Онлайн книга «Любовь без мандата»
– Теперь я заикаюсь, только когда очень в-в-волнуюсь! – с улыбкой сказал Майкл и под столом положил руку ей на колено. «Пощечину! Дай ему пощечину!» – заголосила Дама. «Зачем? Тебе же нравится!» – хмыкнула Оторва. – Значит, сейчас вы волнуетесь? – спокойно спросила Лидия Николаевна. – К-конечно! – рассмеялся Старков, и его теплая ладонь осторожно двинулась дальше. – Уберите руку, – тихо приказала Лидия Николаевна. – Почему? Я же вас люблю! Давно. Вы же знаете. – Нет, не знаю. Надеюсь, Эдуард Викторович тоже не знает. – Надеюсь, – помрачнел Майкл и убрал руку. – Скажите, Майкл, что происходит у вас с моим мужем? – очень серьезно спросила она. Эта серьезность происходила, наверное, от стыда и недовольства собой, потому что на том месте, где побывала его ладонь, остались теплые благодарные мурашки. – Эдуард, к сожалению, не может понять, что теперь время цивилизованного бизнеса. – Он очень переживает из-за порта. – Вы, русские, странные люди. Переживать надо из-за другого. Вот я переживаю из-за того, что совсем вам не нравлюсь. – Майкл отхлебнул вина и внимательно посмотрел Лидии Николаевне в глаза. – Я правильно вас понял? – Я замужем, – вытерпев его взгляд, ответила она. – Вы просто как наши воспихи! Они, конечно, изменяют мужьям, но потом очень переживают. – Мне эти переживания не грозят. – Жаль. А Эдуард просто не умеет управлять портом. Это может плохо кончиться, и я этого никогда не допущу. Я вложил в дело слишком много денег. Когда они покидали ресторан, за стойкой хлопотал совершенно другой бармен. Костя довез их, лихо вписываясь в извилистые повороты. Казалось, машина мчится не по шоссе, а скользит, словно по монорельсу, по белой разделительной полосе. Лидия Николаевна, поблагодарив за ужин, направилась в свой номер, а Майкл остался около машины и о чем-то заговорил с телохранителем. Она была немного пьяна, возбуждена, хотела перед сном поболтать с Нинкой, но дверь подруги оказалась заперта, и на стук никто не откликался. Огорченная, Лидия Николаевна долго сидела на балконе, прислушиваясь к странным таинственным звукам, какие может рождать только сонное море. По телу блуждали нежные безымянные воспоминания, вызывавшие в душе умиротворяющую тоску. Потом она легла в холодную и чуть влажную постель, но спать не хотелось. Лидия Николаевна дочитала книжку, закончившуюся, как всегда, сногсшибательной свадьбой героев, выключила ночник и уже почти задремала, когда скрипнула дверь. Она открыла глаза: на пороге – совершенно голый – стоял Старков и улыбался с детским лукавством. В свете заоконного фонаря его тело напоминало вырезанного из черного дерева языческого идола, а готовность к любви поражала могучей заблаговременностью. – Вы с ума сошли! Уходите сейчас же! – почти закричала она. – Если Эдуард Викторович узнает… – Не узнает. Я заплатил Косте. – При чем здесь Костя? – Не бойся! Никто ничего не узнает! – Он медленно подошел к кровати и встал на колени. – Нам будет очень хорошо. Очень! – Я закричу! – Обязательно закричишь! Я обещаю… – Нет! – Она с размаху ударила его по лицу. Он поймал ее руку и поцеловал. «А он нахал!» – возмутилась Оторва. «Заткнись, дура!» – совершенно Нинкиным голосом ответила ей Благонамеренная Дама. Старков в самом деле оказался необычайным постельным искусником, обладающим почти спортивной сноровкой, и поначалу Лидия Николаевна чуть не потеряла сознание от неведомой прежде остроты содроганий, но ближе к утру она испытывала уже тошнотворное состояние человека, объевшегося деликатесами. – Ты не разочарована? – спросил Миша во время недолгого тайм-аута. – Я устала, – ответила Лидия Николаевна. Светало, когда Старков, еще раз основательно продемонстрировав свою неутомимость, поднялся с постели и пошел к двери. На минуту он задержался у зеркала и, с восхищением оглядев себя, игранул могучей грудной мышцей. Лидии Николаевне стало так стыдно, так горько и противно, как никогда еще в жизни. – Ничего не было! Запомни: ничего не было! – прошептала она. – Конечно, ничего! – ответил он, озирая ее с тем профессиональным удовольствием, с каким, наверное, легкоатлет смотрит на планку, которую долго не мог преодолеть и вот наконец взял. И вышел. В ту же минуту она бросилась под душ, пустила горячую воду, почти кипяток, и долго смывала с себя случившееся. Ей казалось, если его остропахнущий спортивный пот впитается в кожу, Эдуард Викторович обязательно почувствует и обо всем догадается. К завтраку она вышла поздно. – Ну и зря! – сказала Нинка. – Что – зря? – похолодела Лидия Николаевна и со стыдом ощутила свою жаркую женскую натруженность. – Не далась такому мужику! О чем на пенсии вспоминать будешь, неуступчивая наша? – Ты его видела? – Ну да! Я как раз вернулась, когда он уезжал. Плакал, как ребенок, говорил, что в Америке таких верных жен нет… – А ты? – спросила Лидия Николаевна, краснея. – Как ты? – Что я? Качели… – угрюмо ответила Нинка. Перед отлетом они хотели съездить на базар, но Костя не подал вовремя машину: заигрался с охранниками в нарды. – В чем дело? – возмутилась Лидия Николаевна. – Пардон, мадам! – ответил он с очевидной хамоватостью. – Ты что, денег накопил? – обозлилась Нинка. – Накопил! – ухмыльнулся Костя и обидно хрюкнул перебитым носом. 6 В самолете Лидия Николаевна несколько раз доставала зеркальце и выискивала в лице, в глазах приметы давешней измены. – Прыщи – от морской воды, – успокоила ее Нинка. В аэропорту их ждали две машины. Вторая с охраной. Когда медленно открылись бронированные ворота усадьбы и они подъехали к дому, Лидия Николаевна заметила, что одетых в черное охранников стало больше. – Что-нибудь случилось? – спросила она водителя. – Пока вроде нет, – ответил Леша. Эдуард Викторович встретил ее холодно и даже поцеловал в щеку с видимым усилием. – Что происходит? – встревожилась она. – Просто устал… За едой, как обычно, сидели напротив друг друга в разных концах стола. Муж был угрюм. – Что президент? – спросила она. – Занят. – Как дела в порту? – Плохо. Старков оказался негодяем. |