Онлайн книга «Огня для мисс Уокер!»
— А кто первым предложил отправиться к поместью? Глаза лысого так и забегали. — Так вы ж сами сказали, инспектор, что надо завалить волка, — пробормотал он. Прекрасно. Ральф вздохнул. Теперь выясняется, что он еще и зачинщик всей этой безумной ночной свары. — Ладно, — нехотя сказал он. — А что по поводу мисс Блювенгейз? Ее отец примчался из Лондона и требует расправы над тем, кто избил его дочь. — Мисс Блювенгейз я и пальцем не тронул! — запальчиво воскликнул лысый. — Я как увидел вервольфа, так сразу и сдриснул подальше. — Вервольфа? — переспросил Ральф. — Которого? То есть, — сбился он, — расскажите подробнее. Как он выглядел? Где это произошло? — Да там, возле поместья, и произошло, — пробормотал мужик, нещадно сминая в руках кепи. — Он выскочил, завыл. Я как раз близко стоял. Вы запишите, — оживился он. — Я был у ворот. Даже не зашел на землю Олдброков. Там и без меня... И, в общем, тут вдруг появился волк. Лохматый такой, с рыжими подпалинами. Темно, но я с факелом — только для освещения взял! Американка это была, истинно говорю. Обернулась, значит, и завыла, чтобы все за ей бросились, а бабку оставили. Ну, мы так и думали — только молодую, значит. Потому как старуха никого не убивала, хоть и вредная она. Редко когда ее в городе встретишь, но если мимо пройдет, обязательно нос сморщит, как будто воняет от тебя. — Так, может, и вправду воняет, — флегматично заметил Ральф. — Значит, к воротам выскочил волк. Лохматый, рыжеватый, но, в принципе, вполне обычный. Но вы все отчего-то решили, что он оборотень. Джейн оказалась в церкви голой, если не считать покрывала, в которое она закрутилась на манер римской тоги. Ладони и ступни ее были в грязи. Но Ральф так и не видел превращения. Возможно, Джейн получила психическую травму, вообразила себя вервольфом. Ей нужен покой и забота — и все наладится. И в свадебное путешествие надо уехать подальше. Потому как у него, Ральфа, тоже явная психическая травма. Того, что произошло в церкви, попросту не может быть. Оборотней не бывает! — Оборотень это и был, — мрачно изрек лысый, возвращая Ральфа в реальность. — Потому что?.. — Потому что в ушах у него были рубиновые серьги, — брякнул мужик. — И не смотрите на меня так, инспектор. Клянусь копьем святого Эдварда... — Не надо им клясться, — пробормотал Ральф, прикрывая глаза. Может, еще при встрече Джейн слишком сильно ударила его зонтом по голове? Попала в какое-то особо уязвимое место. Это бы все объяснило. — Они так и блестели! — продолжил лысый. — Сверкали, что кровавая роса. А где вы видели обычного волка с драгоценными камнями в ушах? — Нигде, — признал Ральф. — То-то и оно, — важно кивнул мужик. — Вервольф то был. Но я к тому моменту протрезвел уже, да и возраст... И как-то не хотелось мне в темноте по лесу за вервольфом шарахаться. Ну я и... — Сдриснул, — повторил Ральф емкую характеристику побега. — Ага, — подтвердил лысый. — И сразу домой. И мисс Блювенгейз и пальцем не тронул! Вы скажите об этом хозяину обязательно. Так и передайте — не было, мол, Джона Конти рядом и близко. — Ладно, свободен. — И это, — мужик поднялся и, окончательно скомкав кепи, добавил: — Вы уж простите, что вам там досталось... Ральф непроизвольно поднес руку к повязке, туго перебинтовывающей грудь, и поморщился. — Это не там, — сказал он. Лысый ушел, а Ральф, стараясь не потревожить свежих ран, осторожно поднялся с кресла и вышел из кабинета. Миссис Пампкин как всегда сидела за столом в приемной, и Ральфу сразу стало спокойнее на душе — хоть что-то в этом мире незыблемо. — Чаю? — предложила она. Ральф покачал головой и медленно направился в гостиную. Джон Конти напомнил ему об ожерелье, которое он вечером саморучно снял с мисс Уокер. Или правильнее теперь называть ее мисс Олдброк? Впрочем, скоро она станет миссис Рейнфорд, так что нет смысла углубляться в эти тонкости. На столике в гостиной не было ничего. Что ж, разумно. Не стоит оставлять фамильные драгоценности без присмотра. — Куда вы положили рубиновое ожерелье мисс Уокер? — спросил он, оборачиваясь к секретарше. И по тому, как изменилось выражение ее лица, сразу понял — дела хуже некуда. Вервольфы, убийства, докладная записка о произошедшем, которую он составлял все утро — все это можно пережить. Но теперь он виновен еще и в том, что ожерелье его невесты пропало! Фамильная драгоценность бабушки, которая, возможно, уже при смерти... — Вчера здесь была мисс Блювенгейз, — вдруг заявила миссис Пампкин. — Доктор Филипс тоже ее видел. Вы ушли и оставили дверь открытой. Мой фарфор был разбит, ковер пришлось сразу же отчистить — и то, если присмотреться, можно заметить пятно. Ведь я не экономлю на чае! — Мне очень жаль, — хмуро сказал Ральф. — Я возмещу. — Не надо, — покачала головой миссис Пампкин. — Все, чего я прошу... — Все что угодно. — Соблюдайте предписания доктора! — строго приказала она. — Мистер Филипс что сказал? Постельный режим! Не беспокоить раны! А вы на ногах с самого утра и даже не прилегли! Как можно? — Вот найду ожерелье — и сразу спать, — пообещал Ральф. — Мне неловко вас просить, но не поможете ли вы мне с пальто? Миссис Пампкин укоризненно посмотрела на него, но после, вздохнув, прошла в холл, сняла пальто с вешалки и помогла Ральфу вдеть рукава. Из-за любого резкого движения раны грозились снова закровить, а это сейчас было бы некстати. — Вы уж там разберитесь с ней, — сердито сказала миссис Пампкин. — Бетти, конечно, и так попала в переплет, и мне ее жаль... Но не очень сильно. *** Мистер Керридж, дознаватель из Лондона, опустился в предложенное кресло и посмотрел на даму, лежащую в постели, с искренним сочувствием. Миссис Олдброк была уже в годах, но держалась с королевским достоинством, не смотря на свое плачевное состояние и ужасную ситуацию в целом. — Мне жаль беспокоить вас, — сказал он. — Однако, сами понимаете, произошло убийство. Ее внучка, очаровательная молодая девушка с огненно-рыжей кудрявой копной, присела рядом с бабушкой и взяла ее ладонь в свою ручку. Они вроде как были совсем не похожи, однако внимательный взгляд полицейского отметил одинаково вылепленные скулы, уверенные подбородки и высокие лбы. Словно две стороны монеты. Цветущая молодость и угасание. Жизнь и приближение смерти. Собравшись, мистер Керридж вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо листок. В последнее время он все чаще думал о смерти. Хорошо, если рядом семья, внуки, а если отдать всю жизнь службе, как он, то на выходе только и остается, что жалеть об упущенных возможностях. И ведь была одна девушка, пусть и не такая красивая, как мисс Олдброк... |