Онлайн книга «Дело о тонущем утенке»
|
– Почему из полиции? – Ох, не знаю… Временами Лесли вел рискованную игру. Я… у него в прошлом уже были неприятности… Так или иначе, но я записала номер этой машины. – Дальше? – Я подумала, что спущусь вниз и позвоню Лесли из парадного. Я решила, что он вынужден будет подойти к двери, а человек, находящийся наверху… наверху и останется. Я была в халате, поэтому мне пришлось вернуться в спальню и надеть платье. Тут мне пришла мысль заглянуть в квартиру Лесли через окошечко в задней двери. Я снова перелезла через перегородку и осторожно нажала на дверную ручку. Она по-прежнему была заперта. В двери на самом верху есть маленькое восьмиугольное окошечко. Встав на цыпочки, я сумела заглянуть в него. Прежде всего я обратила внимание на то, что кухня наполнена чадом, так что ничего не было видно. Тогда… я подтащила к двери ящик и взобралась на него. Теперь оконце было на уровне моих глаз, и я увидела ноги мужчины в ботинках, носки которых были как-то странно повернуты. Вода с сахаром в кастрюльке, видимо, выкипела, а сахар сгорел. Отсюда и чад. Я в ужасе забарабанила в дверь, но никто не ответил. Я стала дергать за ручку, пытаясь открыть дверь. Но дверь не поддавалась, она была по-прежнему заперта. Тогда я поставила ящик на место, вернулась в свою квартиру и побежала со всех ног вниз. Вы как раз звонили в квартиру Лесли. Я побоялась при вас пытаться проникнуть в его квартиру. Как только вы ушли, я заскочила в ближайшую телефонную будку и позвонила в полицию, сообщив, что в квартире Лесли Милтера случилось нечто подозрительное. Сама же отправилась на автобусную станцию… Вот и вся правда, прошу вас, поверьте мне. Судья Миханн обратился к Перри Мейсону: – Есть у вас еще вопросы? – Нет, ваша честь, пока нет. Окружной прокурор также отрицательно покачал головой, при этом вид у него был растерянный и недовольный. – Вот и все, – сказал судья, обращаясь к свидетельнице. – Вы свободны, можете идти. Невольно в его голосе зазвучала доброжелательная нотка, и Альберта Кромвелл залилась слезами. Громко всхлипывая, она покинула трибуну для свидетелей. В это время бейлиф [3] приблизился к окружному прокурору и подал ему записку. Коупленд читал записку, и выражение его лица становилось все более озабоченным. Немного помедлив, он обратился к судье Миханну: – Ваша честь, если суд не возражает, я хотел бы вызвать свидетелей со стороны защиты. – Ну что же, разрешаем, вызывайте. Окружной прокурор поднялся со своего места, пересек зал и остановился перед миссис Рональд Бурр, сидевшей в первом ряду в траурном одеянии. Он театрально взмахнул рукой и тоном провинциального актера возвестил: – С разрешения суда я хочу вызвать для дачи свидетельских показаний миссис Диану Бурр, вдову Рональда Бурра. Она будет моим следующим свидетелем. – Миссис Бурр, прошу вас подняться на свидетельское место, – сказал судья. Миссис Бурр была явно удивлена и возмущена, видимо, в ее планы не входило выступление на суде в качестве свидетеля. И она не собиралась скрывать это. Тем не менее она поднялась и прошла на свидетельское место, демонстрируя свой изысканный траурный наряд – торжественный и вместе с тем скорбный. Ответив на предварительные вопросы, она выжидающе взглянула на окружного прокурора, который явно медлил с вопросами, сосредоточивая внимание всех присутствующих на себе. – Вы когда-нибудь видели, как тонет утенок? – спросил он напыщенным тоном, с нотками драматизма. На сей раз в зале суда смеха не последовало, все напряженно ждали ответа. Одного взгляда на миссис Бурр было достаточно, чтобы понять глубину скорби этой женщины. – Да, – тихо ответила свидетельница. В наступившей тишине было слышно только легкое поскрипывание стульев. – Где вы видели, как тонет утка? – Это было в доме мистера Визерспуна. – Когда это было? – Мы наблюдали этот опыт примерно неделю тому назад. – Расскажите суду, как это происходило. – Мы беседовали… потом Марвин Эйдамс заговорил о тонущем утенке. Мой покойный муж поднял его на смех, тогда Марвин принес утенка и стеклянный сосуд, наполненный водой. Он что-то добавил в воду, и плавающий утенок стал тонуть. – И утонул? – Нет, утенок не утонул, потому что мистер Эйдамс вытащил его до того, как он полностью погрузился в воду. Окружной прокурор с торжествующим видом повернулся к Перри Мейсону: – А теперь вы можете начинать перекрестный допрос! – Большое спасибо, – ответил ему Мейсон с преувеличенной вежливостью. С минуту он помолчал, как бы собираясь с мыслями, потом негромко задал свой вопрос: – Вы ведь раньше жили в Витсбург-Сити, миссис Бурр? Не так ли? – Да, – коротко ответила она. – Именно там вы и познакомились со своим мужем? – Да. – Сколько вам сейчас лет? Она заколебалась, но все же ответила: – Сейчас мне тридцать девять лет. – В свое время вы были знакомы с некоей Кориной Хассен, которая тоже проживала в Витсбург-Сити? – Нет, с этой женщиной я не была знакома. – Ваш муж когда-нибудь говорил о Корине Хассен? Она внимательно смотрела в глаза Мейсону и молчала. – В чем смысл ваших вопросов? – вмешался окружной прокурор. – Почему вы задаете эти нелепые вопросы, вместо того чтобы спрашивать об утенке?! Мейсон проигнорировал его реплику и повторил свой вопрос, слегка возвысив при этом голос: – Говорил ли ваш муж когда-нибудь о мисс Корине Хассен? – Ну… да, но это было много лет назад… Мейсон сел на свое место и задумался. – У вас есть еще вопросы к свидетельнице, защитник? – поинтересовался судья. – Нет, ваша честь. Окружной прокурор Коупленд насмешливо заметил при этом: – Я надеялся, Мейсон, что вы заинтересуетесь необычным явлением и зададите несколько вопросов, которые прольют свет на тонущих утят. Мейсон с иронией парировал: – Меня совершенно не интересует проблема тонущих утят, можете заниматься ею самостоятельно, без моей помощи и подсказки. У меня нет других вопросов к свидетельнице. Коупленд нахмурился: – Прекрасно. В таком случае я вызову своего следующего свидетеля – мистера Марвина Эйдамса. Я считаю своим долгом заявить вам, ваша честь, что раньше вызов этих свидетелей не входил в мои намерения. Но теперь я стараюсь всеми возможными способами докопаться до истины. Учитывая показания предыдущей свидетельницы, я считаю, что… |