Книга Я хочу от него сына, страница 51 – Желана Соколова

— Ну, Ева, — не стала вредничать и отпираться я. — Мы знакомы? — поинтересовалась, уже не стесняясь рассматривать блондинку, которая буровила меня своими злыми глазками снизу-вверх.

Печаль какая! Для неё, разумеется.

Но я на свои преимущества в росте не уповала. С детства опасалась таких вот малявок. Как показывает жизненный опыт, они почему-то самые агрессивные, если перейти им дорогу.

Да, та же, Лилька, например. Хорошо, что нам делить нечего, а вот врагом Валитовой я бы точно быть не хотела. Порвёт, как Тузик грелку.

Со стороны это, должно быть, выглядит забавно. Как по мне!

Сродни басне у классика: где «моська на слона».

Ну раз я слон, то мне бы не помешала его толстокожесть, — вздыхаю украдкой, невольно оценивая свою визави.

Красивая. Глаза голубые в пол-лица. Куколка с точеными чертами. Мелкая опять же, хрупкая, не то, что некоторые «гренадёры в юбке». Это я про себя иронизирую, если что.

Пришлось констатировать, что природные данные у «бывшей» (или не бывшей?) изначально были побогаче, чем у меня. И дело даже не в росте.

М-да. Понимала я Федю. Ещё как понимала.

Но есть одно «но!», которое не дает окончательно рухнуть моей самооценке.

Чрезмерный «тюнинг» морды лица в данном случае скорее все испортил, чем украсил.

Умеют же некоторые себя испоганить в погоне за совершенством!

Апгрейд по полной программе: «Комки Биша» удалены, губы увеличены (я «это» называю, выворочены), ресницы наращены. Мезотерапией дева тоже чересчур увлекалась. Хм, и с ботоксом уже успела подружиться, судя по отсутствию живой мимики.

И ей ведь только тридцать, если эта та самая «ровесница» бурильщика. А я бы дала ей все сорок. Да! Вид ухоженный, лощеный, но выглядит это всё…штампованно, что ли?

Все эти мысли проскакивают за доли секунды, пока я усиленно изображала беспристрастное выражение на лице.

Что поделать? Натура у меня такая. Обычно я пасовала, когда на меня происходило неожиданное нападение. Даже чудо, что я так быстро подобралась, готовая отражать атаку. А она будет, попой чувствовала.

И нечего нос кривить, глядя на меня, как бы ей хотелось, «свысока».

Меня шубой и, о-о-о, булыжником на пальце (откуда?!), не впечатлишь.

Были у меня и булыжники, и шубы. Все вернула Антошке (для будущей жертвы), лишь бы оставил меня в покое и ничего не имел мне предъявить.

После вахты, я, конечно, на леди не тянула. Но и парка на мне — не китайский ширпотреб. Обычно я так не шиковала, но тут пришлось раскошелиться, чтобы не замерзнуть на северах, как цуцику.

Куртка у меня шикарного цвета индиго с мехом серебристой лисы, и с теплым-претеплым подкладом из овчины. Сшита на заказ на ЯМе* и стоит соответственно. Порой шубу купить дешевле выйдет.

— Нет, не знакомы, — усмехнулась она. — Не знаю, как ты, — сразу переходя на фамильярный тон, заявила девица, — но я о тебе наслышана. Одного мужика делим, как-никак, — оскалилась якобы дружелюбно.

Или снисходительно?

Еле сдержалась, чтобы меня не передёрнуло от отвращения, и сохранила показушное благодушие.

Делим, значит, шкуру неубитого медведя. Ну-ну!

А что ж тогда прибежала ко мне, милая, на разборки?

Я пока молчала, переваривая и внимая. Или внимая и переваривая. Это как посмотреть.

Интересно же, что поведает сия прелестница?

— Что, нравится, смотрю, быть суррогатом на замену? — продолжила она точечно бить по больному. — А впрочем, Ева же! Чему удивляться? Судьба быть второй.

Оу, какая интеллектуалка! Лилит, однако, из себя возомнила. Та, что первая жена Адама. В каббалистической теории, после расставания с Адамом она стала злой демоницей-суккубом, воплощением похоти. Ну и до кучи, убийством младенцев промышляла.

Ну то, что передо мной стоит похотливая сучка, я нисколько не сомневалась.

— Не обольщайся, — с апломбом заявила она. — Сколько у него таких было, а возвращается он всегда ко мне, как ручной пес.

— Да что ты? — приподняла я бровки выразительно, улыбаясь в ответ.

Показывать ей, как меня задели её слова, я не собиралась.

А вот про «ручного пса», это прямо крипово*. Любопытно, как бы оценил эту характеристику сам ручной пёсель?

— И с чего ты такая щедрая, а? Как там тебя? — не теряя присутствия духа, поддела её в свою очередь. — Мудроженщина, что ли? Разрешаешь мужику кобелировать? Одна не справляешься с его темпераментом?

— Не юродствуй, — тут окрысилась она в ответ, забыв про напускное дружелюбие. — И что он в тебе нашел? Ни кожи-ни рожи.

— Что нашел-то? Ноги от ушей? — предложила варианты ответов на её вопрос, тем самым ещё и подъё… кхм, подкалывая. — И спину ломать не надо при поцелуях.

— Кстати, насчет поцелуев, — зашипела блондинка, протянув к моему лицу свою правую лапку, что мне невольно пришлось отпрянуть, — можешь его так старательно не метить своей дешевой алой губнушкой, овца. С моими минетами никто не сравнится. Он сам сказал.

А пафосу-то.

Фу-у, гадость!

— Ну то, что «соска» ты профессиональная, я даже не сомневаюсь, — превозмогая отвращение, усмехнулась я в ответ, заметив на её руке обручальное кольцо и делая выводы. — Ты никак замужем? Теперь понятно все. Вот ты плесень ядовитая! — заключила я.

Точнее не придумаешь сравнение. Как мерзкий грибок вцепилась в Федечку, врастая своими спорами, и не отпускает.

Эх, бурильщик! Я разочарована? Не то слово!

Если скомпоновать те разрозненные пазлы, о которых мне довелось так или иначе узнать, то вырисовывается весьма неприглядная картинка: вот эта «бывшая» невеста кинула своего «Фредди Марча» ради какого-то более денежного персонажа. А этот дурачок еще и в любовники к ней вписался?!

Самое досадное, что даже мое присутствие его не остановило от похода к этой… любови всей его жизни. И что ж так больно?

Обнять и плакать, бля…

Ну что ж? Любовь зла, мне ли не знать?

— Чего?

— Плесень черная, говорю. Хрен изведёшь. Думаешь, умная такая? И рыбку съесть и накуй сесть, костями не подавиться, да еще и сковородку немытой оставить? Пошла отсюда, пока я тебе космы не поправила, — подтолкнула бля*инку.

— Чего?! — еще пуще прежнего раскрыла свои губошлепки, красавица.

Заклинило бедняжку, понимаешь. Не ожидала от меня такой прыти. Я же изначально молчала в тряпочку.

— Или хочешь, чтобы я твоему супружнику благую весть принесла? Че смотришь? Овцу она нашла! Коза блудливая! Угрожать она мне тут вздумала.

— Охренела?! Вали отсюда по-хорошему, пока я добрая, поняла меня?