Онлайн книга «Сто страшных историй»
|
Будет исполнено! Сэки Осаму (взмахивает веером): Рэйден-сан, примите мое восхищение! Но как вы догадались, как подобрали ключ, каким извилистым путем пришли к нему, к столь изысканному способу решения? Рэйден: Вашими молитвами, господин! Вашей наукой, вашим примером, вашим споспешествованием! Сэки Осаму: Льстец! Оставьте эти глупости! Говорите правду, иначе я разгневаюсь. Хор: Мы – духи воспоминаний, мы – память юного самурая. (декламируют, подражая голосу Рэйдена) Дело о кукле-талисмане вспомнилось нам, пришло на ум, взволновало душу. Мальчик Иоши явился как живой: пребывая в теле монаха-двоедушца, он требовал грамоту о фуккацу, желал ее, кричал, рвал глотку, молил о ней без устали. (вразнобой, под грохот барабанов) Требовал и желал, поняли мы, запомнили мы. Сэки Осаму: Да, это так, я помню вопли Иоши. О, кто бы спорил, кто бы сомневался! Хор: Мы – духи воспоминаний, мы – память юного самурая. (декламируют, подражая голосу Рэйдена) Дело о голодном сыне и сытой матери вспомнилось нам, пришло на ум, взволновало душу. Голодный дух старухи Котонэ явился как живой: сидя в теле родного дитяти, она требовала грамоту о фуккацу, желала ее, приходила за ней, вымогала любым способом. (вразнобой, под грохот барабанов) Желала и требовала, поняли мы, запомнили мы. Сэки Осаму: О, я начинаю прозревать, мы приближаемся к разгадке. Говорите же! Рэйден: Без подорожной нельзя путешествовать, без завещания – трудности с наследством. Чем определяется ущерб от пожаров? Отчетом пожарной службы. Как признаётся казнокрад? Пишет покаянную грамоту, заверяет печатью. Чем измерить доход шелковичной плантации? Цифрами в рапорте управляющего, и что он там напишет, то и засчитают. Сэки Осаму: Да, велика сила казенных документов, неизмерима мощь. Говорите, говорите же! Рэйден: Если в адской канцелярии суета, а в небесной неразбериха, если в аду числится один человек, а на небесах другой, если того следует наказать, а этого поощрить, можем ли мы надеяться на справедливость?! Далеки небеса от преисподней, не долететь свитку из огня за тучи, не пасть грамоте из облаков в пекло, в особенности, о, в особенности, если секретари ленивы и нерасторопны, ни в чем не подобны секретарю Окаде! Увиливают они от трудов, зря просиживают подушки, экономят тушь. Что делать? Как помочь разбирательству?! Сэки Осаму: Просветите же нас! Рэйден: Земные канцелярии – вот решение. Человек – мост между раем и адом, веревка, связывающая концы, рука, сжимающая два платка. Вот почему Иоши вожделел грамоты, Котонэ мечтала о грамоте! Ад признаёт земную печать, небо соглашается без колебаний. Хор: Мы – духи воспоминаний, мы – память юного самурая. (декламируют, подражая голосу Рэйдена) Напиши «Сим удостоверяется…» - и вот футари-мэ, «второй человек», принимает чужое имя и обязанности, делает своими собственными, живет жизнью человека, чье тело занял. Как тут небесам не проснуться? Как преисподней не зашевелиться? Как секретарям не поднять бумаги, не вникнуть в дело заново? (вразнобой, под грохот барабанов) Поднимут и вникнут, поняли мы, запомнили мы. Сэки Осаму, секретарь Окада, архивариус Фудо (вместе): О-о! Сколь же славно звучат эти слова! Слаще меда, пьяней саке! Рэйден (выходит на авансцену, топает ногой): Хотят, не хотят – должны! Надеюсь, после моей смерти, когда дух оставит бренную плоть, взыскуя новых рождений, они не станут мне мстить за этот поступок - напоминание об их служебных обязанностях. Сэки Осаму (задумчиво): Ну, не знаю. Напомнить чиновнику о его обязанностях, вернуть к оставленной работе, поднять пинком под зад - неслыханная дерзость, немыслимая глупость, несмываемое оскорбление! Я буду молиться за вашу удачу! Секретарь Окада: Все секретари Чистой Земли, все до единого человека, вознесут молитвы за вас, Рэйден-сан! Вы явили небу и аду наше значение, величие канцелярий, мощь красных печатей! О, славный день! Архивариус Фудо: |