Книга Змея, страница 68 – Бекс Хоган

Я поднимаю глаза на дворец – забытый пережиток времен процветания и с удивлением сознаю, что испытываю потребность восстановить его – восстановить остров, – вернуть ему прежнюю славу. Я не могу этого сделать, пока буду прятаться.

С глубоким вздохом пожимаю руку Олвин.

– Идем, нам пора возвращаться.

Олвин и Астрид берут меня под руки, и мы вместе возвращаемся к реальности. Их присутствие смягчает мой гнев и укрепляет решимость.

Когда мы добираемся до моей спальни, Мордекай и Якс нас уже ждут.

Мордекай не тратит время даром. Он окидывает меня одним-единственным взглядом и спрашивает:

– Ну и что ты хочешь, чтобы мы сделали?

Я отвечаю сквозь стиснутые зубы:

– Мы выясним, кто такие эти Капюшоны. А потом покончим с ними.

Я вглядываюсь в их лица и нахожу только поддержку. Они против такого положения вещей не меньше моего.

– Предоставь это нам, – говорит Якс. – Не высовывайся и не давай Рэйфу повода забыть о гостеприимстве.

– У нас еще могут найтись и другие помощники, – добавляет Астрид, понижая голос. – Я этим займусь.

– Будьте осторожны, – прошу я. – Не похоже, чтобы я пришлась здесь ко двору.

– Что странно, поскольку твое возвращение должно бы быть поводом к празднику… – замечает Мордекай и запинается.

Он смотрит мне за спину, и я поворачиваюсь, чтобы понять, почему он вдруг замолчал.

В конце коридора в ожидании меня стоит Гай. По позвоночнику пробегает дрожь возбуждения. Пора. Наконец-то пора.

– Я должна идти. – Я уже двигаюсь в сторону Гая. – Найдите меня попозже. Мы еще поговорим.

Когда я подхожу к Гаю, он не произносит ни слова, просто поворачивается и хромает прочь. Видимо, хочет, чтобы я шла за ним. Мы следуем по темным переходам и углубляемся в ту часть дворца, которую я до сих пор не видела. Гай с трудом спускается по винтовой лестнице, но я чувствую, что предложение помочь будет воспринято как огромная обида, и потому просто продолжаю быть его немой тенью, пока мы не доходим до странной, неуместной маленькой двери в каменной стене.

Впервые обратив на меня внимание, Гай дарит мне хитрую ухмылку, которая должна означать: «то, что за этой дверью, должно тебе понравиться», и широко ее распахивает.

Комната, хоть и побольше вчерашней, но в ней царит такой же беспорядок, – будто здесь произошел некий взрыв волшебства. На скамьях валяется все, что можно ожидать встретить в хозяйстве волшебника. Вокруг горшков расставлены бутыли и склянки. В углу горит огонь. Над ним в котле варится какая-то смесь. В воздухе стоит едкий дым, от которого жжет глаза. Запах незнакомый, похожий на аромат мокрой от дождя земли, но с какой-то горечью, которую я не узнаю. Все свободное пространство занято книгами и бумагами. Пол закапан чернилами и еще невесть чем. Гай явно не большой сторонник порядка.

– Вот, – говорит он, направляясь к ближайшей скамье и по пути задевая бумаги, – где я тружусь. А ты тут будешь учиться. И поскольку Арлан с Иной уже придумывают, как бы от тебя избавиться, я считаю, что мы не должны тратить время попусту, согласна?

Провожу пальцами по скамье, оставляя дорожку на слое пыли.

– Их удовлетворит разве что отказ от всех моих прав.

– Почему ты ищешь власти в волшебстве, а не в правлении? Ты могла бы иметь и то и другое… иметь все.

Вопрос хороший, и некоторое время я размышляю над ответом. Может, я просто хочу власти без ответственности? Не потому ли я оставила Бронна капитаном «Девы»? Означает ли корона на голове, что я не смогу сбежать, когда станет совсем жарко?

– Королей и королев низвергают, – говорю я, причем правду, хотя и не во всей ее полноте. – Их власть конечна, хрупка. Ее могут у них забрать, что раз за разом нам демонстрирует история. Я хочу той власти, которую у меня будет не так легко украсть.

Глаза Гая сияют, и я не могу прочитать его реакцию. Если он и подозревает во мне иные страхи, он этого не обнаруживает.

– Ну, в этом отношении не мое дело тебе советовать, – говорит он. – Моя роль советника сводится к вопросам государственным. – Выражение смиренной услужливости на его лице сменяется такой коварной ухмылкой, что застает меня врасплох. – Но что касается волшебства, тут все совсем иначе.

– Так с чего начнем? – У меня аж голова кружится от возбуждения.

– С начала, разумеется. Расскажи мне, что ты уже знаешь.

Просьба вполне уместна, и я, присев на табуретку, рассказываю ему о своих детских занятиях с Миллиган на «Деве», о моей многолетней мечте научиться врачевать. Я рассказываю ему о книгах, которые прочла, о том, что могу видеть жизнь, покидающую тело, о том, что я натворила с Лайлой. Пока говорю, во мне что-то успокаивается. Я вспоминаю, почему хочу стать волшебницей. Не ради власти, – хотя не стану отрицать этого соблазна, – но ради лечения. Олвин была права: в душе я целительница. Будь то телесная рана или беспорядки на Островах, я стремлюсь все починить и восстановить. Пока я говорю, осознание этого приносит мне мир. Старая Грязька сказала, что, если я не хочу потерять себя в волшебстве, я должна знать, кто я. Мне близко именно это. Так я буду противостоять тьме.

Когда я заканчиваю рассказ обо всем, что приходит мне в голову, Гай некоторое время просто сидит, кивая и обдумывая услышанное.

– Занятно, – говорит он. – Те книги, ты их, случайно, не захватила с собой?

– Боюсь, что нет. Но я делала записи, – спохватываюсь я, жалея, что оставила их в спальне.

– Я бы очень хотел как-нибудь на них взглянуть, – признается он, и я рада быть нужной.

Гай продолжает размышлять, соединив уцелевшие кончики пальцев.

– Занятно, весьма занятно, – задумчиво говорит он. – Тебя явно тянет к целительству. Нам же теперь предстоит определить, связаны ли твои способности с волшебством или это просто совпадение.

Гай с трудом встает, подходит к камину и прислоняется к нему.

– Покажи мне, как ты будешь лечить ожог. Используй все, что пожелаешь. – Он указывает на комнату.

В идеале для смягчения ожога я бы взяла второго бальзама да побольше, и взгляд мой инстинктивно падает на рубец на кисти, оставшийся после раскаленного металла. Однако не думаю, что у Гая большие запасы целебных веществ с Востока. Я должна изготовить собственную мазь. Осматриваю расставленные в беспорядке бутыли и нахожу одну с надписью «порошок подлунника» и еще одну – «огнь». Насыпав равное количество обеих трав в ступку, я толку их пестиком, медленно подбавляя воды, пока все это не превращается в темную смесь – главным образом, коричневую с оранжевыми прожилками.

Несу показать.

– Давай проверим, насколько она действенна.

К моему ужасу, Гай с этими словам сует руку прямо в огонь.

– Гай!