Книга Отец поневоле, страница 18 – Дина Данич

Но когда поднимаемся в квартиру, у меня звонит телефон, и разговор приходиться отложить. Потому что это Емельянов. Тот самый, чьи юристы едва не свели с ума весь юротдел “АдамКорп”…

— Слушаю! — отвечаю, предварительно занеся ребенка в гостиную. Мир вопросительно смотрит на меня и стоит рядом.

— Назар, добрый день. Звоню по поводу контракта.

— Да я уже понял. Есть еще какие-то дополнения?

— Скорее да, чем нет. Но их лучше обсудить лично. Без наших юристов-бультерьеров, — усмехается потенциальный партнер.

— Даже так?

— Если ты не против, конечно, и все еще заинтересован в том, чтобы заключить договор.

— Не вопрос. Когда и где?

— Предлагаю выбрать неформальную обстановку. Обсудим, так сказать, перспективы.

Вот жук-то! Вообще Емельянов имеет репутацию толкового бизнесмена. Но вместе с тем и довольно жесткого.

— Хорошо. Когда?

— Да хотя бы завтра. Скажем, часиков в двенадцать? Устроит?

— Вполне.

— Адрес ресторана пришлю. Столик будет зарезервирован на мою фамилию.

Прощаемся, и я даже не сразу замечаю, как брат хихикает вместе с малым. Потому что обдумываю предложение Владимира. Вроде бы наши юристы утрясли все тонкие моменты. Контракт предусматривает долгое и плотное сотрудничество. К чему еще один танец вокруг всего этого? Откат? Может, хочет провернуть какую-то схему в обход официальных бумаг?

— Назар!

— А?

— Пацан, спрашиваю, от кого? — повторяет Мирон.

— Сам-то как думаешь?

— Ну, раньше бы сказал от Полинки, а теперь… — он замолкает, поймав мой выразительный взгляд. — Да ты гонишь! Когда успели-то?

— Тебе, может, еще рассказать, как дети получаются?

— Ничего себе, — присвистывает младший. — Так вы, что, вместе теперь? Опять?

Вот что ему ответить? Когда мы разводились, он вопреки своим взглядам на жизнь пытался уговорить меня подумать и не рубить с плеча. Конечно, Мир не знал причину разлада. Поэтому и ратовал за сохранение семьи.

— Не вместе. Я вообще понятия не имею, где Полина.

— То есть как?

— А вот так. Пришел домой — у меня ребенок под дверью. И записка от нее — дескать, твой сын, спаси и сохрани его.

Мир молчит и, судя по его взгляду, на то, чтобы переварить новость, ему нужно время.

— Странные у тебя шуточки, — дергает он плечом. — Не хочешь говорить, так и скажи.

— Ты сам спросил, — развожу руками.

— То есть ты, что, серьезно, что ли?

Давно я не видел брата таким обалдевшим.

— Ну да.

— И мама в курсе?

— Вроде того. И ответ на второй вопрос — нет, отец не знает.

— Очуметь, — выдает младший. — А где Полина-то?

— Ты чем слушал-то? Говорю ж — не знаю.

— И ты так просто оставишь? Ну, просто заберешь себе ребенка, и все?

— А что ты предлагаешь?

Возможно, еще пару дней назад я бы тоже был в ступоре, как и Мир. Но сейчас уже принял ситуацию, можно сказать, сросся с ней. Поэтому подкалывать брата довольно увлекательное занятие.

— Найти ее, конечно!

— Зачем?

— Ты правда не понимаешь? Это же ненормально, когда мать отказывается от ребенка! — искренне возмущается Мирон.

— Уж кто бы говорил, — иронично усмехаюсь в ответ.

— Ты стрелки-то не переводи — я предохраняюсь, чтобы вот таких фокусов не было как раз. Но если случится — уж точно не стану избегать ответственности, как твоя Полинка!

— Ну, положим, ты не знаешь, какие причины ее заставили пойти на такое…

Еще не договорив, понимаю, что сам не замечаю, как начинаю заступаться за бывшую. А ведь не должен бы.

— Тоже верно, — соглашается Мирон. — Поэтому и надо ее найти! Давай я поищу для этого кого-нибудь?

— Расслабься, я уже нашел. Дело в процессе.

— Точно?

— Да точно-точно. Угомонись, — заверяю брата, а сам думаю, что все же пора звонить Олегу. Не нравится мне его молчание.

В этот момент Платон мявкает, привлекая внимание к своей персоне. Я уже понял, что он не любит, когда про него забывают. Привычно беру сына на руки, а Мир завороженно смотрит на меня.

— Знаешь, а он ведь похож на тебя, — заявляет он. И такая гордость меня распирает в этот момент.

— Тебе в офис-то не пора? — спрашиваю, мельком взглянув на часы.

— Да, точно! — спохватывается Мир. — Пойду. Надеюсь скоро увидимся.

А в дверях он сталкивается с Олей, которая как раз выходит из лифта.

— Ой, Назар Леонидович, простите, я чуть задержалась.

Брат тут же проходит по ней цепким взглядом, а затем оборачивается ко мне и вопросительно смотрит. И я уже знаю, что именно его интересует. Платон, увидев знакомое лицо, широко улыбается, Оля отвечает ему взаимностью и подходит поближе.

— Нестрашно, — говорю ей. — Мы только приехали.

Няня косится в сторону Мирона, а тот уже цепляет свою фирменную улыбку, которая помогает ему клеить всех и вся.

— Мой брат — Мирон, — представляю этого мачо.

— Оля, — смущенно произносит девушка.

— Очень рад познакомиться, — бодро заявляет младший. — А вы, Ольга, тут какими судьбами?

— Так ведь с ребенком сижу…

— Проходите, Оль, — ставлю точку в этом недофлирте и открываю дверь пошире. — А моему брату уже пора, — с нажимом произношу, чтобы тот, наконец, включил голову.

— А ты неплохо устроился, — шепчет Мир, едва девушка скрывается в квартире. — Она прям — зачетная. И ребенок пристроен. Понятное дело, зачем тебе Полинка при таком раскладе.

Я только устало вздыхаю и взглядом указываю тому на выход. Хватит на сегодня клоунады.

Брат напоследок ухмыляется, но все же уходит. А я возвращаюсь домой, и, перепоручив Мирона няне, иду звонить Олегу. Пора все же узнать, какие у него там подвижки.

Полянский отвечает не сразу. Я уже теряю надежду дозвониться, как слышу:

— Что-то случилось?

— Эээ… Олег, мы вроде договаривались созвониться, как будут результаты, но прошло несколько дней, а вы не выходите на связь. Все так плохо?

Повисает непродолжительная пауза, и я успеваю надумать всякого.

— Назар, не хотелось бы пугать вас раньше времени, но, похоже, ваша жена вляпалась по самые щи.

— Бывшая жена, — поправляю на автомате. — А что значит вляпалась?