Книга Дело об игральных костях, страница 22 – Эрл Стенли Гарднер

– И что они о нем говорили? – поинтересовался Мейсон.

– Я сейчас не помню… Когда я зашла в комнату, они тихо разговаривали. Барклер сидел спиной ко мне. Он сказал дяде Олдену: «…У тебя есть то, что раньше принадлежало Хогарти…», но дядя подал ему знак, тот обернулся и, увидев меня, замолчал.

– Когда это было?

– Не помню точно. По правде говоря, тогда я не обратила на это никакого внимания. Мистер Мейсон, я решила, что услышала обрывок какой-то непристойной истории. А вы сообщили это Эмили? Мы должны сказать ей об этом.

Мейсон покачал головой.

– Полиция не может найти ее, – ответил он.

– Где же она? – удивилась Филлис Лидс.

– Как раз это полиция и пытается выяснить, – ответил адвокат. – Она была в квартире брата вчера около шести часов.

– Вы имеете в виду квартиру Конвэя?

– Да.

– Не могу себе представить, что она знала, будто Джон – это на самом деле Конвэй, – промолвила Филлис.

– Думаю, она и не знала этого, – предположил Мейсон. – До вчерашнего дня. Когда же ей стало это известно, она была уже достаточно хорошо осведомлена о Конвэе, чтобы знать, где того искать.

– Как ей удалось это узнать?

– Я ей сказал.

– Вы?!

– Да, я.

– А вы как узнали?

– Это было просто, – усмехнулся Мейсон.

– Почему же вы ничего не сказали мне? – обиженно поджала губы Филлис Лидс.

– Не хотел беспокоить вас по пустякам, мисс Лидс! У меня есть чрезвычайно важная информация для вашего дяди. Если вам каким-то образом удастся с ним связаться, передайте ему вот что: пусть он не предпринимает ничего, пока не переговорит со мной. Вы меня поняли?

Девушка кивнула в ответ.

– Хорошо, – закончил адвокат. – Идите домой и ни о чем не беспокойтесь. Мне бы не хотелось утомлять вас подробностями. Я делаю все, что в моих силах, но работать приходится фактически вслепую.

Филлис Лидс тяжело поднялась.

– Я ничего не понимаю, голова просто раскалывается, – произнесла она тихо. – Почему дядя Олден должен был давать двадцать тысяч Джону Миликанту? Зачем он приходил к нему? Почему…

– Забудьте об этом, – перебил ее Мейсон. – Скоро мы все узнаем. Теперь события будут развиваться быстро, и ответы будут появляться до того, как вы успеете задать вопрос. Возвращайтесь домой, отдохните и постарайтесь сделать так, чтобы Олден Лидс связался со мной. Придумайте какое-нибудь простое объяснение отъезду Неда Барклера, на случай если вас об этом спросит полиция.

Филлис медленно направилась к двери, потом вдруг обернулась, и приветливая улыбка озарила ее лицо.

– По-моему, я могу чувствовать себя совершенно спокойно, когда этим делом занимается такой человек, как вы, мистер Мейсон.

– Спасибо за комплимент, – улыбнулся в ответ адвокат. – Теперь я буду стараться еще больше.

Через минуту после ухода Филлис Лидс в конторе появился Дрейк.

– Перри, – подозрительно осведомился он, – зачем ты заставил меня наблюдать всю ночь за квартирой Миликанта?

Мейсон взглянул на детектива:

– Я могу тебе сказать, если уж тебе это так интересно.

– Да ладно, не надо, – поспешно ответил Дрейк. – Сам не знаю, почему меня мучает этот вопрос.

– Ладно, не обращай внимания, – посоветовал адвокат. – Что еще тебе удалось выяснить?

– Полицейские полагают, что мотивом убийства Миликанта было ограбление. Он всегда носил с собой бумажник, до отказа набитый деньгами. Несомненно, в квартире что-то искали: там все перерыто.

– Что еще? – спросил Мейсон. – Они установили время смерти?

– Смерть наступила между десятью и десятью сорока пятью.

Адвокат недовольно нахмурился:

– Откуда такая точность? Я могу привести дюжину случаев, когда врач, производивший вскрытие, ошибался насчет времени смерти от двенадцати до двадцати четырех часов. Вспомни хотя бы тот случай, когда в Нью-Йорке была убита та самая манекенщица.

– Помню, – согласился Дрейк. – Но в том случае время смерти рассчитывалось по температуре тела, окоченению и тому подобным признакам. Здесь же все проще. Единственное, что требовалось узнать, это когда он обедал. Серл говорит, что им надо было обсудить дела и он заказал обед, правда, точно не помнит, в котором часу, полагает, что около половины девятого. Мои люди записали время его прихода и ухода. Более того, официант из ресторана отлично помнит этот заказ. Обед был доставлен в десять минут девятого. Была заказана жареная баранина с картофелем и зеленым горошком. Как утверждает эксперт, если известно время еды и смерть наступила до того, как пища покинула желудок, время смерти может быть установлено очень точно.

Мейсон засунул руки в карманы жилета и, низко опустив голову, начал шагать по комнате, устремив взгляд себе под ноги, на ковер.

– Похоже, это дело рук Марсии Виттакер!..

Дрейк согласно кивнул.

– Или же, – добавил Мейсон, – этот грех на старике.

– Кстати, Перри, вопрос о личности этого старика снят. Полицейские откопали фотографию Лидса и показали ее моим ребятам. Это тот самый человек, который приходил к Миликанту.

Дрейк развернул сразу две жевательные резинки и засунул их в рот. Его челюсти пришли в движение, но остальная часть лица при этом оставалась неподвижной. Через секунду он задал вопрос:

– Перри, вроде бы Миликант страдал диабетом? А?

– Не знаю, но могу выяснить. А зачем тебе это?

– У него ампутированы четыре пальца на правой ноге. Медицинский эксперт говорит, что это последствия гангрены. Но… никаких признаков диабета.

Мейсон задумчиво посмотрел на Дрейка.

– Он действительно ходил, слегка прихрамывая, – вспомнил адвокат. – Но мне почему-то не приходило в голову выяснять причину этого.

Детектив кивнул в ответ, не ослабляя интенсивности жевательных движений.

– Ты что-нибудь предпринимаешь для розыска Лидса?

– А как же! Мы проверяем все самолеты, особенно вылетающие в северном направлении.

– Я хочу поговорить с Серлом, – выразил желание Мейсон.

– Пустая затея! – мрачно ответил Дрейк. – Полиция арестовала его за проведение лотереи и продажу лотерейных билетов. Когда он обедал с Миликантом, они уже следили за ним.