Оливия обернулась и посмотрела на Марту другими глазами. Сейчас на ее кровати сидела не распутная гнома, а девушка с тяжелой судьбой, что отметилась в ее глазах. Однако долго ей понаблюдать не дали, так как гнома переключилась на игривое настроение и ехидно посмотрела на собеседницу.
— И все-таки скажи, мы хорошо вместе смотрелись?
— Ну, не знаю, — пожала плечами Оливия, — Я хоть и видела вас обоих, но как-то по отдельности. Мы в карете, он на коне. Но разве тебе это важно, раз ты его любишь.
Оливию перебил задорный смех, а гнома уже лежала на кровати.
— А я не про мужа спрашиваю, я его люблю, так что мне все равно, как мы смотримся. Я про меня и Шаина. Ты вчера хорошо же все рассмотрела?
— Ты! — возмутилась Оливия, глядя, как Марта не спеша поднимается с кровати и соблазнительной походкой подходит к ней.
— Скажи, а может быть ты просто ревнуешь?
— Я? Ревную? Да на фиг мне ваш Шаин-Шу сдался!
— А я не про него, — томным голосом сказала Марта, останавливаясь напротив девушки, — Может быть ты меня ревнуешь? Что ты ко мне чувствуешь?
Гнома протянула руку вперед и попыталась убрать локон волос от лица девушки, но Оливию как ветром сдуло с этого места. Оказавшись в противоположной части комнаты, она обернулась и увидела ржущую как лошадь Марту, с трудом державшуюся на ногах.
— Детка, ты прелесть, — выдала гнома сквозь смех и слезы, — Ты так смущаешься. Не бери в голову, я только по мальчикам, девочками не интересуюсь. Но у меня есть подруги знакомые, если вдруг ты такая, то могу помочь с компанией.
— Ты невыносима! — рявкнула Оливия и запустила подушкой в гному, которая умудрилась шустро отпрыгнуть, продолжая ржать.
Может ли красивая утонченная и в тоже время фигуристая девушка ржать аки лошадь? Да, Оливия лично в этой убедилась, запустив в хохочущую засранку оставшиеся три подушки, но ни разу в нее не попав. Вот только Марта была той еще загадкой, потому как злиться у Оливии уже не получалось, и она рухнула на кровать, уставившись в потолок. Отсмеявшись Марта подошла ближе, но садиться на кровать не рискнула, предпочла стул.
— Все? Снаряды закончились или у нас перемирие?
— Отстань от меня, — отмахнулась Оливия, — Вы все тут больные на голову, а я вынуждена с ваши ошиваться.
— Подумаешь, — Марта пожала плечами, — Если отклонения в голове и есть, оно не критическое и весьма нас устраивает.
— Кого вас? — Оливия приподнялась на локтях и посмотрела на собеседницу, — Почему нельзя жить, как нормальные существа? А даже если вас это устраивает, почему вы от меня не отстанете?
— Ты просто не понимаешь, — покачала головой Марта, — Ты не проходила через то, через что прошли мы.
— Ну да, — кивнула головой Оливия, снова падая на кровать и смотря вверх, — Куда уж мне, сироте безродной понять вас.
— Ты хотя бы росла в приюте, и весьма нормальном, судя по твоему воспитанию и состоянию. А мы почти все искалеченные судьбой. И для нас остается два варианта: либо сдохнуть от тоски и безнадеги или же смотреть на этот мир с немного безумной стороны. Зато так можно найти настоящих друзей, и настоящую любовь, как мы с Томом.
— Ага, и ты от большой любви гуляешь налево, — хмыкнула Оливия.
— Девочка, ты не понимаешь, — Марта тоже уставилась в потолок, — Может быть я позволяю порой себе кое-какие вольности, зато есть те вещи, которые я никогда не смогу почувствовать, что естественны для других.
— И что же это? — Оливия спросила так, из вежливости, не веря, что ее могут удивить.
— Я не смогу подарить своему мужчине ребенка, — выдохнула Марта, не опуская глаз на драконицу, которая как раз уставилась на гному.
— Это еще почему?
— Девочка, ты кажется забыла, кто мы. Я — гнома, мой муж — полуорк. Увы, его нечеловеческая кровь теперь не даст возможности нам иметь совместных детей, кровь орка не даст. Если бы я была человеком или оркой — то без проблем, а так — нет. Шаин мне тоже не сможет организовать беременность, а других мужчин я к себе не могу подпустить, чисто физически.
— То есть ты можешь иметь детей, но не от мужа?
— А какой в этом смысл? — Марта опустила взгляд и посмотрела в глаза драконице, — Мы оба знаем, что детей у нас не будет, но мы слишком любим друг друга, чтобы суметь уйти к кому-то другому. Я уже пыталась, предлагала ему разойтись, но он меня не пустил. Хотя я прекрасно понимала, если я от него уйду, жить он больше не будет, да и я не смогла бы. Вот и балуемся порой.
— А Том? — решила уточнить Оливия.
— А что Том? Он меня любит и никого больше рядом с собой не хочет видеть. Однолюб он меня, да такой, что мог бы мне позволить не одного любовника, а целую стаю. И даже родить ребенка от другого, если я так сильно захочу детей. Но я не могу так с ним поступить.
— А Шаин тоже морально убитый? — Оливия решила, что пора менять тему разговора или хотя бы главное действующее лицо.
— Понятия не имею, — пожала плечами Марта, — Он никогда не делился, так что я не знаю, есть ли у него проблемы или он с нами так, по доброте душевной возиться.
— Ясно, почему вы в цирке на него работаете, а почему тогда сейчас с ним? — Оливия пыталась найти хоть ниточку, хоть соломинку, чтобы разобраться во всей ситуации.
— А мы с ним часто разъезжаем. Том — его личная охрана. Ты не смотри, что он щуплый, кровь орка дает много сил, а я — могу и как охрана, и как сопровождение. А в цирке я бухгалтерией занимаюсь, так что порой как консультант выступаю. Сейчас же считай я твоя компаньонка, когда его рядом нет.
— Ага, и охрана, два в одном, — фыркнула девушка, снова укладываясь на кровать.
— А не фиг было сбегать, — парировала Марта.
— Он меня вообще-то похитил, — проинформировала ее Оливия, — И все это время удерживал силой против моей воли.
— Сказки, — отмахнулась гнома, — А если нет, то у него явно есть причины так делать.
— Ну их он мне не торопиться раскрывать. Как и то, чего он от меня хочет.
— Значит не время.
— Ты так ему веришь? — Оливия даже села на кровати, уставившись на гному.
— Я не могу не верить тому, кто спас мою шкуру и не потребовал за это вечного рабства, — серьезно ответила Марта, — Он дал мне работу, жилье, шанс на счастливое будущее еще не зная меня. Я не могу ему не верить.
Оливия покачала головой, не решаясь ответить что-либо. Все было слишком странно, слишком противоречиво.
«Все они тут сумасшедшие», — пронеслось у девушки в голове, но легче не стало.
В комнате повисло молчание. Драконица не хотела говорить, а гнома не нарывалась на общение. Она тут была в качестве охраны и вообще, не собиралась откровенничать. Просто ее позабавила эта малышка, которая хоть и была взрослой, но мало чего видела в жизни. Она не знала, зачем Шаину эта девушка, но не собиралась лезть в его дела. Попросил за ней последить — следит, попросил не пугать — пожалуйста, ведет себя весьма прилично. А что чуток поиграла — это же не запрещалось. Зато теперь драконица если уж не стала ей полностью доверять, хотя бы не ершится, как на лютого врага.
