уверена, что все не так безнадежно, – сказала Анна. – Когда, спустя два года, я стал разбирать документы, сразу переговорил с первым следователем… – С Казновым? – Ну да. – А почему он сам отстранился? – Он не отстранился, а просто ушел на пенсию. – И что вам рассказал Казнов? – Он был уверен, что Панину убил кто-то из ее окружения. – В материалах дела фигурировал только любовник, – заметила Анна. Усков уточнил: – Гуляев предоставил железное алиби. Но если говорить начистоту: кто знает, сколько у погибшей было любовников? Анна перелистала материалы дела и проронила: – У меня есть и другие вопросы. – Ко мне или в принципе? – спросил Усков, и в его маленьких глазах заплясали чертики. – Вот, взгляните. – Она показала снимок ножа. – Орудие убийства. – Ну да, видел, знаю. – Тогда поясните. Убийца взял нож с кухни Паниной или принес с собой? – А что сказано в материалах дела? – Об этом ни слова. – Я тоже не помню. Прошло тридцать лет. Анна подняла глаза и зафиксировала взгляд на лице Ускова, намеренно выбрав объектом внимания его вздутый нос. – Как можно было допустить такую небрежность? – Вопрос не ко мне! – зло отозвался он. – Я работал с тем, что имел. – В то время родители Паниной были еще живы. Они могли опознать нож. – Послушайте, уважаемая, – с сочувствием начал Усков, но Стерхова его прервала: |