Книга Меценаты зла, страница 14 – Павел Данилов

Кирилл забрал топор и вернулся к месту стоянки. Нужно было закончить с разделкой и выкопать яму под костер.

Иногда из зарослей раздавался треск ломаемого дерева. Ветер дул в сторону от дороги, и Кирилл надеялся, что на ней ничего не слышно. «Что-то я пугливый стал, – недовольно подумал звездолетчик, – от каждого шороха замираю. А еще начальник безопасности». Кирилл потер виски. «Это от недосыпа нервы шалят», – решил он, с трудом засовывая в широкую кастрюлю последнюю тушку.

Взяв в руки топорик, Кирилл принялся долбить им землю. От каждого удара в сторону летели увесистые комья земли. Громов взмок, но продолжал лупить с настойчивостью бурильной машины.

Жак ходил по темному оврагу, словно лунатик. Не произнося ни слова, он таскал по одному и тому же маршруту охапку за охапкой наломанных дров. Когда их набралась целая гора, Кирилл буркнул:

– Достаточно.

В выкопанную яму кастрюля помещалась почти полностью. Громов залил птицу водой. Даже при тусклом свете Филиуса было видно, что водно-кровяной раствор получился ярко-алым.

– Ты ее промывал? – брезгливо спросил Жак.

– Если ты сбегаешь за водой в лес, то промою, – зло откликнулся Громов.

– Тут же тоже ручей был.

– Попробуй набери ее. Там песка больше, чем воды.

Ситуация складывалась так, словно это Кирилл был на десять лет старше Жака, а не наоборот. Казалось, что француз умеет только водить машину, разгружать ее и бояться правительства. Все остальные тысячи сторон жизни, как будто, обошли его стороной. Жак явно не хотел соглашаться с подобной ролью и произнес:

– Отфильтровать можно было. Через ткань.

– Вот и займись, – кидая ему две пустых баклажки, сказал Кирилл.

Громов накидал на дно ямы мелких сухих веточек и придавил их парой дровишек побольше. Засунув руку с зажигалкой, он запалил овальный голубовато-оранжевый огонек. Горячий язычок с сомнением лизнул хворост. Видимо, вкус ему понравился. Не прошло и полминуты, как огонь начал вгрызаться в дрова с всевозрастающей жадностью.

Кирилл закинул еще тройку поленьев и опустил кастрюлю. Она повисла, упершись ручками в землю.

Поднимающийся дымок разгонял ветер, а когда он затихал, за дело брался Кирилл. Меся ладонями воздух, он делал белый столбик широким и почти прозрачным.

В стороне, тихо ругаясь, Жак переливал из бутылки в бутылку воду. Кусочек тряпки постоянно соскальзывал, проваливался в бутылку и набирался песком.

Кровяная вода закипала, выбрасывая на поверхность грязно-вонючие серые хлопья. Кирилл только и успевал, что протискивать между кастрюлей и земляной стенкой свежие дрова и снимать с поверхности бульона трупную пенку.

Вскоре Жак вернулся с двумя полными бутылками. Усевшись рядом с Кириллом, он принялся медленно жевать кусок хлеба.

– Невмоготу, – оправдался он, заметив укоризненный взгляд звездолетчика.

Громов открутил крышку солонки и высыпал в кастрюлю все до последнего кристаллика. Часть имущества работников птицефермы полетела в сторону.

– Когда мы будем спать? – жалобно поинтересовался Жак.

– Похоже, мы в этом кратере до следующей ночи. Не хочу рисковать, – задумчиво ответил Кирилл. – Так что успеешь выспаться.

– Курочки наедимся да завалимся под кустами, – потянувшись, мечтательно сказал француз. – Вкусим простых житейских радостей.

Кирилл кивнул, подбрасывая еще несколько дровишек. Алюминиевые бока кастрюли почернели от огня и сажи. Запах варящейся курицы постепенно становился приятным.

Послышался звук приближающихся машин.

– Все-таки заметили! – проголосил Жак, хватая в руки топор.

– Ляг! – приказал Кирилл, а сам, перехватив автомат, начал карабкаться по склону оврага.

Рядом упала шашка. Громов, не раздумывая, швырнул ее обратно и задержал дыхание. Она взорвалась в воздухе, образовав облако ядовитого дыма. Судя по крикам, нападавшим это не понравилось.

Кирилл выглянул. Ночь, форма и черные волосы прекрасно его маскировали. Два патрульных джипа с открытым верхом остановилось в шагах тридцати от оврага. Оба водителя были в отключке, остальные четверо выбирались из машин. Лица их были скрыты воздухоочистительными масками.

«Расслабились, щенята, – хмыкнул Громов, – без шлемов и крыши гуляют».

В воздух взвилась еще одна граната. Чтобы взорвать ее в полете выстрелом Кириллу пришлось на несколько мгновений включить фонарь. Уклоняясь от осколков, он откатился на несколько метров в сторону.

Поняв, что скрываться не имеет смысла, Кирилл включил на автомате объединенный режим – пули и лазер. В то мгновение, когда дуло посмотрело на ближайшего солдата, Громов нажал курок. Стоило импульсу продырявить броню, как туда влетала свинцовая пуля.

Кирилл прицелился в следующую мишень. Именно мишень. Если в твоем сердце остался хоть один живой кусочек, то во время боя нельзя помнить, что перед тобой люди.

Второй солдат качнулся и начал говорить:

– Вооруженное нападение, сектор… – тут он захлебнулся кровью и рухнул на траву.

Третий солдат, словно на учениях, распластался на земле и начал без разбора палить в сторону кратера. Громов нырнул под защиту природного окопа, заметив напоследок, как четвертый солдат проворно забежал за джип.

Солдат палил не меньше минуты. Кирилл задыхался. Кислород в легких кончался. Он не дышал почти две минуты и даже его «кузнечные меха» начинали сжиматься в спазмах. Молоточки в голове стучали громче, чем стрелял автомат.

Стоило выстрелам замолкнуть, как Кирилл высунулся по пояс и дважды нажал на курок. Солдат умер мгновенно – пули вошли в верхнюю часть лба. Громов стрелял так, чтобы не повредить маску.

Кирилл бросился бежать к ближайшему мертвецу. Перед глазами появился туман. От ядовитого дыма шашек и кислородного голодания мышцы стали вялыми.

Последний противник стрелял с промежутком в полсекунды. Кирилл поблагодарил Черную Невесту – богиню звездолетчиков, за то, что в вооружении врага был только пистолет. Одна из пуль ударила чуть выше колена, и Громов едва не упал. Еще один свинцовый шмель чиркнул шею чуть выше воротника, сорвав лоскут кожи.

Боль придала сил для последнего броска. Сорвав с мертвого маску, Кирилл сделал через нее глубокий вдох. Голова прояснилась. Мышцы закололи сотни иголочек, словно звездолетчик отлежал все тело разом.

Обхватив руками труп, Кирилл пополз вместе с ним. Бывший враг стал неплохой защитой. Даже бронебойные пули с лазерной поддержкой не возьмут навылет тело и три слоя брони.

– Сдавайся! – взвизгнул патрульный.

– Сам сдавайся, – рыкнул Кирилл и выстрелил по видневшимся под машиной ступням.

Солдат упал, словно высокий гриб, срезанный у основания. Превозмогая боль, патрульный начал перезаряжать пистолет.