Книга Ворон хозяина не выбирает, страница 47 – Тисато Абэ

Чем больше молодой господин хотел быть честным перед девушками, тем холоднее ему приходилось к ним относиться – к этому вынуждало его положение. Юкия раскаивался в том, что судил так односторонне.

– Но все равно жалко, что девушки будут ненавидеть вас, – обмолвился Юкия.

Хозяин устало ответил ему:

– А какая, в сущности, разница? Что бы я ни решил, только с моей точки зрения это будет правильно. Зачем им моя забота?

Юкия смотрел недоверчиво, и молодой господин снова улыбнулся, не так, как раньше:

– К тому же вполне возможно, что найдется такая, которая поймет позицию такого жестокого мужа. Поймет мое положение, поймет собственное затруднительное положение – и все равно захочет стать моей супругой.

Юкия внимательно взглянул на ласковую улыбку хозяина.

– То есть…

«…У вас кто-то есть на примете?» – собирался сказать Юкия, но тут появился Сумио.

– Пора. Колесница готова.

– Спасибо. Что ж, поехали.

Молодой господин встал, обернулся к готовому следовать за ним Юкии и ткнул его пальцем в лоб.

– А ты остаешься здесь.

Кроме личной охраны, всем совершеннолетним мужчинам запрещалось сопровождать хозяев в Окагу. Но если и Юкии нельзя пойти, то некому будет прислуживать молодому господину. Однако паж подчинился приказу, ни о чем не спрашивая.

– Всего хорошего!

Хозяин явно не оставил надежду получить приглашение из Южного дома. Он сел в колесницу и в сопровождении Сумио вылетел из Сёёгу.

Юкия проводил хозяина и уже собирался вернуться от ворот в усадьбу, как увидел, что кто-то словно проскользнул между гор и направляется к нему.

Разглядев цвет ленты на шее у коня, Юкия не сдержал радостного возгласа:

– Прибыл!

Вот он, долгожданный посланник из Южного дома.

Посланник с юга в великолепной куртке катиэ мягко опустил коня на площадку перед Сёёгу и привычно шел к Юкии.

– Письмо молодому господину от главы Южного дома.

С этими словами он протянул Юкии расписанную золотом роскошную лакированную шкатулку для писем.

– Подтверждаю получение. Передам это молодому господину.

– Благодарю.

Как только посланник отвернулся, Юкия, не спрашивая разрешения, распустил шнурок, которым был крепко обмотан свиток, и бегло просмотрел письмо, отыскивая предложение приехать. Как и ожидалось, отправитель согласился на беседу, о которой давно просил молодой господин, если тот прибудет прямо сейчас.

Юкия тут же вбежал в конюшню и оседлал единственного стоявшего там коня – разумеется, это был не Сумио, а настоящий и любимый конь наследника, превосходный скакун. Вот только он не подпускал к себе никого, кроме хозяина. Конечно, лучше всего догонять молодого господина на нем, но опыт подсказывал, что ему ничего не оставалось, кроме как лететь рядом в облике птицы.

Юкия сбросил свою форменную одежду и обратился, не выпуская поводья изо рта-клюва, а затем взмыл в воздух и помчался к хозяину. Тот летел на особой, большой колеснице, запряженной четырьмя конями. На вид она была великолепна, но двигалась довольно медленно. Юкия мог успеть.

Как и ожидал, вскоре он увидел впереди колесницу молодого господина и громко крикнул. Сумио, круживший вокруг экипажа на своем коне, заметил его и позвал хозяина.

– Прибыл?

Занавеска мгновенно отодвинулась, и выглянул молодой господин. Высунувшись наружу, он махнул Юкии, чтобы тот забирался к нему. Юкия перелез через перила, которая не давала путникам выпасть, ввалился, задыхаясь, внутрь и обернулся человеком.

– Гл… глава Южного дома… мол, если прямо… сейчас…

– Если прямо сейчас, то согласен поговорить, да?

Юкия, который никак не мог перевести дыхание, протянул хозяину измятое письмо, и тот, бросив быстрый взгляд на содержание, кивнул.

– Молодец, отлично справился, Юкия. Поедешь в Окагу и извинишься там за меня.

– Что?!

– А когда закончишь, сразу лети за мной.

Не успев закончить, молодой господин отдал неудобную лиловую накидку нагагину слуге и перескочил на своего коня, который подлетел прямо к колеснице.

– Не оплошай! – напомнил он Юкии и повернул коня.

Тот взмахнул мощными черными блестящими крыльями и понесся в сторону гор с невероятной скоростью. Юкия молча смотрел, как вслед за ним удаляется и Сумио.

Окагу был уже близко. К красивым, но беспощадным женщинам, ожидающим, что вот-вот к ним прибудет наследник, Юкия сунется в одиночку, да еще с известием о том, что главный гость – его господин – не появится.

– Вот, значит, как все повернулось… – застонал Юкия, покорившись судьбе перед надвигавшимся Окагу.

* * *

В усадьбе Южного дома уже вовсю наслаждались праздничным вечером седьмого вечера седьмой луны. Когда молодой господин приземлился во дворе, украшенном лентами пяти цветов ^[11], охранники разом выпучили глаза. Он с невозмутимым видом поручил им коня и вместе с Сумио направился к главному зданию, где шумел пир.

– Простите, что опоздал.

С этими словами молодой господин поднялся по ступенькам и оглядел дворец. Справа и слева в зале сидели рядком вороны, родственники Южного дома. Шагая между ними, молодой господин про себя посмеялся: слишком уж постные лица были у тех, кто на него смотрел. Другой, возможно, не выдержал бы настолько враждебной атмосферы, но, к сожалению, молодой господин оказался не так чувствителен, чтобы смутиться.

Не теряя величественного вида, он подошел к главе Южного дома, который сидел в самой глубине зала на почетном месте.

– Благодарю за приглашение, господин министр Юга.

Мужчина, к которому обратился наследник, поклонился все с тем же, как и при дворе, невозмутимым видом.

– Не думал, что вы действительно пожалуете ко мне. Очень вам признателен.

– Да уж. Я ведь причинил ужасные неудобства обитательницам Окагу, поэтому жду от вас признательности, – полушутливо ответил молодой господин, и хозяин дома слабо улыбнулся.

– Прошу, садитесь.

– Спасибо.

Гостю сразу же подготовили место, и он без тени робости уселся рядом с хозяином. Ему налили саке из того же кувшинчика, что и хозяину, и молодой господин, залпом осушив чашечку, вперил в соседа пронзительный взгляд.

– Прошу извинить, но с вашего позволения я перейду прямо к делу. Господин Тоору, глава основной ветви Южного дома, я искал с вами встречи, чтобы услышать ваши соображения.