
Онлайн книга «Трио неизвестности»
– Они прорвались на третий этаж, – негромко доложил вернувшийся телохранитель. – Астролога пришлось застрелить. Внизу прогрохотало три взрыва подряд, скорее всего гранаты. Капитан выругался, однако этим не ограничился и в сердцах бросил: – Да из чего же сделаны эти твари? И услышал сухой ответ Третьего: – Если ты говоришь о лингийцах, то из неукротимости. /// Пистолеты и ножи. А когда их перестало хватать – гранаты. Панар приказал устроить большую перестрелку у главной, самой широкой и удобной для атаки лестницы, показать, что егеря собираются идти на прорыв именно здесь, а когда защитники клюнули и почти все собрались на ней – взорвал проход на запасную, и пятеро его парней оказались на третьем уровне, обеспечив отличный плацдарм для развития успеха. Их не смутил даже резкий крен, который экипажу катамарана удалось выправить с большим трудом: лингийцы поняли, что, выйдя из Пустоты, Помпилио продолжил бой, то есть не оставил их, отправился следом и теперь делает всё, чтобы поддержать. Поняли и приободрились. Ну а то, что мессер принял решение сбить гигантский цеппель, на котором они находились, их не взволновало: раз решил, значит, так надо. Они чётко понимали, что удар о землю станет паузой, а не финалом, и знали, что нужно делать после – продолжать драться. Кто-то сумел удержаться, кто-то покатился по коридорам, одному бойцу не повезло – сломавшаяся направляющая насквозь пронзила грудь, но все, кто мог продолжать бой, вернулись в него ещё до того, как гигантский цеппель перестал скрипеть и вздрагивать. Атаковали оглушённых врагов, безжалостно убивая всех, кто оказывал сопротивление, и на рывке добрались до последнего, четвёртого уровня. До капитанского мостика разбитого катамарана. До пустого капитанского мостика. /// Он сделал всё, что мог. Несколько лет они провели вместе, несколько разных лет, вместивших в себя столько, что хватило бы на несколько жизней… На нём она училась летать, а потом – воевать, дома, на Кардонии, когда даже помыслить не могла, что станет женой одного из самых известных адигенов Герметикона. Выкупила его, отправила на полную модернизацию – хотела, чтобы её паровинг был самым лучшим в мире, и тем спасла от гибели во время ужасающего разгрома, который устроили им в Приоте. Затем он перебрался с ней на Лингу, был рядом в самые трудные дни, когда потерявшая всё на свете Кира собирала себя по кусочкам – поддерживал так же мягко и нежно, как Помпилио, отвлекал от горьких мыслей, помогал изучать новый мир; едва не сорвался в пике во время смертельного эксперимента, но вытянул, спас и себя, и хозяйку; отправился вместе с ней в опаснейшее путешествие по следам погибшей Тринадцатой Астрологической, честно сражался, наводя на врагов ужас, даже через Пустоту прошёл, а здесь не удержался. Местный воздух оказался для тяжёлой машины слишком лёгким, а местной воды – второй стихии паровинга – здесь не оказалось вовсе. И он погиб. – Ты сделал всё, что мог, – тихо сказала Кира, прикоснувшись рукой к корпусу машины. – Спасибо. Паровинг не ответил. Он умер. – Мне очень жаль, адира, – вздохнул Бабарский. – И ещё… я хочу сказать спасибо. Сейчас сказать. Вам и ему. – Не за что, ИХ. – Кира постояла ещё мгновение, после чего отвернулась, сделала два шага прочь и не глядя на Бабарского спросила: – Экипаж покинул машину? – Да. – ИХ, ты сделал то, что нужно? – Да, адира. – Тогда иди. – Конечно, адира. Кира подождала, пока Бабарский отойдёт на безопасное расстояние, подожгла шнур и не быстро, спокойным, неторопливым шагом пошла прочь. Не оборачиваясь. Машина взорвалась в тот самый миг, когда она укрылась за ближайшим из больших валунов. А ещё через минуту над местом гибели паровинга завис «Пытливый амуш». /// – Наблюдаю адиру, – громко доложил вперёдсмотрящий. – С ней всё в порядке? – поинтересовался Помпилио. Они с Дорофеевым стояли с противоположной стороны, внимательно разглядывая в бинокли происходящее у катамарана: «Стремительный» завис над останками поверженного монстра и периодически открывал пулемётный огонь по пытающимся сопротивляться врагам и уцелевшим огневым точкам. – Так точно. Адира здорова и в безопасности. – Откуда взялся дым? – Адира взорвала паровинг. – Понятно… – Отдать приказ приземляться? – спросил Дорофеев, не отрываясь от бинокля. – Полагаю, «корзины грешника» будет вполне достаточно, Базза, – хладнокровно ответил дер Даген Тур. – У нас нет времени приземляться. – Да, мессер, – кивнул капитан, мысленно согласившись с тем, что нескольких человек можно поднять на борт без лишнего комфорта, и распорядился: – Приступить к снижению до пятидесяти метров! Команда «корзины» – начать эвакуацию без приказа! Медикусу приготовиться к осмотру. – По завершении эвакуации возвращаемся к катамарану. – Да, мессер. – Базза помолчал. – Насколько я могу судить, там всё развивается по плану. – Согласен. – Помпилио позволил себе улыбку. – Они наверняка подали сигнал бедствия. Так что времени у нас немного. – Не более двух часов. – И это – в лучшем случае. – Дер Даген Тур опустил бинокль. – Базза, продолжайте наблюдение, а я отлучусь к «корзине». – Конечно, мессер. /// – Начинаю снижение и приступаю к эвакуации, – доложил дер Шу. – Принято, – отозвался Дорофеев. – Принято, – подтвердил Капурчик, наблюдая за тем, как наземная команда, спустившаяся со «Стремительного» в «корзине грешника», крепит якоря к палубным надстройкам катамарана. Десантников было много, кроме того, среди них наверняка были раненые, поэтому дер Шу принял решение не просто посадить крейсер, а посадить так, чтобы снять лингийцев прямо с палубы катамарана, благо размеры вражеского корабля это позволяли. – Ловко, – одобрил Сямчик, оценив, с какой скоростью дер Шу ухитрился пришвартоваться к поверженному цеппелю. – Лингийцы хорошо обучены, – согласился Капурчик. И наклонился к переговорной трубе: – «Макушка»! – Да, господин капитан? – отозвался сидящий на самой верхней точке цеппеля наблюдатель. С «макушки», то есть со спины корпуса, открывался отличный обзор, что требовалось находящемуся в боевом охранении «Дэво». – Доложить обстановку. – Горизонт чист по всем направлениям. – Хорошо. – Капурчик отставил трубу и повторил: – Хорошо. – А вот мне кажется, что не очень, – негромко произнёс Сямчик. – Что ты имеешь в виду? |