Книга Между черным и белым, страница 27 – Владимир Колычев

— Еще раз скажи! — вскинулся Глеб.

Лилия вскочила, села, выставила перед собой руки, растопырила пальцы.

— Козел!

Если Глеб вдруг захочет наказать ее, то она, так уж и быть, выцарапает ему глаза.

— Дура. — Глеб усмехнулся, посмотрел на нее как на последнюю идиотку и закрыл глаза.

— Езжай домой! — потребовала она.

— Это мой дом, — заявил он и удивленно открыл один глаз.

— Хочешь, чтобы уехала я?

Он открыл и второй глаз и проговорил:

— Нет, замуж тебя хочу взять. Мама сегодня спросила, дескать, у тебя нет, случайно, знакомой шлюхи, а то жениться тебе пора.

— После этого ты поехал в ночной клуб.

— Да, а потом к шлюхе.

— Я не шлюха! — сказала она, исподлобья глянув на него.

— Шлюха, — пробурчал Глеб и снова закрыл глаза.

— Нет.

— Да.

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Да!

— Козел! — Лилия не сдержалась, ударила Глеба ладонью по лицу, тут же получила кулаком в челюсть, вдобавок стукнулась затылком о стену. — Ну ты и сволочь! — Она взбесилась и снова размахнулась.

Но в этот раз Глеб не позволил себя ударить. Он перехватил ее руку и снова врезал кулаком в лицо.

Из ее носа хлынула кровь. Лилия бросилась в ванную, но Глеб ее догнал, толкнул. Она упала.

Он пнул ее ногой по ребрам и спросил:

— Еще?

— Все, хватит! — взмолилась она.

— Еще раз, и убью!

Лилия поднялась, закрылась в ванной, а когда вышла, Глеб уже крепко спал.

Какое-то время она стояла, с ненавистью глядя на него, затем отправилась на кухню, взяла нож, вернулась в гостиную, но ударить Глеба так и не решилась.

«Может, я сама во всем виновата? То с Матвеем, то с Виктором. Разве я не вела себя как шлюха?» — подумала Лилия, вернулась на кухню, взяла бутылку коньяка, налила полный стакан и залпом выпила.

Легче ей не стало, только жалость к себе накатила горькой волной. Она выпила снова, а затем взялась за телефон. Ей вдруг очень захотелось, чтобы Матвей приехал и забрал ее отсюда. Даже Глеба бить не обязательно.

Правильная жена должна нормально себя вести.

Василиса сначала накормила Матвея завтраком и только затем спросила:

— Кто звонил тебе ночью?

— Лилька, — честно признался он.

— Соскучилась? — Василиса с трудом сохранила невозмутимость.

— Глеб ее избил.

— Просила приехать?

— Да, и забрать.

— Куда?

— Вообще.

— А ты?

— А я с тобой, как видишь, — спокойно ответил Матвей.

Глеб, конечно, урод, но Лильку никто на цепь не сажал. Она всегда может собрать вещи и уйти. Баба красивая, найдет еще себе счастье в личной жизни. Так он ей вчера и сказал. На этом разговор и закончился.

— Я тебя не держу, — одними губами проговорила Василиса.

— Я себя держу.

— Вот как? Рвешься к ней, но цепь не пускает? — распалилась Василиса.

— Прекрати! — Матвей предостерегающе нахмурил брови.

— Не надо себя держать! Я тебя тоже не держу!

Матвей резко поднялся и сказал:

— Я сейчас еду к Лильке.

— Да ну! — Василиса вздрогнула и посмотрела на него так, как будто он только что влепил ей пощечину.

А ведь Матвей действительно нанес ей удар. Исключительно моральный. В целях воспитания.

— Узнаю, что у нее там не так.

— Ну так езжай! — В ее голосе прорезались истерические нотки.

— Туда и обратно. Без всяких остановок. Ты убедишься в том, что меня к ней не тянет, — проговорил Матвей, глядя на Василису.

Он действительно хотел проверить себя, испытать на прочность силу воли. Заодно проучить Василису, чтобы в следующий раз она не разговаривала с ним в таком тоне.

— Ты это серьезно? — Василиса подняла руку, чтобы удержать его.

— Совершенно.

Еще его угнетала атмосфера дома, в котором они находились. Ему хотелось съездить куда-нибудь, как-то развеяться.

Но чем дальше Матвей отъезжал от дома, тем сильней убеждался в абсурдности ситуации, которую сам же и создал. Он даже позвонил Василисе, сказал, что совершенно уверен в себе и волноваться ей нечего, но назад не повернул. Дал слово — держи.

Нос болит, но хрящ на месте, даже вправлять его не пришлось. На скуле небольшой синяк после удара, но запудрить его не проблема. Лилия презрительно усмехнулась, глядя на себя в зеркало.

Глеб по-настоящему слабый мужчина. Прежде всего потому, что поднял руку на женщину. Да и настоящей силы у него действительно нет. Если бы Матвей ударил ее с таким ожесточением, то она уже прохлаждалась бы в морге.

Глеб попросил у нее прощения. На коленях не ползал, просто извинился и уехал, так и не получив ответа. Ему все равно, простила она его или нет. Козел, одним словом.

В дверь кто-то позвонил. Лилия удивленно повела бровью, увидев Матвея.

— Мог бы и не приезжать! — заявила она, поворачиваясь к нему спиной.

«Дверь он сам закроет. С какой стороны, решать ему, — подумала Лилька. — Если уедет, ничего страшного. Если останется, ничего хорошего. Я ведь не устою перед ним, лягу на лопатки как миленькая. Нельзя так. Я это знаю, но ведь ложусь. Почему я такая?»

— Глеб дома? — закрывая за собой дверь, спросил Матвей.

— Нет. Протрезвел и уехал, — ответила она и остановилась посреди комнаты.

Матвей разулся, подошел к ней, взял за плечи, развернул к себе.

От всплеска чувств Лилию шатнуло. Она потянулась к нему, но Матвей ее удержал. Он провел пальцем по ее носу и скуле, где сквозь слой тонального крема проступал синяк.

— А помнишь, как я нос тебе вправляла? — осведомилась Лилия.

— Я все помню, — произнес Матвей, продолжая удерживать ее на расстоянии.

От жара, исходящего от него, у нее заполыхало внутри. Но Матвей не дал воли ни своим, ни ее чувствам.

— Прости! — сказал он, разжал руки и резко повернулся к ней спиной.

Лилия горько вздохнула, глядя ему вслед. Пришел, нарушил ее покой. Но лучше так, чем никак.

На дне бутылки оставалось совсем немного. Лилия вылила в стакан все. Нужно же было как-то унять нервную дрожь. Она выпила, закурила.

Лилия вынимала из пачки вторую сигарету, когда открылась входная дверь. Глеба принесло, или Виктор своим дубликатом воспользовался, может, Матвей вернулся, если она по какой-то причине забыла закрыть дверь.