Книга Мертвая земля, страница 160 – К. Дж. Сэнсом

– Мастер Овертон, что с вами случилось? – с тревогой спросила миссис Болейн, глядя на Николаса. – Я вижу на вашем лице следы старых синяков.

– Николас умеет отыскать неприятности на свою голову, – ответил я вместо него. – Но не беспокойтесь: до сей поры он пострадал не слишком сильно.

– Мы с мастером Чаури очень за вас переживали. Терялись в догадках, куда это вы пропали.

– Да уж, теперь, когда повсюду мятежи, можно было ожидать самого худшего, – подхватил Чаури. – Подумать только, эти грязные псы устроили свою псарню совсем близко от города, на Маусхолдском холме.

Я объяснил, что мы были захвачены в плен и ныне находимся в лагере повстанцев, откуда нас ненадолго отпустили под честное слово.

– Нас схватили неподалеку от дома Фловердью, – сообщил я Изабелле. – К счастью, никто не посягнул на ваши деньги, которые мне удалось у него отобрать. Возвращаю их вам в целости и сохранности.

Я вручил миссис Болейн мешочек с деньгами. Радостный и благодарный взгляд, с которым она приняла его, доставил мне немалое удовольствие.

– Но почему мятежники не отобрали у вас деньги? – удивленно спросил Чаури.

– Пришлось объяснить капитану Кетту, что они спасут от нужды честную и порядочную женщину, – пожал я плечами.

– Благодарю вас от всего сердца, мастер Шардлейк, – произнесла Изабелла, и на щеках ее вспыхнул легкий румянец. – Признаюсь, средства у нас подошли к концу. Того, что осталось, хватает только на еду, которую мы передаем Джону в замок, и на то, чтобы заплатить за комнаты в этом трактире. Честно говоря, мы давно уже не едим досыта. – Она вздохнула и покачала головой. – Поверьте, мне очень жаль, что, помогая мне, вы очутились в плену у этих страшных людей.

– Они не так страшны, как вам кажется, – улыбнулся я. – Вы удивились бы, узнав, какая мирная атмосфера царит в лагере.

– Неужели, сэр? – с сомнением в голосе спросил Чаури, многозначительно посмотрев на синяки Николаса.

– На джентльменов миролюбие этих людей не простирается, – ухмыльнулся Овертон.

– В особенности на тех, кто не умеет держать рот на замке и при всяком случае верещит, как недорезанный поросенок! – сердито вставил я.

– Я вижу, живя в Норфолке, вы усвоили здешнюю любовь к грубым выражениям, мастер Шардлейк! – прищурив глаза, заметил Чаури и тут же потупился, словно вспомнив о своем положении слуги. Вне всякого сомнения, он подозревал, что я питаю к повстанцам симпатию, по крайней мере до определенной степени. – Поверьте, моя благодарность вам поистине безгранична.

«Пожалуй, он говорит слишком гладко», – отметил я про себя.

– Но разве теперь, оказавшись на свободе, вы не можете оставить Норидж и вернуться в Лондон? – спросила Изабелла.

– Нет. Вечером мы должны вернуться в лагерь. Я поклялся, что не убегу. Но у нас еще есть время навестить вашего мужа.

Подчинившись внезапному порыву, Изабелла подалась вперед и сжала мою руку.

– Мы с Джоном никогда не забудем того, что вы для нас сделали, – прошептала она.

Я заметил, что Чаури отвернулся и поджал губы.

«А ведь у этого человека, несомненно влюбленного в Изабеллу по уши, имелся веский повод отправить Джона Болейна на виселицу, – невольно пришло мне в голову. – Правда, Чаури ни разу не видел Эдит Болейн: она оставила Бриквелл за несколько лет до того, как он поступил туда на службу».

– Как себя чувствует Джон? – обратился к Изабелле Николас.

– Еще не совсем поправился, но тем не менее бодр и полон надежд, – ответила она и протянула мешочек с деньгами Чаури. – Пусть это хранится у вас, Дэниел.

– Пока беспорядки в стране не прекратятся, просьба о помиловании вряд ли будет рассмотрена, – заметил я. – У протектора сейчас слишком много иных забот и тревог. А вы не думали о том, чтобы вернуться в Бриквелл? Мне доподлинно известно, что ваших неистовых пасынков там больше нет.

– Я был там три дня назад, – сообщил Чаури. – В доме царит полный разгром.

– Дело рук близнецов. Они сейчас в плену у Кетта.

– Слава богу, – с облегчением вздохнула Изабелла. – Я боялась, что они появятся в Норидже.

– Полагаю, мятежники очистили особняк от всех ценных вещей, – с горечью бросил Чаури.

– Это вполне вероятно, – не стал спорить я. – По дороге из Ваймондхема они брали в зажиточных домах все, что считали нужным.

– Судя по всему, почти весь Норфолк в руках бунтовщиков, – заявил Чаури. – На дорогах стоят дозорные, и по пути в Бриквелл мне пришлось выслушать немало оскорблений. Они совершают набеги на усадьбы и в любой момент могут вернуться в наше поместье. Так что, полагаю, нам с миссис Изабеллой лучше пока оставаться в городе. Тем более теперь у нас есть деньги.

– Пока в Норидже спокойно, возможно, это лучшее решение, – кивнул я.

– К тому же я не хочу оставлять Джона, – добавила Изабелла.

Мы поговорили еще какое-то время. Рассказы о лагере, который представлялся моим собеседникам притоном отъявленных злодеев, вызвали у них немалое удивление.

– Вас послушать, так это не мятежники, а просто ангелы какие-то, – недоверчиво усмехнулся Чаури.

– Нет, на ангелов эти люди похожи мало, – покачал головой Барак. – Впрочем, ангелы обитают исключительно на небесах, а не на нашей грешной земле.

– Вы должны поберечь себя, мастер Николас, – сказала Изабелла, с улыбкой глядя на молодого человека. – Будет очень печально, если вашу прекрасную белую кожу вновь испортят синяки.

«А она большая мастерица по части флирта и умеет завлекать мужчин, – отметил я про себя. – Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь Изабелла несколько лет проработала в таверне и привыкла кокетничать с посетителями».

Стоя на ступеньках трактира, я глубоко вдохнул и произнес, повернувшись к Николасу:

– Как я уже сказал, скорее всего, тебя ждут новые невзгоды, причем весьма серьезные. Если хочешь, воспользуйся советом хозяина «Девичьей головы» и беги из этого города прочь. Надеюсь, тебе удастся вернуться в Лондон.

– Покорнейше вас благодарю, сэр, – отчеканил Николас, пытаясь испепелить меня взглядом. – Но я дал клятву отказаться от любых попыток к бегству и намерен сдержать ее. Прошу простить за то, что причинил вам неприятности. Если меня ждет наказание, я готов его принять.

– Что ж, тебе решать, – вздохнул я. – Попытаемся убедить капитана Кетта, что ты сболтнул лишнее сгоряча. – Я посмотрел на замок, возвышавшийся за рыночной площадью. – А сейчас настало время узнать, как поживает мастер Болейн.

Подойдя к замку, мы заметили, что стражников у ворот стало намного меньше. Оставив Барака и Николаса на улице, я сказал, что хочу увидеть Джона Болейна; меня незамедлительно провели в его камеру. Арестант выглядел на удивление бодрым, багровые рубцы на шее побледнели. Он снова мог говорить, хотя и осипшим голосом. Впрочем, Болейн заметно похудел и в глазах его по-прежнему поблескивал притаившийся ужас. Зато нынешняя камера по сравнению с предыдущей была более просторной и удобной: на кровати имелись подушки, а у стены стоял письменный стол. Болейн рассыпался в благодарностях, узнав, что мне удалось вернуть Изабелле деньги, незаконно присвоенные Фловердью. Разговор наш вертелся вокруг просьбы о помиловании. Насколько я понял, Джон убедил себя, что благоприятный ответ – исключительно дело времени. Мне оставалось лишь надеяться, что он прав.