Онлайн книга «Рожденный очаровывать»
|
– На гитаре? – Ма всегда говорила, что научит меня, но так и не собралась. – Но она показала тебе основные аккорды? – Нет. Она не любила, когда я брала ее гитары. Джек помрачнел. – Моя акустическая гитара сейчас в коттедже. Пойдем достанем ее. – Правда? Ты позволишь мне играть на своей гитаре? – Я подарю тебе эту чертову штуку. Райли так просияла, словно он возложил ей на голову бриллиантовую тиару. Джек отшвырнул кухонное полотенце. Дин потащил Блу к выходу, ничуть не чувствуя себя виноватым за то, что оставляет Эйприл в лапах Ниты. – Я не капризничаю, – сказала Блу, когда они спустились с крыльца. – Тебе не следовало так говорить. И несправедливо подогревать надежды Райли насчет подружки невесты. – Ничего, она прекрасно переживет разочарование, – заверил Дин, направляясь к старой металлической бочке, где они сжигали мусор. Она была полна. Дин зажег спичку из коробка, который Эйприл держала тут же, в закрытом пластиковом пакете, и бросил ее в мусор. – Почему они все не уберутся? Джек все еще торчит здесь. Эйприл никуда не уедет, пока остается Райли. Старая ведьма – это последняя капля. Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Все, кроме тебя. – Только это не так просто, верно? – Да, все не так просто. Когда огонь занялся, Дин уселся в траву и стал смотреть на пляшущие языки. Всю эту неделю он видел, как растет уверенность Райли. Она загорела, и новая одежда, купленная Эйприл, уже становилась велика. Ему нравилось строить крыльцо, даже если при этом приходилось работать с Джеком. Каждый раз, забивая гвоздь, он чувствовал, что ставит собственное клеймо на эту старую ферму. И с ним была Блу. Она остановилась у него за спиной. Он поднял упавшую в траву целлофановую обертку и бросил в огонь. Блу посмотрела на смятый целлофан, приземлившийся у самой бочки, но Дин, похоже, не обращал внимания на свой промах. Его профиль, четко очерченный в сумеречном свете, казался ей безупречным. Она шагнула вбок и уселась рядом с ним. Еще один бинт обматывал костяшки пальцев. Она коснулась повязки. – Несчастный случай на стройке? Он оперся локтем о колено. – К тому же и на голове приличная шишка. – Как ты ладишь со своим коллегой по возведению крыльца? – Он не разговаривает со мной, а я не разговариваю с ним. Блу скрестила ноги и тоже уставилась на огонь. – Он по крайней мере должен сознавать, что сделал с тобой. – Он и сознает. А ты? Потолковала с матерью на известную нам тему? Блу рассеянно повертела в пальцах сорванную травинку. – Это совсем другое. Она – что-то вроде Иисуса на грешной земле. Имела бы право дочь Иисуса жаловаться, что отец испортил ей детство, поскольку был занят спасением душ других людей? – Но твоя мать не Иисус, и если люди заводят детей, им следует либо воспитывать их самим, либо сразу отдавать на усыновление. Интересно, намеревается ли он сам воспитывать своих детей? Но мысль о Дине, пребывающем в кругу семьи, пока она бродит по свету, показалась ужасно угнетающей. Он обнял ее за плечи, и она не запротестовала. Пламя поднялось выше. Кровь Блу запела в жилах. Она устала ждать очередной второсортной подачки, которую отмерит судьба. Единственный раз в жизни она собиралась пуститься в опасное приключение. Ночной ветер запутался в ее волосах. Она встала на колени и поцеловала Дина. Позже она поставит его на место. А сейчас, сейчас собирается жить одной минутой... Дин не нуждался в дальнейшем ободрении, и вскоре они, то и дело спотыкаясь, брели за сарай, где росла высокая трава и откуда их не было видно из дома. Дин не знал, почему Блу передумала, но, поскольку она просунула пальцы под пояс его джинсов, не собирался допытываться. – Я не хочу это делать, – жалобно пробормотала она, потянув за язычок молнии. – Иногда приходится что-то делать против воли. Он спустил ее трусики и шорты до щиколоток и принялся покрывать мелкими поцелуями. Она была сладкой, пряной, хмельным зельем, кружившим голову. И задолго до того, как он получил свое, она забилась в блаженных судорогах. Он поймал ее, притянул на себя, чтобы защитить от колючек, впивавшихся в зад: малая жертва за счастье наконец-то погрузиться в теплое, извивающееся тело. Она сжала ладонями его голову, стиснула зубы и свирепо процедила: – Только попробуй меня торопить. Он вполне понимал ее настроение. Но она была такая тугая, такая мокрая, а он зашел слишком далеко... Дин вцепился в ее бедра, с силой насадил на себя и взорвался. После он испугался, что она врежет ему по физиономии, поэтому снова уложил на себя, раздвинул ее бедра и, не переставая целовать, просунул руку между их телами. Она выгнулась и задрожала. Странное желание защитить эту девочку нахлынуло на него. Он шевельнул пальцами и отпустил ее на свободу. А потом долго гладил выбившиеся из хвостика волосы. – Кстати... только для того, чтобы освежить твою память. – Он обвел пальцем ее поясницу под футболкой. – Ты сказала, что я тебя не завожу. Она запустила зубы в его ключицу. – И не заводишь... я имею в виду рациональную часть моего «я». К сожалению, имеется еще и развратная часть, которую ты определенно заводишь, да еще как! Он еще далеко не покончил с ней, и поэтому снова стал касаться этих самых развратных частей, но она откатилась от него и траву. – Мы не можем совокупляться здесь всю ночь. Дин ухмыльнулся. «Совокупляться»! Слово-то какое! Из всей одежды на ней оставалась только футболка. Она потянулась к трусикам, что позволило ему как следует рассмотреть ее попку. – Райли единственная, кто не понял, что мы делаем, – укоризненно пробормотала она. Нашла трусики, встала, натянула их и имела наглость объявить ультиматум: – Вот как отныне будут обстоять дела, Бу. Я решила, что у нас будет связь, короткая и грязная. Я использую тебя в свое удовольствие, и не нужно мне никаких сантиментов и никакого слюнтяйства. Мне плевать, что ты об этом думаешь. И плевать на твои чувства. Все, что мне требуется, – твое тело. Ну, по рукам или нет? Вот же чертовка! Просто негодяйка! Он схватил шорты, прежде чем она успела их поднять. – А что я получу взамен за такое унижение? Нелегко сознавать, что тебя используют! Она растянула губы в хищной улыбке. |