Онлайн книга «Времена года. Золотое лето»
|
* * * Вечер. Сизый, уютный, с длинными тенями, протянувшимися по траве от людей, лошадей, деревьев… Леонид смотрел во все глаза. И на солнечную полоску, которая пряталась за горизонтом. И на облака. И даже на первые выглянувшие звезды. Завтра он их уже не увидит. Но это ведь не важно! Ни для звезд, ни для солнца, ни для облаков. Да и для него – тоже. Они все – будут. И Русина будет. А чем придется заплатить? Нет, это как раз Леонида не интересовало. Важен был результат. Тишина. И опять тишина. И наконец… Едут? Да, едут… Неспешно, но ходко так… Леонид уже поднял руку. Уже ухнул совой, предупреждая о появлении врага. Уже получил отзыв. Уже… И тут… Леонид сначала даже не понял, что происходит. Просто дико похолодало. Ему показалось, что это он струсил, и мужчина даже оскорбиться успел. Это что такое? Да он боевой офицер! Он что – с нервов мерзнуть начал?! Вот еще бред какой! А потом Леонид действительно испугался. Потому что раздавшийся волчий вой шел словно бы отовсюду – и ниоткуда. Он накатывался со всех сторон, он проникал под черепную коробку, он ввинчивался в уши… и какие-то у волков были особенно жуткие голоса. Обычно это звучит красиво. Конечно, кто понимает. А тут… Жуть жуткая. И мороз бежит по хребту, и сразу как-то самому бежать хочется… наперегонки с морозом. Вой приближался, накатывал волнами, он был чудовищным по своей силе. Он ошеломлял. И, судя по всему, не только Леонида. – Командир!!! Сделать Алешке выговор за нарушение тишины Леня не успел. Потому что увидел сам – и остолбенел. Он считал это сказками. Глупостями. Бабкина дурь, да и только! Но… но… По небу, не зная, что они не существуют, летела Зимняя Охота Хеллы! Леонид видел их так четко, словно они рядом летели. Видел бледные лица скелетов. Видел конские черепа с развевающимися гривами, видел призрачных волков и белых сов… И холод, мертвенный холод пронизывал каждую клеточку его тела. До основания… Леонид даже сдвинуться не мог бы. Хоть ты его убивай. Он стоял, молчал и смотрел. А Охота мчалась дальше. И таял иней на траве… только вот прежней она не станет. И с утра он найдет на траве желтую, словно прижухшую полосу. А у себя в волосах – седую прядь. Люди Никона так и не пришли в ту ночь. Наступление именно с этого направления не состоялось. И Леонид знал почему. Если ему-то драпать хотелось? «Счастливчиков» он понимал. По-человечески. Только не знал, где они остановятся. В Звенигороде? Или для верности подальше ускачут? Лично его занимала другая проблема. Надо было возвращаться в расположение полка, надо отчитываться Чернову, а как?! Вот КАК такое скажешь?! Стоим мы, ждем врага, и тут Зимняя Охота. Так мы врага и не дождались. Не пришел… Что спросит Чернов, было понятно. А сколько вы перед этим выпили для храбрости, голубчики? И чего именно? Осторожнее надо, и закусывать, а не занюхивать. Но и присваивать себе чужие заслуги Мохову не хотелось. А то Хелла – дама серьезная. Сколько о ней говорят, все на одном сходятся. Творец милосерден. А Хелла… Женщина. Которая бывает непредсказуема, обидчива и весьма капризна. Нет, лучше к ней в должники не попадать. А наступление… да кто ж его знает? Сорвалось и сорвалось. А про Охоту – ТСС! Забегая вперед: ребята все же проговорились. Но кто бы им поверил? Бой под Торфяновкой Чернов честно ждал удара с тыла. Послал разведку, развернул туда часть орудий. И… и не дождался! Спрошенный Голиков молчал и мялся, не зная, что ответить. Понятно, если Мохов что и утворил… Голиков не знает. Но ведь… Вот – как?! Как можно остановить наступление не пятидесяти, не ста, а нескольких тысяч человек? Притом что у тебя-то отряд и пятидесяти не насчитывает? Разве что бомбами. Но взрывов с того направления не было. Ничего не было. Тишина. Разве что вдалеке волки выли, ну так чего удивительного? Работа у них такая. И вообще… воюют тут и воюют, всю добычу распугали. Поневоле завоешь… Нападения не было. И Чернов махнул рукой, приказав внимания не ослаблять. Потому что по его позициям ударили пушки врага. Броневой дураком не был и пользу артподготовки понимал. Снаряды гудели, прошивая с равной легкостью воздух, дерево, человеческую плоть… Чернов тоже дураком не был. Поэтому для начала приказал окопаться и не высовываться. А уж чуточку позднее… Так примерно и вышло. Подавив возможное сопротивление, Броневой распорядился наступать. Поддерживаемые артиллерийским огнем, пошли в наступление освобожденцы. Навстречу им ударил огонь Чернова. Но – меньше. Намного меньше. Да и сил у Чернова столько не было. Разбежался, разлетелся… если бы «счастливчиков» не остановили, ему бы сейчас вовсе солоно пришлось. Но и так… Окоп – выручит. Древняя мудрость и сейчас не подвела, и окопы выручали. Ночной бой – страшный. Когда темнота, когда хрипы и крики, когда жужжание пуль, когда падают люди, и не поймешь отчего, и следующим можешь быть ты… и сердце захлестывает волна жути. А стоять все равно надо. И рука твердо ложится на приклад. Выпустить еще одну пулю. И еще. А потом кто-то перепрыгивает через насыпь, спрыгивает в траншею, и ты берешься за рукоять ножа. Не пришло еще время саперных лопаток. Выпускать их начали, но приемы боя с ними – это немножко другое. А вот кинжалами в тесноте траншей орудовали вовсю. Им ведь размахиваться не надо… Броневой был доволен. «Счастливчики» где-то запропали, да и пес с ними! Невелик прибыток! Но потом он все Пламенному выскажет! Все-все! Ишь ты… козел заносчивый. «Вы должны отстоять дело Освобождения…» Должен – отстою. А вот тебя и подвинуться можно попросить. Дай время… Планы у Броневого были хорошие. А вот исполнение… Когда в его бронепоезда начали стрелять, он даже не сразу понял, что происходит. Нет, не сразу… Не смог даже осознать. Вот секунду назад все было хорошо, и он прижимал к укреплениям остатки сил противника. А сейчас бьют тяжелые орудия. И бьют по его поездам! И один уже сошел с рельсов… а орудия-то все развернуты на врага… их еще перевернуть надо! |