Онлайн книга «Метла системы»
|
– С кем я говорю, простите? – сказал голос. – Миз Мандибула, оператор «Част и Кипуч», – сказала Кэнди Мандибула. – Миз Мандибула, я звоню, чтоб узнать, во-первых, есть ли у вас коллега по имени миз Линор Бидсман, – сказал голос. – Есть у нас такая коллега, – сказала Кэнди. – Что мне ей от вас передать? – Она потянулась к Журналу целевых звонков. – И, во-вторых, узнать, есть ли у вас новый работник по имени мистер Ланг, – сказал голос. – Думаю, в отделе детского питания, что бы это ни значило. – Мэм, кто, я передам, ему звонил? – спросила Кэнди, открывая Журнал. – Это миссис Эндрю Земновондер Ланг, из Нью-Йорка, – сказал голос. Кэнди глянула на консоль, на клавиши переадресации с желатиновыми огоньками. – Алло? – сказал голос. – Да, алло, – сказала Кэнди. – Там ли мой муж – вот что мне надо знать. – Думаю, он в настоящее время работает на фирму, мэм, да, – сказала Кэнди. – Я соединю вас с его временным офисом? – У него есть прямой номер? – Все индивидуальные соединения идут через меня и коммутатор, мэм. Пожалуйста, не кладите трубку. – Кэнди глянула на указатель, нашла номер, снова нажала «Вкл.» и переадресовала звонок, а Юдифь Прифт в это время устало и сутуло тащилась в свою кабинку. – Что-то случилось, Кэнди? – Юдифь натянуто улыбнулась и стала переобуваться в тапочки под стойкой. – Все хорошо, – сказала Кэнди, уставясь на огоньки консоли, и вновь потянулась к «Тэбу». /д/ ЧАСТИЧНАЯ РАСШИФРОВКА ИНДИВИДУАЛЬНОЙ СЕССИИ, КАБИНЕТ Д-РА КЁРТИСА ДЖЕЯ, PH.D. ЧЕТВЕРГ, 9 СЕНТЯБРЯ 1990 ГОДА. УЧАСТНИКИ: Д-Р КЁРТИС ДЖЕЙ И МИСТЕР РИК КИПУЧ, 42 ГОДА, ПАПКА НОМЕР 744–25-4291. Д-Р ДЖЕЙ: Итак, я вижу, у нас три основные и не то чтобы несвязанные темы для обсуждения. Сон. Вы. Линор. МИСТЕР РИК КИПУЧ: Предпочтительна последняя. Что вы с ней здесь сегодня делали? За обедом она выглядела просто ужасно. Д-Р ДЖЕЙ: Не надсадя пупка, не срубишь дубка. Шаги сегодня просто семимильнейшие. На психологическом горизонте положительно брезжит прорыв. И, конечно, есть проблема Ланга. РИК: Проблема Ланга? ДЖЕЙ: Молодой человек из вашего сна? РИК: Почему это он проблема за рубежами моего сна? ДЖЕЙ: Кто сказал, что он проблема? РИК: Вы сказали. ДЖЕЙ: Я сказал? Не припомню, чтобы говорил именно это. РИК: Какой же вы все-таки геморрой. Д-р Джей делает паузу. РИК: Я официально требую, чтобы вы сказали, как и почему Ланг – проблема. ДЖЕЙ: Вы сказали, что после сна с Лангом очнулись, облегчившись. РИК: Обмочившись. ДЖЕЙ: Глядите, как я практикую самоконтроль. Рик Кипуч делает паузу. ДЖЕЙ: Все-таки вопрос пениса. Я прав? РИК: Послушайте. Я изумлен. В прошлый раз вы сказали мне «пенис-шменис». ДЖЕЙ: Но я интуитивно чую, что Ланг стал для вас Другим, нет? Другим, в референции к которому вы понимаете свое «Я», при всей его очевидной неадекватности? РИК: Не знаю. Что, Линор упоминала здесь Ланга? ДЖЕЙ: Зачем вы привезли этого человека с собой в Кливленд, если он вас так огорчает? РИК: Я правда не знаю. Мы встретились в старом баре нашего студенческого братства. Все было странно. То и дело проступала общность. Он просто казался своим. В доску. ДЖЕЙ: И вы вовлекли его в свою сеть. РИК: Не хочу цитировать нашу общую знакомую, но почему-то я ощущал, что у меня почти нет выбора. Как будто бы возник контекст, в котором не вовлечь его внутрь было бы неприемлемо. ДЖЕЙ: Внутрь? РИК: В цепь моей профессиональной и психологической жизни. ДЖЕЙ: Ясно. А что Линор? Она «внутри», если повторить ваш термин, положительно сочащийся блентнеровскими коннотациями? РИК: Надеюсь, будет – однажды. ДЖЕЙ: Выразительное хм-м-м. А вы, Рик. Вы «внутри», в контексте сети Линор? РИК: Не будьте садистом. Вы знаете, что я не смогу, никогда. ДЖЕЙ: Входная Дверь Единения, эт цетера. РИК: Сделайте что-нибудь, у меня грохочет в ушах. Д-р Джей делает паузу. Рик Кипуч делает паузу. ДЖЕЙ: Рик, друг мой, вам никогда не приходило в голову, что вы на деле можете оказаться генетическим авангардом? РИК: Чем-чем? ДЖЕЙ: Приглашаю вас об этом поразмыслить. У нас как вида некогда имелись хвосты, не так ли? Толстый волосяной покров по всему телу? Цепкие пальцы ног? Вкус, ябононие, слух, эт цетера, куда острее, чем у нас нынешних? В конце концов мы все эти черты утеряли. Отбросили. Почему? РИК: Что вы хотите этим сказать? ДЖЕЙ: Рик, они стали нам не нужны. Контекст, в котором они имели надлежащую функцию, испарился. Нужда в них отпала. РИК: Что вы хотите этим сказать? ДЖЕЙ: Я полагаю, что хотел бы сосредоточить ваше психологическое внимание на следующих чертах современного общества, радующих нас обоих. Генная инженерия. Искусственное оплодотворение. Квантовые скачки в технологиях сексуальных вспомогательных средств, принадлежностей и протезов. Может, то, что большинство из нас принимает за свой центр, нам уже попросту не нужно. И мы оба знаем, что отсутствие функции в природе означает смерть. В природе нет ничего лишнего. Возможно, вы – следующая волна, Рик. Вы никогда об этом не думали, в спокойные времена? Может, вы рядом с этим Лангом – то же, что первый прямоходящий человек рядом с припавшей к земле, сгорбленной, слюнявой обезьяной. Наподобие бога. Прототип, усаженный одесную от природы, напокамест. Человек для будущего. РИК: Думаю, я бы предпочел быть слюнявой обезьяной, благодарю покорно. ДЖЕЙ: И почему же? РИК: Спорим, вы и сами разберетесь. ДЖЕЙ: Дело в Линор. Рик Кипуч делает паузу. ДЖЕЙ: Рик, я задам вам ключевой вопрос добрейшим и дипломатичнейшим способом. Как вы считаете, вы и правда то, что нужно Линор Бидсман? То, что ей реально нужно? РИК: Мы любим друг друга. ДЖЕЙ: Вы не ответили на мой вопрос. Мы оба знаем, что Линор чудесная, но довольно-таки неуравновешенная девушка. Вы ей помогаете? Вас заботят ее нужды? Является ли ваша любовь своего рода различительной, зрелой любовью, которая обращает основное внимание на нужды и интересы любимой? РИК: Я определенно не думаю, что то, что ей нужно, – это Ланг. |