Книга Солнце, что следует за Луной. Ожидание, страница 45 – Александра Хартманн

Но до того, как прозвучал этот приказ, смельчака уже окружили варги и каратели.

– Долой псов! – вдруг послышалось из толпы.

– Прочь с наших земель! Мы не хотим больше власти Совета! – крики нарастали.

И тут толпа в одном порыве бросилась на варгов и карателей. Мужчины, женщины, старики и дети кидались на своих поработителей. Началась давка. Стоны, крики, плач, и на черный снег хлынула кровь.

– Убить всех, мой варг? – спросил Мораб.

– Нет, только детей, – отвечал верховный варг, – взрослых оставить в живых.

В историю этот день войдет, как День кровавого бунта. Но некоторые потом назовут его Днем Феникса. Ибо, как феникс возрождается к новой жизни пройдя смерть и полное разрушение, так и ардийцы, убитые, растерзанные, потерявшие своих детей, вдруг осознают, что больше не боятся смерти, что они готовы восстать.

***

– Какое безобразие! Немедленно выпустите меня! – кричал один из задержанных. – Я никакой-то там бунтовщик, а приближенный к Совету!

Услышав это, Брайс обернулся и пристально рассмотрел этого человека. Лицо холеное, хорошо одетый, ворот из дорогого меха куницы.

– Если не выпустишь меня сейчас же, олух, тебя ждут большие неприятности! – визжал важный господин на одного из карателей.

Когда началась давка, был отдан приказ всех взрослых мужчин и женщин хватать и бросать в тюрьмы. Что и было немедленно сделано.

– До получения дальнейших инструкций никого выпускать не велено, – пробасил равнодушно каратель.

Но важный господин не унимался.

– И как скоро вы получите дальнейшие инструкции? Мне завтра надо ехать на восток с очень важным поручением! Кто у вас главный?

– Капитан Брандре.

– Ну так и позови его немедленно! Скажи, что с ним хочет говорить сам поверенный Великого Совета.

Каратель на мгновение опешил, но потом все же пожал плечами и отошел от нервного господина.

– Ты куда?! Ну все, теперь ты у меня дождешься, я запомнил твою харю, так и знай!

Не известно, что обидело карателя больше, угрозы, или что его лицо обозвали харей, но он развернулся, схватил господина за дорогой мех и со всей силы врезал по носу. Тот повалился на грязный пол камеры.

– Убью, скотина!

– Эй, Марвин, дружище, полегче, – Брайс похлопал разъяренного карателя по плечу. – А то вдруг и правда этот господин окажется поверенным Совета.

– Ага, как бы! Станет поверенный стоять в толпе. Их таких важных господинов вон – вся тюрьма, и всех немедленно надо выпустить. Я не ведусь на такое, Брайс

Важный господин присмирел, и, зажав разбитый нос белым платком, бросал на карателей свирепые взгляды.

– Вы у меня еще попляшете…– шипел он. – Все! Все доложу Совету!

– Слушай, Марвин, а похоже мы с тобой попали! – вдруг воскликнул Брайс, всматриваясь в лицо господина. – Это и впрямь поверенный!

– Да откуда тебе знать, – махнул рукой каратель, – их лиц никто не знает.

– А я тебе говорю, что точно видел его разговаривающим с варгом Морабом.

При этом имени Марвин вздрогнул.

– С…с Морабом?

– Вы очень наблюдательны, молодой человек, – заметил важный господин, уже увереннее.

– Такая работа, – бросил Брайс.

– Брешешь ты! – не верил Марвин, но глаза его уже испуганно забегали.

– Руку даю на отсечение, приятель. Мораб говорил с ним.

Это было уже серьезно. Если и впрямь этот крикливый господин окажется поверенным Совета и главных варгов, то Марвин мог поплатиться жизнью за такое обращение.

– Что же делать?! – вскричал он. – Я ведь и не знал, кто он!

– Вот-вот, а я вам сразу сказал, что я поверенный! – ликовал господин.

– Давай сделаем так, – Брайс отвел карателя немного в сторону, – мы сейчас его выпустим и пусть едет по делам.

– А если он расскажет варгам или капитану Брандре, что я его ударил? Меня же казнят!

– Тогда задобрим его. Я отвезу его, куда ему надо и даже дам флягу вина.

Услышав это, широкое лицо Марвина растянулось в улыбке.

– Спасибо тебе, Брайс, дружище! Хорошо придумано!

– А то! Давай, отпирай камеру.

Марвин загремел ключами.

– Простите господин…?

– Сигог! Господин Сигог! – важно заявил поверенный, поправляя меховой воротник и шмыгая носом.

– Идите за мной, господин Сагог, – сказал Брайс, – я выведу вас отсюда.

– Да, уже хочется уйти из этой помойки.

Молодой человек повел поверенного через задний вход. Тут было мало народа и меньше вероятность столкнуться с кем-нибудь из командиров.

– Поедите с комфортом, господин Сагог, – улыбался Брайс, усаживая того в небольшую кибитку.

– Да уж, экипаж не очень.

– Какой есть.

Брайс вскочил на козлы и стегнул лошадь. И они покатили по ночной улице Арстада. Пару раз их останавливали патрули, но, завидев нашивку карателя на рукаве юноши, почти сразу пропускали.

– Ох, ну и холод, так и окоченеть недолго, – ворчал поверенный, кутаясь в свой плащ. Густой сизый пар валил из его рта.

– Куда везти, господин?

– Через три квартала повернуть налево. Первый высокий дом мой.

Брайс заметил краем глаза, как господин Сагог что-то достал из рукава рубахи и тут же спрятал.

– Замерзли?

– Да, температуры нынче леденят кровь.

Брайс вынул флягу из-за пазухи и откупорил.

– Хотите? Согреться?

– Нет, – господин поморщился, – я не пью такое мерзкое пойло.

– Не хотите? Отличное вино. Наш капитан большой ценитель. Эти бочки везут ему из Хейлона.

Господин Сагог захохотал.

– Кого ты дуришь? Хочешь сказать, что карателей-оборванцев поят хейлонским вином? Которое идет за сто золотых одна бочка.

– Зря вы так, господин, – обиделся Брайс, – наш капитан очень ценит своих людей. Всегда старается ради нас.

– Ну дай попробую что ли, – от смеха на глазах поверенного проступили слезы, – ни за что не поверю, что в этой грязной фляге вино Хейлона.

Господин Сагог потянулся к Брайсу и взял флягу. Сделав пару глотков, сразу вернул.

– Как я и говорил. Обычное мерзкое пойло.

– Разве? А, По-моему, неплохое.

– Нет, молодой человек, поверьте старику Сагогу. Тот, кто хоть раз пробовал даже каплю вина Хейлон, сразу сможет отличить подделку, во-первых…